Ал Коруд - Чернильные миры

Вот поэтому я здесь использую свой проклятый дар по назначению. Только в данном мире ощущаю не порождения Черноты, а близость чужой смерти. Эта старая карга всегда пасется подле солдата, она дышит ему в затылок, кладет время от времени свою когтистую лапу на его левое плечо, заглядывает прямо ему в душу. Это на самом деле жутко, ощущать её дыхание совсем рядом, даже зная, что в этот раз она пришла не за тобой.

Это и есть Вселенная Черноты, её флуктуации в нашей светлой Вселенной. Если в неразбитом на куски, нормальном слое у этой субстанции не существует никаких следов, Чернота не может в них вот так запросто вломиться, то в крякнутом слое-копии структура старого мира постоянно наполняется её темными струйками, которые по капельке просачиваются сюда. Некоторые из людей это инстинктивно чувствуют. Вот, например, никто из моих сослуживцев так и не понял – зачем эта война, вообще, нужна, отчего она началась? Официальные источники уж больно сумбурно все трактуют.

Наверное, оттого что у них самих нет четкого понимания произошедшего. Отлично смазанная армейская машина просто-напросто делает свое дело, походя, перемалывая судьбы миллионов и отбрасывая этот слой все дальше в Мир Чернил. Каждый убитый во время войны человек истончает стены между нашими Вселенными. Я точно не знаю, почему и как это происходит. Что представляет собой людская кровь на весах Мироздания, насколько важны для обеих Вселенных наши души?

Но я точно уверен, что только уменьшая мировое зло, спасая людей, их бессмертные души, смогу найти Дашу и выход отсюда. Здешний мир обречен, к сожалению, и не в моих силах этому помешать. Я смогу только чуточку отодвинуть сроки его падения в ад и дать хоть кому-то шанс выжить. А это для одного человека уже недурно! Проще быть плохим и злым, тебя просто боятся и тебе тупо повинуются. Правда, на примере Чалдона доказано, что этого мало. Творя зло другому, будь готов сам попасть в сети чужого зла. Закон Жизни!

Внезапно наш бронетранспортер, сильно смахивающий видом на БТР 152 из моего мира, остановился. Раздалась команда – «К машине», я её дисциплинированно продублировал. Распахнулись задние двери, и мы дружно высыпали наружу, разминая затекшие за поездку ноги. Бывало и хуже, сейчас хотя бы в трех бронированных машинах идем, в дополнение у нас есть вездеход-скаут и два старшинских грузовика, достаточно свободного места.

Наш взвод особенный, в нем народу меньше, чем в обычном стрелковом. Но зато и задачи нарезаны такие – Пойди туда, незнамо куда, найди то, незнамо что! Утрирую, конечно, но как-то так примерно наша работа и выглядит. Находить разбитую американскую технику, лучше самую современную, хотя другой амеры сейчас сюда и не посылают. Не было в этом слое корейской войны, спесь с них сбили уже в эту – Третью Мировую.

– Командиры отделений ко мне! – раздалось со стороны авангарда. Потапов едет в передовом БТР колонны. На вездеходе-скауте в боевом охранении движутся Зинтарас с лучшими бойцами первого отделения. Американцы и британцы неплохо себя показали, как диверсанты, поэтому без дозора нынче никуда. Местный аналог САС и «зеленых беретов» попил у нашего брата кровушки. Нельзя недооценивать противника, без холодного мороженого и кока-колы солдаты Альянса воюют очень даже геройски и грамотно.

– Дорога дальше разбита. Так что будем искать обходные пути, – комвзвода в полевом кепи и с планшетом в руках выглядел серьезно. – Старший сержант Зинтарас со своими бойцами берет правый фланг. Сержант Косолапов, в пешем порядке выдвигаетесь по шоссе на километр вперед. Проверите, насколько далеко уходит полоса разрушений. Здесь явно бомбили целенаправленно. Младший сержант Косарев, ваше отделение уходит налево.

В узком кругу младших командиров раздались сдавленные смешки, похоже, что ухмыльнулся и сам Потапов. Молодой у нас был лейтенант, еще живой и не заросший уставным мхом. Меня же такая перспектива вполне устраивает, я только улыбаюсь.

– Всем все понятно? Вопросы есть? Соблюдаем радиомолчание, на связь выходим только в самом крайнем случае. Исполняйте!

Чего тут непонятного? Надо найти проход для нашего транспорта. Альянсовцы применили свой излюбленный приём – разбомбили к чертям часть автомобильной трассы. Знают, гады, что началась распутица и здешняя жирнющая грязь очень серьезное препятствие для любой техники. Этот метод, кстати, они у нас же и скопировали.

На северном театре боевых действий самым большим сюрпризом для амеров, британцев и лягушатников явилась относительно низкая проходимость их техники. Первые же удары их танковых дивизий завязли в нашем и финском бездорожье, застряли в бесконечных лесах северных просторов России. Хваленая концепция «сверхбронированного тяжелого танка» упёрлась рогом в наше необъятное болото. В итоге их бронекулаки оказались под бесконечными ударами с флангов, рассыпались на отдельные «пальцы», которые наши отцы-командиры с большим удовольствием и переломали, оставив в лесах и оврагах сотни подбитых танков и десятки тысяч убитых врагов.

Через неделю после начала войны наши маневренные соединения уже входили в нейтральную Швецию, от греха подальше пропустившую «злых русских» прямиком в Норвегию и Данию. Поддержанные флотом и авиацией, советские войска поставили крест над всеми планами войны Альянса. Подводные лодки и ракетоносцы, которые сейчас смогли базироваться в Тронхейме и Зеландском Корсере – сбылся наяву самый страшный сон для американских флотоводцев. Финны же в очередной раз жестоким образом оказались убеждены, что с русскими лучше не воевать никогда. Странная в этом слое, в общем, конфигурация со всевозможными коалициями и союзами получилась. Нарочно не придумаешь! Но об этом позже, сейчас же надо выполнять поставленную боевую задачу.

Находка

–Никита, Димку видишь?

– Не, тащ сержант. Хорошо маскируется, перец кайенский.

Никита Афанасьев временами не очень понимал мои хохмы насчет него широко известной в нашем слое фамилии, но служака был исправный. Он только год успел отбарабанить на сверхсрочке в разведроте, как началась война. К нам попал на усиление после легкого ранения, хотя готовили его как корректировщика авиации. В моем отделении служил связистом. Исполнительный, легкий на подъем и не такой ершистый, как Власов, он мне импонировал своей основательностью и серьезным отношением к непосредственным обязанностям.

– Тогда наблюдай в ту сторону. Плёсов, Дементьев за мной, Иванов – прикрываешь.

Я ужом выскользнул из неглубокого оврага, коими здесь изобиловала земля, позади послышалось натужное сопение. Николай Сергеевич Плёсов, мужик чуть за тридцать, попал сюда из запаса. В меру исполнительный, но совершенно неинициативный, а это-то мне как раз сейчас и нужно.