Желтый бес.

- Дорогая, ты уверена, что сей раритет способен самостоятельно передвигаться на значительное расстояние? Может, прикупить еще пару ослов? – спрашивает он.

- Хозяин уверил меня, что машина проедет не меньше тысячи километров, - пожала плечами Валя. – Все равно другой транспорт за приемлемую цену не найдем. Марракеш действительно захолустье, ты прав.

Мимо плывут бедняцкие окраины города, в полуоткрытое окно в салон врываются запахи горелого мяса, нечистот и кислой псины. Обычные «ароматы» бидонвиля. Именно так в Марокко называют городские кварталы бедноты, в которых живут эмигранты из соседнего Алжира, разорившиеся крестьяне и безработные. Останавливаться и выходить из машины в таком районе смертельно опасно. Надо все время ехать, даже если впереди горит красный глаз светофора. Антон всю дорогу по окраине Марракеша с беспокойством посматривал на приборную доску, но все показатели были в норме. «Олдсмобиль» с самоварным шумом пожирал пространство, мотор исправно работал и вовсе не собирался глохнуть. Антон даже суеверно не стал переключать передачу со второй на повышенную. Так и ехал неспеша, словно на тракторе. Впрочем, по раздолбанной дороге быстрее и не поедешь.

Бидонвиль, на удивление, преодолели без приключений, если не считать гнилой помидор, который ляпнулся в лобовое стекло, словно мокрая тряпка. Девушка вздрогнула, на побледневшем лице вспыхнул страх. За мутной лужей, что раскинулась на потрескавшемся стекле, мелькнула чья-то смуглая рожа, щербатый рот растянут улыбкой. Антон мстительно крутанул руль, правое зеркало заднего вида с хрустом врезалось в туловище неизвестного бросателя помидор. Автомобиль слегка тряхнуло. Девушка оглянулась. Сквозь заднее стекло хорошо видно, как по грязной обочине кувыркается тело.

- Антон, ты сбил человека! – с тревогой в голосе сказала Валя.

- Не может быть! – фальшиво удивился Антон. – Он сам бросился под колеса. Впрочем, сквозь такое стекло трудно что-либо разглядеть.

- И зеркала на моей стороне нет!

- Вот это серьезно. Придется тебе, дорогая, почаще оглядываться. Вдруг погоня!

Дорога умирающей змеей выползла из бидонвиля и окончательно сдохла на безжизненной равнине. Рыжая полоса пыльной земли пролегает через заросли чахлой травы, редких кактусов и странных кустов без листьев, издалека очень похожих на сведенные внезапной судорогой щупальца спрута. Туловище в земле, а скрюченные щупальца устремлены в блеклое небо. Далеко впереди, на грани видимости, темнеет неровная полоса Атласских гор. «Олдсмобилю», механическому чудовищу из прошлого века, предстоит одолеть почти две сотни километров, подняться на перевал и спуститься. Пустяк для автомобиля, однако преклонный возраст и неизвестное техническое состояние машины внушают тревогу Антону. Но выбора все равно не было. К тому же в багажнике булькает бензином вместительная канистра и пластиковая бутыль моторного масла. Топлива должно хватить с избытком, остальное неважно. Дорога пустынна, если не считать грузовичка, который некоторое время пылил за спиной. Он догнал их километрах в десяти после бидонвиля, но обгонять не стал. Подозрительный Антон забеспокоился, но вскоре грузовичок пропал в пыли и больше не показывался. На закате, когда темная полоска гор приблизилась настолько, что стала похожей на изломанный садовый забор, решили остановиться на ночлег. Неподалеку, в сотне метров от дороги, зеленеет небольшая роща кустарника. Это значит, что там есть вода. Антон подвел машину поближе, загнал в кусты так, чтобы с дороги не бросалась в глаза. В рощице действительно оказался источник воды. Ключ пробил выход на поверхность земли в склоне холма, растекся небольшим озерком. Берега плотно заросли кустами и травой, тонкий ручеек выбегает между двух камней и теряется в песках чуть далее.

- Прекрасное место для ночлега, а? – спросил Антон.

- Я бы предпочла чистую комнату в отеле, - недовольно скривила личико девушка. – Тут наверняка полно кусающихся насекомых, гадких пресмыкающихся и вообще … мало ли кто приходит на водопой. Но это лучше, чем ночевать в пустыне, - поспешно добавила она, заметив расстроенное выражение на лице Антона.

