Fallout: Equestria

О Богини. Я тоже собиралась сделать это? Мой собственный план не так уж сильно отличался. Такова цена? По сравнению с такой жестокостью, помощь, которую я оказывала пони пустоши, бледнела от своей ничтожности.

— Воскрешение Эквестрии, — ответил Красный Глаз прямо, — требует жертв.

Бессердечность его слов поразила меня. Да, я тоже планировала взять под контроль Проект Одного Пегаса. Анклав должен быть остановлен. И Вельвет Ремеди была права: нельзя положить конец чему-либо, пока существует причина этого. Более того, пони пустоши заслужили вновь увидеть солнце Селестии. Чтобы познать тепло и надежду, которые может принести лишь солнечный день.

Но я не была таким же холодным, бессердечным созданием, которых я видела в обоих пони передо мной. Я знала то, чего не знали ни Красный Глаз, ни Отэм Лиф, фактор, меняющий игру, который делал возможным исполнение моего плана без совершения чудовищного зла. Я знала о Садах Эквестрии.

— Хотя, в конце концов, действия Анклава… так сказать, твои действия… хорошо послужили выполнению моего замысла, — спокойно злорадствовал Красный Глаз. — Вы превратили самих себя в таких ублюдков, что после того, как я уничтожу вас, наше новое Божество будет встречено как спаситель.

Полковник Отэм Лиф начал материться.

— Может быть, я буду одним из тех, кто прикончит тебя!

— Интересный факт, — сказал Красный Глаз, прерывая цепочку проклятий Отэм Лифа. — Четыре пони стали образцами, из которых состояла Богиня, но они не формировали её равномерно. Богиней управлял один разум, одна воля. И не самый могущественный из всех четырёх. Нет, тогда им стала бы Твайлайт Спаркл. Вместо неё им была Трикси. И не просто Трикси, а Трикси–шоупони. Самая харизматичная из всех четырёх. Я разделю Божество с мучеником, желающим спасти всех пони, и безвольной марионеткой. — Он ухмыльнулся. — Я верю в свой успех.

Красный Глаз посмотрел вверх на клетку.

— Теперь ты можешь выйти.

Что? — запнулась маленькая пони в моей голове. — Я… но… да ну нафиг. — Её голова поникла, признавая поражение. Я отключила СтелсБак и уставилась вниз на другого Выходца из Стойла.

Красный Глаз улыбнулся мне.

— Ни единого шанса, — резко сказала я.

— Решать тебе, — ответил он, удивив меня.

— Подожди... ты даёшь мне выбор?

Красный Глаз подошёл к перилам мостика, положил на них свои копыта и вгляделся в круговорот красок в цистерне внизу.

— Конечно, даю.

— Почему? — Я должна была знать.

— Потому что меня и так ожидает тяжёлая борьба с ним, — кивнул он головой в сторону обездвиженного Отэм Лифа. — И я не хочу бороться сразу с двумя образцами. К тому же, если ты сейчас согласишься, то я уверен, что с куда большей вероятностью ты станешь использовать Божественность для помощи пустоши, великодушно правя, нежели будешь пытаться меня уничтожить из мелочной мести. И, наконец, потому…

Красный Глаз остановился, казалось, обдумывая свои следующие слова.

— …Потому что, в отличие от него, — сказал он, хлестнув хвостом в сторону Отэм Лифа, — это не обязательно должна быть ты.

Я моргнула. Раньше я была очень важна для него, а теперь он говорил, что не особо нуждается во мне? Что, в конце концов, я не была особенной? Я была уязвлена и одновременно почувствовала облегчение.

— В той клетке двадцать пять единорогов, — заметил он. — Двадцать пять отборных кандидатов на роль единорога-образца. Одного из них будет достаточно. Но ты… — Он смущённо фыркнул. — В тебе я не сомневаюсь. Представь моё удивление, когда судьба подбросила тебя в самый последний момент. Единорога, который не только имеет все необходимые качества, чтобы стать сильным образцом, но добровольно захочет быть частью Божества, и чьё правление действительно сделает Новую Эквестрию лучше и богаче. Я всегда знал, что рискую. Не важно, как тщательно я изучал, планировал и создавал, непредвиденные обстоятельства неизбежно сводили все мои усилия лишь к броску игральной кости. Ты позволила мне застраховаться от возможных потерь лучше, чем когда-либо.

Мой разум ухватился за одно слово из его речи. Добровольно?

— Какого чёрта я бы...

— Потому что ты боишься возможных последствий своего отказа, — сказал он просто. — Ты уже знаешь, какой он. Ты не станешь рисковать тем, что может появиться Божество с ним во главе. Или другим пони, которого ты не знаешь и который может быть столь же безжалостным.

— Ты сказал, что он не сможет оспорить твоё господство, — напомнила я грустно.

— Совершенно верно, — ответил Красный Глаз. — Но Эквестрией я буду править не один. Я говорил тебе до этого, для мира, который мы создаём, я — монстр. Мне нет места в нём. Это будет твоя работа, ты помнишь? — Он усмехнулся. — Кроме того, я буду полностью поглощён контролем солнца, луны и погоды.

У меня отвисла челюсть.

— Ох, дорогая, — засмеялся Красный Глаз. — А как, ты думала, я собираюсь передать тебе моё дело? Мои силы и мои последователи не будут верны новому лидеру просто потому, что я им прикажу. Но они будут верны новому мне и любой части меня.

Я колебалась.

— Серьёзно, Литлпип, ты когда-нибудь задумывалась об этом? Или ты просто считала, что я лгал?

Я оцепенела, отстранилась от мира, будто он был где-то далеко. Как коконом, я была окутана сомнениями, смотря на реальность затуманенным взором.

Я очнулась, когда Красный Глаз перекинул заднюю ногу через перила.

— Стой! — приказала я, доставая Малый Макинтош и прицеливаясь.

— Да ты шутишь. — Красный Глаз посмотрел на меня. Шок сменился презрением. Он смотрел в дуло, направленное ему промеж глаз. — Ты ведь шутишь, да?

— Нет, — сказала я на полном серьёзе. — Я выберу третий вариант. Тот, при котором мне не придётся волноваться о том, какие пони станут частью Божества. Потому что не будет нового Божества.

— Стреляй уже! — закричал Отэм Лиф. Мы оба проигнорировали его.

— Честно, Литлпип? — спросил Красный Глаз. — Ты хочешь приговорить всех пони Эквестрии к Пустоши? Приговорить их к ещё двум сотням лет бессмысленных сражений, бедности и лишений... которые закончатся смертью по прихоти рейдеров или монстров? Они нуждаются в тебе, Литлпип. Что они будут делать без лидера? Что станет с ними без нашего руководства?

— Они не нуждаются в нас. Им не нужен Бог, чтобы спастись. Они сами могут спасти себя.

— Я восхищаюсь твоей верой, Литлпип. Она такая... искренняя. Но тебе пора повзрослеть.

Была ли... Была ли я просто слишком наивной?

— Нет, — сказала я медленно, пытаясь перевести мысли в слова. — Может... наверное... пришла пора всем им повзрослеть.

Я подумала об Обществе Сумерек, сидевшем на сокровищах магии и не использующем их для помощи другим. О Стальных Рейнджерах, охотившихся на других пони в своём стремлении к накоплению технологий из прошлого. О Новой Эплузе, готовой торговать с работорговцами и не поднимать копыта на ужасы, творящиеся в Старой Эплузе прямо под их дверьми.