Альтернативный солдат. Или приключения юного балбеса в доме престарелых, веселые и не очень...

Почти тотчас кто-то сует в руку пакет. Обертка с хрустом рвется под сильными пальцами, ватная подушечка ложится на рану, сверху еще одна и Стас начинает неумело бинтовать. Ткань сразу же пропитывается кровью, по краям набухают толстые капли.

- Жгут надо бы наложить … - подсказывает незнакомый голос.

- На шею? Сдурел, что ли?

- Убери бинт. Рану надо стянуть, - сипит над ухом Марьяна.

Ловкие пальцы сдирают повязку, в руках появляется странная такая машинка, вроде мебельного пистолета.

- Передави здесь и здесь, - командует женщина.

Стас послушно сдавливает пальцами шею в указанных местах. Кровотечение ослабевает. Тем временем Марьяна сводит края раны, машинка тихо щелкает и на коже появляются железные полоски – скобки. Они стягивают края и теперь кровь течет заметно слабее.

- Отойди, дальше я сама, - хрипит женщина. – А ты вызови «скорую». Он много крови потерял, может не выжить.

Марьяна сноровисто обматывает чистым бинтом шею. Руки у нее в крови, белый халат покрыт бурыми пятнами, кровяные капли даже на лице и волосах, но первый страх ушел, женщина действует уверенно и быстро. За дверями собирается толпа, коридор буквально запружен людьми, но никто почему-то даже не пытается позвонить в больницу. Стас расталкивает толпу, бросается к столу дежурной по этажу. Древний телефонный аппарат с дисковым номеронабирателем скромно притулился в уголке. На лицевой панели приклеен кусок пластыря, синей пастой выведены слова: «По межгороду не звонить»! Стас хватает телефон, срывает трубку. От волнения не сразу попадает в нужную цифру, пальцы срываются, номеронабиратель скрипит и стрекочет. Вокруг тотчас собираются старушки. Они молча наблюдают, как молодой парень набирает номер, заинтересованно ждут, что ответят в больнице.

- Скорая? Я звоню из дома престарелых. У нас несчастный случай, пациент сильно порезался, кровотечение … Пришлите машину срочно!

- Где вы находитесь? – раздается из трубки казенный голос.

- Я ж говорю, районный дом-интернат для престарелых.

- Понятно. Сколько лет пострадавшему?

- Ну, за шестьдесят … А какое это имеет значение?

- Хорошо. Ждите машину.

В трубке раздаются гудки, на том конце провода разговор окончен.

- Не приедут они, - тихо произносит одна старушка.

- Почему? – удивляется Стас.

- Ну вы же слышали, спросили про возраст. Они всегда такой вопрос задают. Если молодой, то приедут быстро. А если старик, то спешить не станут.

Остальные молча кивают.

- Да ну … не может быть. Я же сказал, что сильное кровотечение, - разводит руками Стас.

- Не приедут, - упрямо повторяет старушка.

Стас хватает телефон, еще раз набирает номер скорой помощи.

- Алло, женщина … я просил вас прислать машину. Срочно, в дом престарелых. Она уже едет?

- Мужчина, ну что вы звоните опять? – возмущенно отвечает диспетчер. – Машина будет позже, все бригады на выезде.

- Но я же сказал, что …

Из трубки снова доносятся гудки, разговор оборван. Стас неверящим взглядом смотрит на телефон, словно это там сидит диспетчер, трубка медленно опускается в выемку.

- Черт, это невероятно! – изумленно бормочет Стас.

Старушки молча стоят вокруг.

Дверь в кабинет Поспелова распахивает с пушечным громом. Металлическая вешалка отлетает к стене, отброшенная могучим ударом и валится навзничь поперек комнаты, словно внезапно умерший человек. Белая курточка Полины вспархивает, будто гигантский мотылек и чудом цепляется за край шкафа. Девушка сидит за столом, взгляд устремлен в монитор – наверное, ищет фильм, который может понравиться Стасу. От грохота она вздрагивает, глаза расширяются, лицо бледнеет.

- Что такое? – вскрикивает Полина.

- Стеклом человек сильно порезался, кровью исходит.

- Кто?

- Таранов из четвертой палаты.

