Алла Мийа - Книга Гауматы

– Что ж… Ну не бросать же его, в самом деле… Куда ж он пойдет-то! – вздохнула она. – Да и ученого кота нечасто встретишь в наше время… Песни нам будет петь, сказки рассказывать.

Кот прибыл в Чумной город вместе с ней и согласился стать её фамильяром… Нет, ни петь, ни рассказывать волшебные истории он и не собирался. В нашей домашней суете и постоянной борьбе с разрушениями, он единственный сохранял невозмутимое философское спокойствие, дни напролет проводя за наблюдениями скоротечности бытия с кухонного подоконника. Иногда, в полусне, он вспоминал каких-то двух людей из далекого прошлого.

Первого он люто ненавидел и называл не иначе как «Сквернодей-младший Пель, эх, погибели на него нет!» По второму, наоборот, скучал, называя еще туманнее: «Эх ты, растопча азиятская, горе-карбонарий! 9 9 Карбонарии (итал. Carbonari – угольщики) – члены тайных политических организаций в XIX веке в ряде европейских стран. Основной задачей провозглашали борьбу с деспотизмом.

Говорил же, пропадешь без меня, хобяка ты басурманская!» Шредингер, безусловно, страдал безмерной манией величия, неразрешенным Эдиповым комплексом 10 10 Эдипов комплекс – одно из основных понятий классического психоанализа, использованное Фрейдом для обозначения амбивалентного отношения ребенка к своим родителям. , ярко выраженным посттравматическим синдромом и постоянно жаловался на отстреленное врагами ухо. К тому же в нем не было ни капли той самой котовости, за которую так ценят теплых-урчащих-трущихся-о-ноги. Шредингер, подтверждая свой статус оживленного мертвеца, был холоден, как лед. Но мы любили его таким, какой есть…

Только одна деталь омрачала его существование у нас: Шредингер ревновал бабушку Еву. Он ненавидел всех посторонних особей мужского пола, заходящих к нам на порог. Снисходительно терпел одного Карлсона. И, подлец, придумал превосходную казнь: когда почтальон мялся в коридоре, отдавая телеграмму, газету или бандероль от подруги бабули Зухры, кот разбегался, прыгал на комод, а оттуда – на те самые, псевдорога Пана. Под его тяжестью они обрушивались и венчали голову несчастного!

Тем временем кот со страшным ревом Отелло вцеплялся в грудь-плечи-лицо-все-что-попало когтями-бритвами… Извинения и ободрения, наподобие того, что «рога – знаете ли, прообраз короны у первобытных народов» почему-то не успокаивали окровавленную жертву, и заканчивалось это частенько в травмпункте. Думаю, закончилось бы и в участке. Но участковый, сонный и распузевший в Чумном городе, где ничего никогда не происходит, не хотел связываться с семейкой чародеев…

Был прав, между прочим…

Хотя, честно говоря, магом я считаться не имею права.

Потому что во всех моих документах написано, что я родилась без Дара! И, поверьте, в нашем современном мире это о-о-огро-о-о-мная проблема!

Как такое могло случиться? История эта полна белых пятен и непонятных противоречий. В день и час появления на свет каждому новорожденному волхвы, что работают во всех роддомах и больницах, составляют гороскоп, в котором ясно можно прочитать, родился младенец с Даром или нет. Всем – но не мне. В моем случае – все очень запутано.

Когда бабуля, впопыхах собрав вещи, бежала в Чумной город с двухмесячной мной на руках, про документы она, сами понимаете, и не думала. А спохватилась, когда пришло время отдавать меня в школу (с углубленным изучением магии, естественно). Тогда-то и выяснилось: роддом, где я появилась на свет, давным-давно сгорел. Вместе с архивами, волхвами и повитухами.

Так как никто не помнил ни точного места моего рождения, ни, тем более, времени, администрация Чумного города (не лишать же девочку образования, в самом-то деле, из-за такого нелепого скопища случайностей!) состряпала воображаемое свидетельство о рождении и «суррогат гороскопа». Уверена, этот термин придумали специально для меня! И там они все перепутали окончательно.

По этим бумагам я родилась в другом месте, от других родителей и совсем в другой день. И что явилось настоящей трагедией, без Дара. То есть принадлежала к презренному магами большинству населения планеты, которых чародеи высокомерно и снисходительно называют «горизонтальными». И самое странное и непонятное, что бабулю это ничуть не беспокоило. Она не предпринимала ни малейшего усилия, чтобы попытаться восстановить настоящие документы, а мои упущенные возможности ее ничуть не расстраивали.

Так однажды первого сентября, бабуля повязала мне огромные капроновые банты, собрала букет из выращенных в саду специально по этому поводу тревожно торчащих палок-гладиолусов и за руку отвела к порогу моей новой жизни. В возрасте семи с половиной лет я стояла на крыльце под печальной пыльной надписью-приговором: «Лахденпокская средняя школа для неодаренных детей». Слово «Лахденпокская» было зачиркано и рукой безвестного хулигана-старшеклассника написано: «Чумовая». Вместо супершколы для избранных магов, сулящей мне блестящее будущее ведьмы…

Разочарованиям моим не было предела

Хотя, что именно позволяет мне надеяться на то, что я родилась с Даром, скептично спросите вы. Не пытаешься ли ты выдать себя за того, кем не являешься? Ты, Анжела Белова, обычная горизонтальная девчонка из провинциального городишки?

Знаете, в детстве я так и думала. Пока одним солнечным полднем, играя в гостиной на свежевымытом деревянном полу, я не подняла глаза к потолку и чуть не оторопела. Было мне в ту пору не больше пяти. Вокруг меня, в воздухе, на стенах, потолке, на окнах, кружились ярко-красные, голографические символы и слова на непонятном языке. А на полу, под кукольным домом и моими ногами, начерталась огненная пентаграмма.

Несмотря на то что текст формул я не сумела прочитать, протянув указательный палец к змееподобному знаку, я передвинула его вправо и вниз. И зачарованно смотрела, как, повинуясь моему решению, ткань заклинания перестраивается, символы меняют очередность, перетекают со стен на пол. Когда пентаграмма из алой превратилась в оранжевую, в дверях гостиной появилась бабушка.

Она строго посмотрела на меня и переставила символ обратно. Но не ругалась, нет. Подойдя ко мне, обняла меня и объяснила, что это очень серьезное и очень взрослое заклинание защиты, которое детям трогать запрещено. И если я обещаю ей, что никогда никому не расскажу о том, что я обладаю магическим даром, то она попросит Карлсона научить меня колдовать. Но это будет наш секрет. Никто и никогда не должен узнать, что я маг. Никто и никогда. А я так обрадовалась, что не спросила, какая опасность мне грозит, если об этом станет известно.

Поэтому-то магии я училась на дому, у мага-пенсионера, соседа Карлсона. Затаив горечь о напрасно прожитой жизни и уготовленной мне судьбе жалкого неудачника! «Горизонтальной», по словам магов. То есть – без перспектив развития.