за живой и мертвой водой.

Ее разбудил звук выстрела. Тотчас же раздались две автоматные очереди, крики: «Держи! Вот он!» Оксана вскочила на ноги. Сколько продолжался ее сон, она не знала, но голова была свежей, ясной, и ее сразу же удивило, что на дворе кричали по–русски. Вдруг она услышала: «Товарищ командир, одного негодяя поймали!» — и сердце ее екнуло — партизаны. Девушка не знала, что ей делать — радоваться или отчаиваться. Ее освобождение было равносильно провалу. И впервые у нее возникла мысль о побеге. Бежать от своих… Более глупого положения нельзя было и представить.

В коридоре забегали, топая сапогами. Кто–то крикнул:

— Осмотреть помещение! Возможно, здесь есть арестованные!

Ему торопливо ответили:

— Вот здесь одна дверь заперта, товарищ командир! Эй, кто тут?

В дверь забарабанили кулаками. Оксана молчала. Ее поразило то, что партизаны говорят только по–русски, хотя по мягкому акценту чувствовалось, что голоса принадлежат украинцам. Конечно, командир партизан так же, как и некоторые его бойцы, могли быть в прошлом кадровыми офицерами и солдатами Красной Армии и привыкли к уставным выражениям, но обычно в партизанских отрядах, действующих на Украине, даже русские бойцы говорили, если не на чистом украинском языке, то с большой примесью украинских слов.

— Товарищ командир, придется выломать дверь! — предложил кто–то.

— Подождите, — не согласился командир. — Ванюша, у тебя есть какой–то ключ Попробуй.

«Ванюша… — отметила про себя Оксана. — Что ж, среди них может быть русский, Ванюша. Но почему слышатся только два голоса — командира и бойца? Почему молчат остальные?»

Дверь с треском распахнулась, в комнату ввалилось несколько человек, и девушку ослепили два или три направленных на нее луча электрических фонариков.

— Кто такая? — Оксана узнала голос командира. — Арестованная? Мы — советские партизаны.

— Она испугалась, товарищ командир… — это был тоже знакомый Оксане голос, голос бойца.

Лучи фонариков зашарили по комнате, один осветил бравого молодого человека во френче с орденом боевого Красного Знамени и медалью «За отвагу» у правого нагрудного кармана.

— Кто такая? Говори! Если ты наша, мы возьмем тебя с собой, иначе погибнешь. Мы не можем тут долго быть… Тебя били? Кто над тобой издевался? А ну, покажите ей этого! Вот этот?

В комнату втолкнули связанного Клешню, щедро награждая его тумаками и подзатыльниками.

— Да не бейте! — плаксиво просил он, втягивая голову в плечи. — Не бейте, товарищи! Я ни в чем не виноват.

— Он над тобой издевался? — торопливо спросил тот, с орденом и медалью на груди. — Скажи только слово, и я застрелю этого бандита.

Оксана едва сдержала вздох облегчения. Пронесло! А могла ошибиться. Свои… Как все ловко разыграно, только не все продумано до конца. Орден оказался на правой стороне груди, очень быстро нашелся ключ у Ванюши, да и сам Ванюша не бог знает какое изобретение, какой–нибудь Петька или Трошка выглядели бы более убедительно.

— Друже Месяц, — сказала девушка, — я прошу вас не валять дурака!

— Какой Месяц? — вскрикнул бравый молодец. — Я — командир советских партизан. Говори, кто ты?

— Товарищ командир, она не наша, — поспешил «боец», говоривший по–русски. — Она бандеровка! Надо ее расстрелять вместе с этим бандитом.

— А ну, становись к стенке! Ставьте их обоих.

— Клешню не надо расстреливать, — насмешливо заявила Оксана, не двигаясь с места. — Он еще вам пригодится, Месяц. Но вам придется дать ему тридцать Шомполов. Это наказание он честно заработал. И вы, друже Месяц, очевидно, тоже кое–что заработаете, если не прекратите свои дурацкие игры. Уже двадцать лет человеку, ему доверили серьезное дело, а он забавляется, как маленький ребенок! Позор! Я должна буду сообщить… — Оксана заметила, что ее слушают напряженно, растерянно и, поднеся ладонь к глазам, чтобы защитить их от резкого света фонариков, продолжала: — Я требую, чтобы вы немедленно отправили меня к своему начальнику. Но прежде всего вы должны найти мой портфель. Я предупреждала ваших дураков. И не слепите мне светом глаза.

Фонарики потухли. Несколько секунд все молчали, слышалось лишь сопение тех, кто стоял у дверей.

— Я вам говорил, друже Месяц, эта девчонка крепкий орешек… — послышался голос Клешни.

— Так, — переходя на украинский язык, сказал Месяц. — Закройте ее. Утром разберемся. Пошли, хлопцы!

Дверь закрыли. Оксана снова осталась одна. Шум в коридоре не стихал. Почти беспрерывно слышались шаги, хлопанье дверей, окрики. Сперва Оксана не понимала, что там происходит и почему бандеровцы без конца бегают взад–вперед. Девушка даже подумала, не старается ли Месяц создать впечатление, будто у него людей больше, чем на самом деле. И только когда раздался истошный женский крик: «Рятуйте, люди!», — она поняла, чем занялись бандиты.

С этого момента Оксана не могла отделаться от странного, почти мистического ощущения. Ей казалось, что в комнате рядом с ней находится еще кто–то, невидимый в темноте, страшный, жадно и радостно прислушивающийся к крикам, рыданиям и стонам, доносящимся откуда–то из глубины дома. Это был не человек, а какое–то омерзительное существо, похожее на громадного тощего облезлого пса с голой смуглой шеей и уродливо–красивым женским лицом. «По колена в крови, по трупам наших неразумных братьев…» — точно услышала Оксана голос журналистки и поняла, чей образ преследует ее.

Мария могла бы насладиться этой страшной ночью. Бандиты старались изо всех сил. Оксане иногда казалось, что она близка к помешательству. Девушка старалась зарыться головой в сено, затыкала пальцами уши. Крики становились глуше, но от этого казались еще более ужасными.

Наконец все стихло и Оксана увидела, что в окно сквозь щели между досками пробивается свет. Утро.

К ней пришли часа через два — Неплюй и еще один бандеровец, которого Оксана видела впервые. Они схватили девушку за руки, потащили по коридору, втолкнули в большую светлую комнату с очень грязным, затоптанным паркетным полом. Здесь было человек восемь. Оксана узнала только Месяца — молодого хлопца с зачесанным назад чубом, уже без ордена и медали на френче, и Клешню, поигрывавшего с ухмылкой своей плетью.

— Кто такая!? — загремел Месяц. — Говорить правду! Мы все знаем о тебе.

— Верните пистолет, часы, документы, найдите портфель и отправьте к начальству, — твердо сказала девушка.

— Не будь такой острой! Я сейчас через тебя электрику пропущу. Тогда будешь отвечать.

— Месяц, вы будете наказаны. Предупреждаю в последний раз.

— Хлопцы, связать и покачать машину… — приказал Месяц. Клешня и те двое, что стояли за спиной Оксаны, начали вязать ей руки. На этот раз вязали не за спиной, а спереди. Месяц, подбоченившись, пытливо смотрел на девушку.