Тьма обрушилась на землю, словно на небе прорвало невидимую плотину. Солнце еще долго подсвечивало из-за каменного хребта облака на горизонте, а на земле царила ночь. Окружающая рощу пустыня начала оживать. В кустах зашуршали неведомые существа, вспыхнули и погасли зелено-желтые глаза. Прохладный ветер принес тоскливое завывание шакала с холмов, протяжно закричала ночная птица. Молчаливая днем пустыня ожила во тьме, наполнилась звуками. По дороге изредка проползают пятна мутного света. Это автомобили, за рулем которых сидят смельчаки, что вздумали преодолеть перевал ночью. Или встретить рассвет на дне пропасти. Девушка хмурится и подвигается все ближе к огню при каждом новом писке или хлопанье крыльев. Антон заметил, с улыбкой предложил:

- Передвинуть костер?

Валентина нервно сломала сухой прут, кинула в огонь.

- Нет. Но я буду спать в машине.

- Ты не сможешь вытянуть ноги на заднем сиденье, а передние не раскладываются, чтобы лечь нормально. Лучше на земле.

- Ни за что! – твердо ответила девушка.

- А в гамаке?

- Это как у тебя был на раскопках? Но здесь нет деревьев!

- Я предусмотрительно взял колья. Ты будешь спать в метре над землей, ни один гад ползучий или прыгучий до тебя не доберется, - пообещал Антон.

- Правда? – расцвела улыбкой Валя. – Ой, Тошенька, ты спас мою жизнь. Я так боюсь змей, ящериц и жуков!

- А летучих мышей?

- Только ползучих. Не смей издеваться надо мной, гад! Иначе будешь наказан, - зловещим голосом пообещала девушка.

- Хорошо-хорошо! – поспешно отступил Антон. – Сделаю для тебя все в лучшем виде.

Аспирантка и без пяти минут кандидат наук «расколола» Антона еще на первом свидании. «Наказать» означало лишение возможности даже коснуться ее пальцем. И хотя подобное наказание давалось самой Валентине тоже нелегко, она мужественно терпела. Впрочем, воздержание длилось недолго, самое большее минут двадцать. Антон плевал на принципы, соглашался « на все » и получал допуск к телу. Раздосадованный собственной слабостью, он «трудился» изо всех сил, а хитрой аспирантке только это и надо было.

Антон проснулся, когда вершины гор только-только украсились бледной каймой приближающегося рассвета. Сон исчез, уступив место сильнейшему чувству опасности. Вокруг тихо, пустыня спит, в абсолютной тишине не раздается даже шороха. Однако тревога не уходит, давит грудь железными лапами. Антон осторожно встает, пальцы сжимают рукоять геологического молотка, который предусмотрительно лежит рядом. Медленно, не привлекая чужого взгляда быстрым движением, выпрямляется. Пустыня мертва и неподвижна, будто на фотографии. Угасающая луна заливает землю призрачным светом, осколки кварца блестят кусочками замерзшей ртути, паучьи лапы мохнатых кактусов замерли в ожидании добычи. Предрассветная тишь наполняется странным неслышным звуком, словно потустороннее существо изо всех сил трясет маленьким колокольчиком. Антон касается пояса. Пальцы ощущают рифленую рукоять ножа. Оружие, пусть и такое простое, вселяет чувство уверенности. Чтобы окончательно успокоиться, Антон решает прогуляться вокруг. Может, тревога вызвана тем, что шакал из кустов смотрит? Оглядывается и в эту минуту замечает, что от дороги в направлении места ночевки идет группа людей. Шестеро мужчин двигаются редкой цепью, головы опущены, внимание приковано к земле. Антон замирает на месте. Двигаться нельзя, могут заметить движение. Как только цепь неизвестных сходит в неглубокий овражек, Антон бросается к девушке. Мысленно возблагодарил Бога, что выбрал место поодаль от машины. «Гости» вот-вот подойдут к лагерю, начнут осматривать. У него не больше полутора минут, чтобы увести Валю. Не раздумывая, хватает спящую девушку в охапку. Бежать по песку нельзя, по следам быстро найдут. К счастью, вокруг полно больших булыжников. Скакать козлом с девушкой на руках тяжело. Можно запросто споткнуться в полумраке или не удержать равновесия, и тогда свалишься на камни. Торопясь, напрягая все силы, Антон бежит вбок, так чтобы его было не видно с дороги.