- Дедок что ли? Ну так позвони в «скорую», пусть приедут, - пожимает плечами Полина.

Взгляд опять устремляется на экран, пальцы касаются клавиш.

- Да звонил! Какая-то тетка говорит, что машин нет, все на вызовах.

- Ну так чего ты суетишься? Доложил и хорошо, дальше не твоя забота, - мило улыбнулась девушка.

У Стаса округлились глаза.

- Как? Ты чего несешь? Он крови потерял уйму, весь пол в фельдшерской залит. Его перевязали кое-как, но кровь все равно идет. Нельзя ждать!

- Я понимаю, Стасик, но что мы можем сделать? Больница на другом краю города, не на руках же его туда нести! – удивляется Полина.

- Так что ты предлагаешь? Смотреть, как человек умирает и ничего не делать?

- Стас, в интернате врача нет. Из медикаментов есть только те, которые применяются при оказании первой помощи. В тяжелых случаях персонал обязан вызвать скорую помощь. Ты это сделал, - терпеливо объяснила Полина. – Дальше не твое дело.

Стас мгновение стоит неподвижно, ошеломленный услышанным. По глазам Полины он видит, что она говорит совершенно серьезно. Да он и сам прекрасно знал, что медика в штат интерната не положено, а санитарки могут только валокордин дать или укол сделать. Витамин Б-2, успокоительное, анальгин … Он опускает голову, взгляд бездумно скользит по комнате. На столе, рядом с ноутбуком, лежит связка ключей. Пластиковая груша на кольце с яркой эмблемой и небольшим экраном похожа на маленькую мышку.

- Машина во дворе! – спохватывается Стас. - Старика можно положить на заднее сиденье и отвезти. Это пять минут!

- Нет! И даже не думай об этом! – резко отвечает Полина. – Он заляпает кровью все сиденье, не отмоешь потом.

Она хватает ключи, хочет спрятать в карман, но Стас перехватывает руку.

- Пусти, дурак. Больно!

- Отдай ключи!

Полина размахивается свободной рукой, намереваясь влепить пощечину, но Стас легко отбивает удар. Одним движением легко разжимает пальцы и ключи падают на пол. Внезапно лицо девушки преображается. Из сердитого и немного обиженного оно превращается в морду обозленного до крайности зверька. Рот безобразно щерится, показываются желтоватые зубы, глаза распахиваются до предела, слышен прерывистый хрип и шипение. Полина ловко просовывает руку под локоть и ярко-красные коготки впиваются в лицо Стаса.

- Отдай ключи, нищеблуд поганый!

Резкая боль пронзает щеку, твердые ногти сдирают кожу узкими полосами и Стас слышит, как трещит его собственная шкура под когтями рассвирепевшей девицы. Он инстинктивно шарахается, толчок ладоням отбрасывает Полину в сторону. Он наклоняется за ключами, рука тянется к связке, пальцы уже касаются пластиковой груши, как перед глазами мелькает что-то темное и сокрушительный удар в лицо на несколько мгновений лишает молодого человека способности двигаться. Ослепленный, оглушенный болью в голове, Стас некрасиво падает на пятую точку. Из разбитой переносицы потоком течет кровь, мгновенно заливает подбородок, шею и стекает на грудь. Девка с обезьяньей ловкостью хватает ключи, бросается к дверям. Подошвы скользят по паркету, высокие каблуки тоже не придают устойчивости, сапог цепляется широким голенищем за край стола. Не обращая внимания на препятствия, Полина упрямо рвется к выходу, но путь преграждает вешалка. Железная перекладина сбивает с ног и Полина с визгом летит прямо в коридор. Кувыркнувшись пару раз, она растягивается на блестящем линолеуме, ноги некрасиво растопыриваются, черные сапоги блестят на темном полу, словно расплавленный гудрон. Ключи падают, кольцо цепляется за штырь и связка с легким металлическим звоном виснет на рогах. Стас подбирает ключи, чистым – без крови – пальцем цепляет меховую курточку и швыряет на голову Полине. Девушка немного оглушена падением, но злость заставляет двигаться быстрее. Полина сумела подняться на колени, когда белая куртка падает ей на голову.