Анна Жнец - Осторожно: попаданка! или Мужья в беде

Ох, Маруся, Маруся! Не надо было красть амулет у ведьмы. А тебя предупреждали! Но кто же знал, что фразу: «Ничего здесь не трогай, иначе случится беда», – следует понимать буквально. Теперь вот хлебай полной ложкой неприятности.

Вздохнув, я засунула в карман кожаной куртки злополучное украшение – к чьим-то ключам, зажигалке и стеклянной сувенирной фигурке бегемотика. Где, а главное, зачем я стащила последнюю, – загадка.

Поднявшийся ветер растрепал волосы. Над головой зашумели сосны – огромные, окутанные дымкой тумана, совсем как на заставке рабочего стола моего компьютера. Минуту назад я стояла в квартире гадалки, в чьи колдовские способности, разумеется, не верила ни на йоту, а потом черт меня дернул взять этот медальон.

Ох, пресвятые макароны! Как высокие книжные шкафы и стены в цветастых обоях могли трансформироваться в деревья-гиганты? Только не говорите, что это магия перенесла меня сюда. Я девочка современная, рационально мыслящая и во всякие ваши колдовские штучки и проклятия не верю.

Не верю, сказала!

А раз мистический вариант исключается, то остается одно из трех: я или сплю, или сбрендила, или валяюсь в коме, ярко галлюцинируя. Вполне может статься, что меня нашел кто-то из пострадавших от моей клептомании. Ну вот хотя бы хозяин стеклянного бегемотика. Нашел и отомстил – приложил чем-то тяжелым по голове.

Постояв немного под мрачными соснами и погоревав о своей судьбе, я решила: «Чего валяться в коме без дела?» Пока меня спасают – надеюсь, кто-то все же догадался отвезти мое бездыханное тело в больничку, – можно и прогуляться по загадочной лесной чаще. Да? Да.

С этой мыслью я шагнула вперед – и острые шпильки лодочек на всю длину провалились в землю.

Елки-иголки! Совсем обувь у меня не походная! Правильно мама говорила: каблуки – зло. А что делать, если ты метр с кепкой и безмерно комплексуешь по этому поводу? Не из-за веснушек, рассыпанных по щекам, не из-за непослушных волос цвета лисьего хвоста, не из-за маленькой щербинки между передними зубами. Из-за роста, спасибо, мамочка-папочка, за генетику!

Только я нагнулась, чтобы расстегнуть ремешки на туфлях, как вдруг над лесом пронесся протяжный вой. Я так и подскочила!

Это ч-что? В-волки? Н-настоящие?

Бинго, Маруся! В лесу водятся животные, а среди них встречаются и вполне себе хищники – это тебе не контактный зоопарк, где все звери сыты и приучены к человеку. В лесу нет клеток и ограждений с табличками для идиотов, любящих совать пальцы между прутьями. Здесь волков не кормят – они сами находят себе пропитание.

Вой раздался снова и прозвучал ближе, будто расстояние между мной и зверем существенно сократилось. В рычании хищника мне даже почудились предвкушение и восторг.

Ой, мамочка, пора вспоминать молитвы, которым ты меня учила в детстве. Господи, спаси, я не хочу умирать в расцвете лет, незамужняя и бездетная! Мне еще демографическую ситуацию в стране улучшать!

В общем, когда вой раздался опять, я скинула туфли и побежала. Бежала я быстро, но недолго. Внезапно выросший перед ногами древесный корень заставил меня вспахать носом землю.

В тот же миг ветки ближайших кустов раздвинулись и выпустили наружу высокого брюнета. Полностью голого.

Сказать, что я была удивлена, – нагло соврать. Челюсть моя сейчас болталась где-то в районе талии.

Кто этот мужик, словно сошедший со страниц порножурнала для девочек? Почему он носится по лесу без штанов аки Маугли? И с какой стати смотрит на меня с таким восторгом? Ей-богу, чисто Робинзон, впервые за много лет встретивший на своем необитаемом острове человека.

Быстро оценив ситуацию, я закричала:

– Осторожно! Здесь водятся дикие животные. Кажется, я слышала волка. Надо бежать, спасаться. Может, даже на дерево залезть.

Мои вопли красавчика не впечатлили. Никуда бежать он не спешил. К высоким соснам не примерялся с целью забраться повыше. Вместо этого, наклонив голову, принюхался ко мне. Скользнул жадным взглядом по моей задравшейся юбке, по оголившимся ногам, по растрепавшимся волосам и разразился длинной тирадой на незнакомом языке. Явно пытался донести какую-то мысль. Из того, что он говорил, я не понимала ни слова. Для меня его речь звучала как бесконечное повторяющееся бла-бла-бла-бла-бла.

– Ду ю спик инглиш? – спросила я на всякий случай.

– Бла-бла-бла, – ответил незнакомец.

– Ту ста абло эспаньол?

– Бла-бла-бла.

– Шпрехен зи дойч?

– Бла-бла-бла.

Что ж, я пыталась.

Незнакомец продолжал что-то от меня хотеть, его непонятное бла-бла-бла становилось все настойчивее и сопровождалось бурной жестикуляцией. В ответ на странную тарабарщину я нервно улыбалась и показывала поднятые вверх большие пальцы, мол, окей, красавчик, согласна с каждым твоим словом. Ну, а что еще оставалось делать? Улыбаемся и машем.

Закончив говорить, мужчина приблизился и протянул мне руку. Я решила, что этот жест – предложение помощи, и без задней мысли вложила пальцы в его ладонь. Не учла разности наших культур и менталитетов, все-таки голопопый был иностранцем.

Ауч!

Не успела я опомниться, как на моей руке, чуть выше запястья, сомкнулись чужие зубы, оставив кровавый след. Он меня укусил! Укусил! Все произошло так неожиданно и мгновенно, что первой мыслью стало: «Что за ежики?» – и только второй: «Черт, больно!»

От моей руки незнакомец отвалился с сытой улыбкой и тут же сунул мне под нос свою, видимо, предложив ответить той же кусачей любезностью.

– А-а-а, поняла, это у вас приветствие такое? Ты из дикого племени, верно? Поэтому без одежды и такой кровожадный? Тумба-юмба?

– Бла-бла.

Поборов брезгливость, я наклонилась к его руке – не обижать же мужика! – и наметила место будущего укуса, но тут лесную тишину разорвал оглушительный рык. На сей раз это был не волк. Кричала хищная кошка.

– Я же говорила! Говорила, что здесь полно диких животных! Надо скорее забраться на дерево, – я показала в сторону толстых сучьев и вздрогнула, – только не на это… – добавила севшим голосом.

Сверху, из темноты густых крон, на меня смотрели горящие желтые глаза.

Скрипнула ветка, качнувшись под немаленьким весом: среди листьев мелькнуло пятнистое тело крупной кошки.

Ежики-ножики! Это леопард! Или гепард! Короче, усатая, хвостатая машина для убийств! И явно у нее ко мне гастрономический интерес. Вон как скалится. Даже облизывается. Предвкушает будущий пир.

Кошка снова зарычала, обнажив впечатляющие клыки, а потом – хоп, и прыгнула с дерева на дерево завораживающим молниеносным движением.

– Она нас ща слопает. Как пить дать слопает, – зашептала я дикарю, лихорадочно решая: попытаться бежать или притвориться мертвой. – Знаешь, я считаю, что ты, как мужик, должен умереть первым. Дай даме шанс спастись. Вдруг киса не слишком прожорлива и на двоих ее не хватит.