Загадочные цифры

Жанр приключенческой повести и рассказа — самый молодой в новой китайской литературе, лишь в последние годы стали появляться произ ­ведения такого рода. Их авторы — в большинстве своем молодые писатели.

Несмотря на отдельные недостатки произведе­ний, включенных в данный сборник, они тем не менее представляют несомненный интерес. В них рассказывается об уме, отваге, находчивости бой­цов и командиров Народно-освободительной ар­мии и работников органов государственной без­опасности в их борьбе со шпионами и диверсан­тами, забрасываемыми в Китай гоминьдановской и империалистической разведками.

Эти повести и рассказы учат быть бдитель­ными, хранить государственную тайну, предосте­регают от ротозейства — и в этом их воспитатель­ное значение.

Мы надеемся, что и наш читатель с интересом прочтет эти рассказы о людях, охраняющих мир­ный созидательный труд великого китайского народа.

В автобусе маршрута № 2 у окна сидел пасса­жир, одетый в форменную куртку мышиного цвета. На вид ему было лет пятьдесят, но го­лова уже поседела.

Человек этот по имени Цинь И был ответствен­ным работником в одном из учреждений Нан­кина. Он приехал в город Н. на совещание и собирался сегодня возвратиться в Нанкин.

Он впервые приехал сюда, и все ему здесь ка­залось новым — широкие и чистые улицы, высо­кие здания, витрины магазинов, беспорядочно снующие прохожие. С жадным любопытством он смотрел на все это из окна автобуса.

Послышался звонок, на перекрестке вспыхнул красный сигнал светофора, автобус медленно остановился на углу улицы.

По улице навстречу друг другу в сутолоке еха­ли повозки, через перекресток в восточном на­правлении двигался трамвай.

Трамвай, как и автобус, был переполнен. Цинь И проводил трамвай взглядом. Вдруг в по­следнем окне вагона мелькнуло знакомое лицо. Он остолбенел: «Шао Юнь?.. Да, это он!» Чем больше он вглядывался, тем больше убеждался — это он. Сердце у него учащенно забилось.

Он никогда не забудет того, что произошло в тот вечер — 6 июня 1945 года.

...Было так душно, словно собирался пойти дождь. Цинь И был преподавателем в одной из средних школ Шанхая. В тот вечер он как раз при­готовил листовки, чтобы на другой день принести их в школу и раздать учащимся. Затем он при­брал комнату, собрал с пола все обрезки бу­маги, чиркнул спичкой. В этот момент на лест­нице послышался беспорядочный топот ног. Ре­шив, что это идут с обыском, он быстро сунул бумаги в постель, но дверь под ударами ног рас­пахнулась, Шао Юнь одним прыжком очутился перед ним и с холодной усмешкой сказал: «Из­вините, учитель Цинь! Будьте добры следовать за нами!» В комнату вошло несколько японских жандармов, его поспешно потащили вниз, втолк­нули в автомобиль...

Теперь появление Шао Юня взволновало его, кровь бросилась в лицо. Расталкивая пассажи­ров, он бросился к двери.

Кондуктор попытался остановить его:

— Товарищ, не торопитесь, это еще не оста­новка!

От волнения он не мог овладеть собой. Он громко крикнул:

— Пустите, я спешу!

Удивленный кондуктор отступил, Цинь И, вос­пользовавшись этим, рванулся к двери, распах­нул ее и, выпрыгнув на улицу, побежал за трам­ваем. У тротуара стояла велоколяска, он быстро прыгнул в нее:

— Быстрее за тем трамваем. Быстрее! Бы­стрее!

Водитель, взглянув на Цинь И, как будто до­гадался, что у него на душе, вскочил на седло, налег на педали и понесся вперед.

Только через две остановки они, наконец, до­гнали трамвай. Когда трамвай подошел к оста­новке Хэпинли, седок соскочил с велоколяски, расплатился с водителем и тотчас вошел в трам­вай.

Он пробрался на заднюю площадку, но там Шао Юня уже не было.

«Неужели сошел?» — подумал он. Но он не те­рял надежды. Не обращая внимания на проте­сты и недоумение пассажиров, расталкивая и толкая их, он искал... Однако, обыскав весь вагон, он убедился, что Шао Юнь исчез. Лицо у него помрачнело. Подумав немного, он решил идти в бюро общественной безопасности.

Товарищ, принявший его в бюро общественной безопасности, после нескольких слов проводил его в кабинет Ли Цзяня, начальника разведыватель­ного отдела.

Ли Цзянь выглядел очень молодо. Высокого роста, ладно скроенный, широкоплечий, продол­говатое лицо, большой нос с горбинкой, из-под густых бровей блестят глубокосидящие глаза. Энергия в нем била через край, он мог несколько ночей подряд не смыкать глаз и не чувствовать при этом усталости.

Цинь И, все еще волнуясь, не дожидаясь, когда его пригласят сесть, заговорил:

— Я хотел бы поговорить с вами о деле, ка­сающемся меня лично, нет, о...

— Подождите немного и выпейте стакан воды,— перебил его Ли Цзянь.— А я пока закончу свою работу.

Ли Цзяню было очень хорошо известно: когда человек волнуется, он не может подробно и по­следовательно изложить то, что нужно.

Он предложил Цинь И сигарету, дал огня, про­тянул свежую газету, потом вернулся к письмен­ному столу и начал перелистывать какое-то дело.

Сидя с сигаретой на диване, Цинь И огляделся: комната невелика, обстановка простая и удобная, ничего лишнего. У окна — письменный стол и ко­жаное вращающееся кресло; более всего привле­кали внимание два шкафа, заполненные книга­ми, стоящие у стены справа; среди книг были философские, научные труды, а также немало ху­дожественной литературы... Он невольно поду­мал: «Это человек, который любит читать».

Лишь после того как Цинь И успокоился, Ли Цзянь закрыл папку, подошел к Цинь И и сел напротив него.

— Вы приезжий? — окинув Цинь И вниматель­ным взглядом, спросил Ли Цзянь.

— Да. Я приехал на совещание из Нанкина, оно закончилось только сегодня, и я уж собрался вечером уехать, но непредвиденное обстоятель­ство... Я хотел бы рассказать вам об одном важ­ном деле...

И он рассказал о своей встрече и обо всем остальном. Ли Цзянь слушал внимательно, один или два раза задал вопрос. Напоследок Цинь И сказал:

— Вот уж никогда не думал, что придется та­кое говорить о моем, да, да, о моем ученике. А он все время притворялся таким добрым, таким чест­ным, я считал его молодым патриотом. Кто знал, что он был прихвостнем японских шпионов! Тогда партийная организация нашей школы понесла серьезный урон, почти все товарищи были арестованы, каждому из нас пришлось перенести лю­тые пытки, меня тоже избивали до полусмерти. Потом военный суд приговорил меня к смерти. К счастью, вскоре война победоносно закончи­лась и благодаря партии я был освобожден. По выходе из тюрьмы я всячески старался узнать ме­стопребывание этого шпиона, но так и не нашел его. Вот уж не думал, что он скрывается здесь. Ли Цзянь, внимательно выслушав его рассказ, спросил: