Надежда Плахута - Тирлин бор. Тирломиры. Часть 1

– Как же, как же! – возмутилась сороконожка, тряся головой. – Где-то после членистоногих, но до тутанхамонистых и ханобатыистых.

«Червяк сказал, что мы могли выиграть горящую путёвку в Сердце Навозной Кучи, или схему подземных коммуникаций Н. А. С.А, если он бы на них поставил! Но я ему не поверил…»

– А у нас Усыпальный Час. – Сказал монарх, деланно зевая и

подзывая к себе жуков. – И, спокойного мне засыпа. Хотя…, как тут уснёшь?! – Короля Сфер уже продвигали к выходу. Охранники тихонечко напевали:

«А мы всё брели сквозь Тирлин Бор в сторону Океана Невозможности, огибая дороги и густо населённые места. Когда, наконец, впереди забрезжила уютная полянка, мы решили сделать привал»

– Хочу рассказать вам нечто пикантное! – сказала Птера, блаженно потягиваясь в возке.

– Про роман с журавлём мы слыхали, а тайну Тирлинского Лох-Несса ты нам ещё надеюсь, откроешь! – расхохотался Блум, загоравший на травке.

– Да нет же! Романы тут не при чём! – Птеропопия возбуждённо застрекотала клювом. – Вот ты, Эддик, можешь летать, но не хочешь, то есть, любишь? Блумик, и ты, Босик, наоборот – хотите летать, но не можете?! – Она решила поразмять ноги и теперь расхаживала по поляне, выпучив белый живот, опушенный тёмными перьями.

– Пока не можем, – уточнил Блум. – Но всё это поправимо!

– Не понимаю, к чему ты клонишь, – нахмурился Эдвин.

– Снова-здорово…, – поморщилась Бося.

– К тому самому и клоню, – Птера громко высморкалась в платок. – Я… просто обожаю летать, но…, но….

– Не вижу логики…, – пожала плечами так называемая гусеница.

– Но я обожаю махать крыльями, круто рулить хвостом, а если придётся, и от погони уйти!

Ископаемая попыталась взлететь, что у неё не очень-то получилось, так как размах крыльев, сбивших с Блума колпак, был слишком велик для этой затеи.

– И это всё? – возмутился тирлин, поднимая с земли головным убор.

– Нет, не всё! – заорала Попия, стряхивая с крыльев репейник. – Люблю входить в штопор у самой земли; закрыв глаза бросаться со скалы в океан и делать другие глупости! – Стрекотала она.

– Птицу буквально распирало от собственной отваги и наглости!

– Бросаться…, даже если там нет океана?!? – удивлённо присвистнул эльф.

– Про глупости я тебе особенно верю! – хмыкнула Бося, чьи пёсьи ушки сотрясались от смеха.

– …Но иногда, по пятницам, после сладкого и большого умственного труда у меня просто напрочь съезжает крыша! Это наследственное! – всхлипнула Птера, не реагируя на провокации. – Потому-то я тогда и врезалась в Облаколёт твоей крёстной! – Закончила она, виновато глядя на Торнслипта и компанию. – Теперь решайте, что делать с пернатой, я вас предупредила! – Ископаемая нервно закрутилась на месте, кое-как укладываясь в возке.

«Наступил вечер, звёзды проели тьму, и причудливые тени легли на поляну, а мы сидели вокруг костра, делясь впечатлениями от прошедшего дня».

Спустя полчаса ребята залезли на высокое дерево с пышной кроной. Ведь нужно же было где-то заночевать!

– Пожалуй, птице здесь было бы как-то привычней, – проговорил Блум, пытаясь примоститься на ветке.

– А всем нам было бы намного привычней без этой птицы, – согласился Эдвин. – Но я думаю, мы бежим, то есть, идём в Долину Фей не ради привычных вещей. – Тень от возка со спящей в нём Птеропопией колыхнулась, будто бы соглашаясь с ним.

«Всем известно, что гномы, тролли и прочие подземные обитатели, о чьей жадности издревле слагались легенды, добывали в шахтах золото и алмазы. В задачу работающего на Шудру мелкого люда так же входила добыча ценных руд и металлов, поиск драгоценных камней, а с недавних пор, ещё и метеоритов, которых на плато всегда было предостаточно! Однако, камней требовалось всё больше и больше, несоизмеримо больше! И справиться с таким объёмом небесного вещества было под силу разве что межпланетному гномичьему легиону, или хозяевам острова, повсюду сующим свои носы ловким и выносливым тирлинам».

После того Великого, загадочного и ужасного исчезновения каждый найденный камень проходил строжайший контроль, заносясь в специальную книгу учёта. Да и само Хранилище, спрятанное глубже Тирлинских Шахт, сделалось ещё неприступнее, защищенное сверхчувствительной невидимой сеткой. Подданные терялись в догадках, зачем правителю целые горы неотёсанных глыбин, упавших с неба обломков. Но Шудра давал им работу, а иногда и кров, обещая щедро вознаградить того, кто найдёт самый удивительный поющее-сияющий камень Курун-Чупр – отец небесных камней… Но правды об этом не знал никто.

Сам Шудра не покидал пределов своего дворца – Тирлин-Дома, или Тирлинника, похожего на комфортабельную пещеру со множеством переплетающихся входов-выходов и с крошечными отверстиями неизвестного назначения по всему периметру потолка. Сдвоенные стены приёмной залы скрывали глубокие ниши, напичканные хитрой гномичьей техникой.

Укутанный в накидку из горностая косматый человечек сидел на ступенях причудливой лестницы. Встроенная в потолок и инкрустированная самоцветами, она позволяла ему чувствовать себя, что называется, «на высоте»! Правитель снова и снова перечитал пожелтевшие от времени страницы:

«Спустя годы после катаклизма…», кхм…, «удалось бежать с Тирлинского….» Бежать, говорите?!? А вот же вы, это само, где: «Это были эльфы и феи, основавшие….» бла-бла-бла, «на Перекрёстке Озёр поселение Феистый Дол». – Шудра нервно скомкал газету, желая порвать «Путь Тирлина», но передумал. Разложил листы-ветошки, расправил-разгладил, поднёс к лицу трясущимися руками, словно пытался разглядеть между строк что-то такое, чего там и близко не было. – Никому-му, никогда-да-гда больше этого не удастся! Никому и никогда! Старые телепорты завалены? Завалены. О новых не знает никто? Никто! – похоже, гном убеждал самого себя. Сойдя на пол и скинув накидку, он превратился в обычного тирлина в посконной, подвязанной бечёвкой рубахе, больше похожей на рубище, но обшитой редчайшими самоцветами. – Палку-чесалку мне, быстро! Словно изниоткуда возник путающийся в шароварах лилипут, передавший боссу палку-чесалку – этакую «когтистую руку бабы – яги». – Сколько камней уже собрано? – нервно спросил Шудра, освобождая спину от закрученных в кипу косичек и с наслаждением почёсывая спину. Грум всё ещё стоял на цыпочках позади, но вопрос был адресован явно не ему.