Ата Дурдыев - Сколько нам еще жить?..

— Служба у них… Нельзя, — хмуро произнес Бекмурад.

— Какая служба без чая, — настаивал гость.

— Документы! — строго повторил Андрей.

— Ай, людям верить надо, — криво ухмыльнулся незнакомец и, запустив руку в пиджак, лежавший рядом, вытащил из кармана паспорт в кожаной тисненой обложке. Не вставая с ковра протянул Андрею.

— Вот мой паспорт, держи…

Стоило Андрею сделать два шага и он мог бы взять документ. Но пограничник продолжал стоять…

«Встать! — мысленно крикнул он, — у тебя в руках не шпаргалка, не справка какая-то, а советский паспорт! Он уважения к себе требует, так же как звезды на наших панамах!.. А ты развалился как боров… Встать, паразит!!!»

Толстяк повернулся к Ширали, словно прося у него поддержки или предлагая паспорт. Но встретил такой обжигающий взгляд, что сразу засуетился, быстро встал, подошел к Андрею.

Паспорт был в полном порядке, прописка, фотография, штамп проживания в запретной зоне. Незнакомец был из соседнего села. Андрей и Ширали видели его впервые, хотя знали многих жителей и там. Просмотрел паспорт и Ширали.

— Зачем приехали? — поинтересовался Андрей.

— Родственник мой, — ответил за гостя Бекмурад. — Давно не виделись, вот и приехал. Разве нельзя?

— Почему нельзя, можно… Значит, Хемра Курбанович?

— Хемра Курбанович, — согласился с улыбкой толстяк. — Может, чаю все-таки выпьете?

— В другой раз, — поблагодарил Ширали, — а сейчас времени нет!

Толстяк сожалеюще развел руками, сокрушенно покачал головой, но промолчал.

Когда пограничники ушли, хозяин и гость долго сидели молча. Только прихлебывали чай и отдувались, а гость еще вытирал лицо большим цветастым платком. Бекмурад взглянул на него и сердце вдруг тоскливо заныло: платок, как две капли воды, походил на тот, что забыл когда-то отец у «тайника»… С того далекого дня все и пошло кувырком!.. Как хотелось Бекмураду вернуть прошедшее время… Почему он не настоял тогда, чтобы отец перед переходом границы разделил содержимое заветного мешочка. Надо было вместе с братом упросить! Жил бы сейчас за кордоном, пользовался почетом, уважением, а не пас колхозных овец! Брат там тоже пасет чужие отары, потому что без денег явился! Если бы не терьяк — совсем бы нищим был… Да… терьяк… Не просто так заехал Хемра Курбанович к чабану. Почти весь терьяк попадал в его цепкие руки. Платил хорошо, понимал всю сложность и трудность контрабандных дел…

— Это и есть тот гяур, который украл твою дочь? — вывел чабана из задумчивости голос Хемра Курбановича. — Парень видный… Хорошие внуки будут…

С этими словами Хемра налил себе рюмку, кивнул хозяину:

— Может, выпьешь? Легче будет… Попробуй…

Бекмурад молча покачал головой.

Хемра одним махом опрокинул коньяк в рот, поморщился и, закусывая тыквой, усмехнулся:

— А внуки-то, Бекмурад, на уруса будут похожи…

— Ты бы хоть помолчал! Если свои издеваются, что же от чужих ждать? — буркнул недовольно чабан.

— Да я ничего, — заюлил Хемра, — просто так… Может тебе жалобу написать в Ашхабад? Я помогу…

— На кого жалобу? — поднял опущенную голову Бекмурад.

— На пограничников…

— Они что — в сундук ко мне забрались или овцу из отары утащили? Чтобы надо мной люди смеялись? И так позор на все село… Узнать бы адрес, поехать и на аркане бы ее притащил!

— Прошли те времена, уважаемый Бекмурад. Дети перестали родителей слушать, творят, что угодно, покарай их аллах!..

Помолчали, слушая, как в комнате назойливо гудят мухи и где-то далеко урчит машина. Бекмурад налил гостю свежего чая. Толстяк отхлебнул, захрустел конфетой, взглянул на чабана.

— Если она далеко, то он близко… Такой позор можно только кровью смыть… А его не станет — Айнур домой вернется. Зачем она чужим людям?..

Прежде чем ответить, Бекмурад оглянулся на дверь, покосился на окна.

За это время Хемра опрокинул еще одну рюмку и лицо его еще больше раскраснелось, глаза превратились в узкие щелочки, будто он нарочно сжал их, чтобы не видеть позора Бекмурада.

— Что я могу один сделать? — хмыкнул чабан после продолжительного молчания.

— Почему один, — медленно ответил Хемра, — поможем. Аллах учит, правоверные должны помогать друг другу…

Бекмурад промолчал, а Хемра принялся с хрустом перемалывать конфеты крепкими желтыми зубами.

…Выйдя из дома чабана, пограничники долго шли молча. Потом Ширали сказал:

— Вспомнил я этого Хемра!..

— И кто же это? Уж не дядя ли твой?.. — улыбнулся Андрей.

— Ага, самых честных правил, — засмеялся Ширали. — А если серьезно, один из родственников лысого Сары — жениха Айнур. Видел его в Теджене, когда за красками ездил. Давно дело было… Как думаешь, зачем он к Бекмураду приехал?

— Посочувствовать…

— Едва ли. Говорят, часть калыма Бекмурад уже получил. Наверное, приехал аванс назад забирать. Сделка-то не состоялась. Заметил, какой Бекмурад злой и мрачный, как туча?

— Да он всегда такой. Улыбается одними губами, а глаза всегда колючие, холодные. Айнур рассказывала, что к отчиму чужие люди приезжают. И сам он то в Ашхабад, то в Ташкент мотается… Зачем это простому чабану?

— И почему он отары любит около границы пасти? — в свою очередь спросил Ширали.

— Да трава там лучше, а он на деньги падкий!

— Знаешь, он лучше всех в селе овец стрижет, ни одного пореза не сделает и под самый корень шерсть снимает. К нему со всего села овец ведут. Три рубля с головы! А то берет ножницы и в другое село идет — там работы навалом. Кругом деньги, а ему все мало. Зачем он их копит?

— Черт его знает, — пожал плечами Андрей, — и в то же время — лучший дружинник! Вот и пойми его…

Внезапно Андрей замедлил шаги, повел головой из стороны в сторону, и сделав Ширали предостерегающий жест, что на языке пограничников означало «замри на месте, будь готов!», крадущимися шагами двинулся к углу небольшого глинобитного дома, стоящего впереди.

Ширали, положив руки на автомат, напряженно следил за своим другом. Лицо его было напряженным и недоумевающим.

Подойдя к дому, Андрей на какую-то секунду остановился, потом быстро нырнул за угол…

Когда Ширали в бесшумном броске рванулся вперед, навстречу ему вышел Андрей, таща за собой двух упирающихся мальчишек.

— Ты, что? — недоуменно выдохнул Ширали, — я думал…

— Полюбуйся на них, — произнес Андрей, — спрятались за угол и курят!

— Тьфу! — облегченно выдохнул Ширали и плюнул себе под ноги. — Предупредил бы, нельзя же так…

— Так что будем с ними делать? — не обращая на слова друга, спросил Андрей. — К родителям потащим, в школу или на заставу, там у нас комната для нарушителей есть.

— Какие нарушители, — усмехнулся Ширали.

— Самые настоящие! Диверсию для своего организма совершают. Космонавтами, наверное, собираются стать, летчиками, а здоровье гробят… Нет, потащим на заставу…