Татьяна Олейник - Она ушла, но обещала вернуться

– Эй! Вы только не забудьте про меня! – крикнула ему в след, а в ответ маг лишь хмыкнул.

Снова оказавшись в полной темноте, зажмурила глаза пытаясь вернуть ночное зрение. Через пару минут, способность видеть снова появилась.

С удивлением обнаружила, что зверушка осталась на месте, она сидела на ящике возле подноса с едой и голодными глазами смотрела на тарелку с кашей.

– Вот только не говори мне, что ты ждала моего разрешении? – в ответ крыса посмотрела на меня с упреком.

– Ладно, сейчас будем есть, убедила!

Львиная порция каши, похожей на пшеничную, досталась мне, кусок сыра и половина горбушки хлеба перепала грызуну, ну, а пить травяной чай она отказалась.

– Как хочешь, мне больше достанется, – ответила я на ее сморщенный нос и залпом осушила кружку.

После ужина я устроилась на полу, а крыса, словно собачка, потопталась где-то в районе ног и тоже завалилась спать.

К утру я спала с ней чуть ли не в обнимку. Большая и теплая она приятно грела мой бок и, наплевав на антисанитарию, я подгребла ее ближе к себе. А чего бояться, она ведь не кусается, да и рядом с ней не так одиноко.

Крысу назвала Ксюшей, она разбудила меня, пощекотав ухо усами, как раз вовремя. Буквально через пару минут чулан открыли, выпуская нас на свободу.

– Как спалось? – издевательским тоном спросил Маркус.

– Замечательно, никто не мешал своим ужасным храпом, – ответила таким же манером.

– Рад, что тебе понравилось, значит, до самого Варка в каждой таверне место в чулане тебе обеспеченно, – маг нагло заржал и ушел, бросив на прощанье, что у меня пять минут на сборы, столько же на еду, а потом мы выдвигаемся.

Скручивая спальный мешок, злобно шипела и плевалась, искренне не понимая, за что ко мне такое отношение.

Недоумевая, терялась в догадках, где и когда успела накосячить. Вроде бы ничего такого не сделала. И пока в глубокой задумчивости собирала вещи, не сразу заметила, что моя новая знакомая куда-то подевалась.

Обнаружив пропажу, тихонько позвала ее, но она так и не пришла.

Хотела на прощанье потискать и оставить кусочек сыра, но делать нечего, надо идти.

Приладив спальник к рюкзаку, все-таки решила оставить остатки сыра, прощальный подарок, так сказать. А когда полезла за ним, то обнаружила в рюкзаке Ксюху, поедающую тот самый подарок.

– Ну, и нахалка ты! Я, значит, ее ищу, зову, а она тут чревоугодием занимается, – в ответ крыска посмотрела на меня невинными глазками и продолжила свое вкусное дело.

– Ладно, вылезай, мне пора идти, а сыр можешь оставить себе, – попыталась взять воришку, а она вместо благодарности цапнула меня за палец и, бросив сыр, зарылась в вещи и, судя по наглой морде покидать уютное гнездышко не собиралась.

Отдернув руку, зашипела сквозь зубы, больше от досады, чем от боли. Место укуса засветилось оранжевым светом и тут же погасло, так же как шерсть крысы перед тем, как она ожила.

– И что это сейчас было? – спросила я у Ксюхи.

– С кем ты разговариваешь? – вместо ответа, спросил меня Маркус.

– Сама с собой, сказалась ночь, проведенная в темном и пыльном чулане, – буркнула я и, затянув шнурок рюкзака, закинула его себе за спину. Он кстати заметно потяжелел.

К счастью, мне дали умыться, а после завтрака мы покинули Славайн и отравились в Варк, но по пути еще предстояло посетить несколько деревень и собрать мужчин, будущих легионеров.

И снова дорога, и снова сапоги месят грязь под ногами. Весна отвоевала свои права. Теперь дождливые дни чередуются с солнечными, которых становится больше.

На одном из привалов в солнечный день обнаружила, что мой плащ оказывается трансформер. Его меховая подкладка легко отстегивается, и почему я этого раньше не заметила, уже несколько дней мучилась. То снимала его, то снова доставала, когда шел дождь, а потом снова убирала в рюкзак, потому что в теплую погоду в нем было ужасно жарко.

Аккуратно свернув теплую подкладку, пропихнула ее на дно рюкзака. Ксюху я выгнала погулять, пока никто не видит, и теперь спокойно могла рыться в своих вещах.

Пока пыталась компактно уложить подкладку, поняла, что для этого придется практически все вынуть из рюкзака.

Крыса изрядно потрудилась в наведении беспорядка, поэтому решила все вещи сложить аккуратно, а зимней частью от плаща накрыть их сверку, пусть на ней спит Ксюха. Может, больше не будет пытаться зарыться в сменном белье, которое, кстати, уже пора стирать.

Выкладывая одежду, сборы трав и всякую мелочь, обнаружила на самом дне толстую черную книгу по некромантии деда Дорофеи, которую она мне обещала дать почитать, но так и не дала.

Найдя опасное сокровище, воровато огляделась по сторонам и быстро прикрыла ее мешочком со сборами трав. Потом сверху сложила одежду, мелочевку и меховую подкладку.

И только после этого успокоилась.

– Опять бездельничаешь, – ко мне со спины подкрался Маркус, и я вздрогнула от неожиданности, но больше всего испугалась, что он мог увидеть книгу.

– Вовсе нет! Просто вещи в порядок привела, а сейчас пойду помогать остальным, – я попыталась придать лицу невозмутимое выражение и только после этого встала, поворачиваясь к собеседнику.

– Иди хворост для костра собирай, все равно доверять готовку тебе нельзя, – в очередной раз, нахамив и не дав мне и слова вставить, маг развернулся и ушел восвояси заниматься своей лошадью.

А я, закипая от злости, поплелась в ближайшие заросли собирать хворост. Вот почему он так ведет себя? После случая в отделении магистерства в Славайне он, мало того, что следит за мной, так еще и каждый раз язвит.

Собирая сухие ветки в одну кучу, немного успокоилась. Подумаешь, какой-то маг грубит, ну и что с того? Мне с ним детей не крестить. Главное добраться до столицы, а там наши дорожки разойдутся.

Пока занималась сбором, глубоко ушла в свои мысли и, когда по моим ногам взобралась Ксюха, я едва не завизжала, но, к счастью, вовремя спохватилась. Не хватало еще, чтобы о ней узнали.

После того, как покинули Славейн, прошло уже две недели, и все это время мне удавалось ее скрывать. Страшно представить реакцию людей, если ее обнаружат. Я ведь не знаю, как в этом мире относятся к таким странным питомцам. Не хочу ее лишиться, сейчас она самое близкое и родное для меня существо. К тому же очень полезное.

Ксюша на привалах каждый раз что-нибудь приносит мне, то прошлогодние орешки, то ягодки сушеные, видимо, беличьи запасы разоряет. Ее добычу мы всегда делим поровну, а летом ее находки будут богаче и свежее.

– Ну, что ты на этот раз нам принесла, – я скосила глаза на крыску.

Удобно устроившись на моей шее и положив голову на плече, Ксюха тыкнула мне в щеку золотой монетой, которую держала зубами.