Fallout: Equestria

Вельвет Ремеди сразу ухватилась за эту возможность. Она была уверена, что заклинание не выходило за пределы её магических возможностей. Косметическая магия имела мимолётную связь с медицинскими и развлекательными чарами, естественными для её таланта. Я вспомнила, как легко она вымыла Небесный Бандит, используя лишь магию; я ожидала, что это будет даже легче. Но когда Вельвет выучила это заклинание, оно оказалось для неё удивительно тяжёлым и дало лишь частичный эффект. Краска въелась настолько, что некогда белая шёрстка Ксенит стала грязно-серой.

Я попыталась сделать это сама, но все мои усилия оказались напрасны. Мой рог даже не соизволил засветиться, когда я пыталась сконцентрироваться на заклинании. В конце концов нам пришлось заплатить Лайфблуму, чтобы он произнёс заклинание лично.

— Снова пялишься на её зад, да? — внезапно услышала я напугавший меня до смерти шёпот Хомэйдж, едва мой взгляд пал на круп Ксенит.

Мои уши дёрнулись в испуге, и, вдруг почувствовав, что краснею, я пробормотала:

— Что? Конечно же нет. Я просто планировала. Ну конечно же! Плановое планирование плана.

Хомэйдж усмехнулась.

— Ага. Конечно.

Задумчивым тоном и с нежностью серая единорожка продолжила:

— В следующий раз я снабжу тебя полным комплектом конспектов, которые ты просила. — Я готова была сгореть от стыда; спасибо, что она хоть говорила достаточно тихо для окружающих. — Хотя я и не уверена в твоём восприятии материала. Ты так чувствительна, что во время демонстрации практических упражнений ты с трудом сосредотачиваешься на уроке. — Луна, спаси меня. Мои уши как ад горели. — Но я соглашусь, что и мне трудно было бы сконцентрироваться.

Хомэйдж наклонилась к моему уху и прошептала:

— Может быть, стоит привлечь к нам кого-нибудь третьего? Как насчёт Ксенит?

Я почувствовала, как плюхнулась в лужу, прежде чем осознала, что ноги уехали из-под меня. Вода на крыше была холодной и, забравшись под мою броню, попала в западню шерсти и кожи.

Хомэйдж хихикнула. Конечно же, она шутила. Она должна была шутить. Как только я поднялась, мой ум нашёл уже с полдюжины причин, почему о сексе втроём с Ксенит не могло быть и речи, и не в последнюю очередь потому что эта полосатая кобыла не любила прикосновений. Но маленькая серая единорожка уже посадила семена фантазий у меня в голове, зная, что это уж точно не облегчит моё время вдали от неё.

Я метнула на Хомэйдж раздражённый взгляд, решив, что это, возможно, её месть за мою прохладную реакцию на одну из её любимых игрушек.

— Ты просто маленькое зло, — прошипела я. — И ты знаешь об этом, так ведь?

* * *

— А что это такое? — спросила я, смотря, как Вельвет Ремеди левитировала что-то вроде рельсов на крышу Небесного Бандита.

— Ре́йлинги, ну или что-то типа того, — ответил Каламити. Приземлившись на вершину омываемого дождём пассажирского фургона, он начал затягивать ремни. — Я вот подумал о том, как СтилХувз завалил то Звёздное Отродье. Стоя на крыше, он шмалял, не парясь. Благодаря этим стойкам, пони сможет удержаться верхом, какие бы кульбиты я не совершал.

После того как Каламити вытащил из седельных сумок небольшой сварочный аппарат — достояние (как я полагала) последнего проведённого обмена товарами — Вельвет Ремеди чопорно добавила:

— А также на них можно будет перевозить наш багаж.

Покончив со сваркой, Каламити начал оценивать свою работу:

— Я тут прикинул, что будет нелишним накинуть сверху немного брони. Это стормозит нас немного, да и мне придётся чаще останавливаться. Но парочка пластин сделают это судёнышко намного безопаснее.

У меня было предчувствие, что Каламити готовился к битве, о которой я ничего не знала. Было ли это частью плана, чтобы справиться с Богиней? Это сделано, дабы оставить меня в неведении? Или, возможно, это было связано с его опасениями касательно Анклава. Если первое, то лучше держать язык за зубами и не спрашивать его об этом. Если бы я настояла на ответе, то поставила бы его в неудобное положение, вынудив солгать мне. Хуже того, из-за меня он мог непреднамеренно выдать что-то важное. И потому мне следовало просто довериться ему.

Мои мысли вернулись к шарам памяти, в которых я побывала вчера. Со слов Каламити, я сказала ему, что могу без опаски заглянуть в них. Если бы я узнала об их существовании, я бы с ума сошла от любопытства. Но я о них и не знала, пока Каламити не положил их на стол и не покатил ко мне. Теперь я задавалась вопросом, было ли это подарком, или в тех шарах были обрывки информации, которые, как я полагала, мне нужно было знать.

Сведения, хранившиеся в первом шаре, могли оказаться весьма полезными. Отличительны были два события, первым из которых было появление Чёрной Книги, которая, судя по всему, сама являлась сосудом души. Я было подумала, не было ли это делом копыт самой Рэрити, но тут же отказалась от этой мысли. Куда как вероятнее могло оказаться, что наполнявшая её душа некогда принадлежала сумасшедшему алхимику-зебре, который собственнокопытно и написал Книгу. Страх и ненависть, которые зебры питали ко всему, связанному со звёздами, как и то, что текст Чёрной Книги якобы явился той безумной зебре во сне, объясняли, как так вышло, что эта книга по прошествии целых поколений, проведённых в землях зебр, осталась цела и невредима и в итоге оказалась здесь. Определённо, список легенд, ореолом тьмы окружавших эту книгу, теперь не только заслуживал доверия, но и мог обзавестись новыми.

Более того, я вспомнила, что сосуды душ можно было зачаровать другими магическими эффектами. Кто знал, какие мистические эффекты Чёрная Книга могла бы оказать на находящихся поблизости пони.

Другим важным моментом, который я запомнила, была беседа между Рэйнбоу Дэш и теми тремя жеребцами. В том споре я стала свидетельницей зарождения Анклава. Шар поведал мне о распространении среди пегасов чувства негодования от потерь своих близких в войне. Войне, на которую они буквально смотрели свысока — эти чувства даже достигли сердца по крайней мере одного наделённого властью пегаса. Скорей всего, он был убит первым мегазаклинанием зебр, уничтожившим Клаудсдейл.

В свете этих событий Рэйнбоу Дэш, героиня войны, лидер Шедоуболтов, стала движущей силой возрастающего вовлечения пегасов в борьбу. Я вспомнила новостную статью в Филлидельфийском центре Министерства Стиля: ответной реакцией на вербовку зебрами драконов Луна намеревалась усилить силы пегасов Эквестрии. Я подозревала, что новая силовая броня Рэйнбоу Дэш была частью этого плана.

Рэйнбоу Дэш стала символом движения и для тех, кто был готов поддержать её, и для тех, кто презирал её... Появление Дашитов стало закономерным итогом этих противоречий.