Дмитрий Шмельков - Мгновения Летнего сада. Повесть о любви и чести

⁃ Его Императорского В-в-величества юнкер Шилякин, к Вашим услугам графиня.

⁃ Садитесь уже, Вы весь дрожите, юнкер Его В-в-величества. – передразнила Данилу графиня.

Шилякин, подал руку графине и помог подняться в экипаж, затем вошёл сам и захлопнул за собой дверцу.

***

Дом графа фон Литке стоял на Васильевском острове и представлял из себя большое красивое здание на территории паркового типа, занимавшего добрую часть квартала. В таких домах Даниле бывать ещё не приходилось, но наука этикета, преподаваемая в училище, должна была ему помочь.

– А у юнкера Его Величества Шилякина есть простое человеческое имя? – Спросила Надин Юльевна, стоя в большой зале графского дома.

– Данила Валерьянович, Ваша светлость. – Шилякин покорил себя, за ранее вульгарное обращение «мадам» к графине.

– Прекратите с «вашими светлостями», Данила Валерьянович, просто Надин Юльевна. Сейчас прислуга отведёт Вас в гостевую комнату, там Вы переоденетесь и пока Ваш мундир будет сохнуть я приглашаю Вас отужинать.

Высокий слуга лет пятидесяти с собачьими бакенбардами и брылами выдал Даниле чесучовую белую рубаху, серые брюки из тонкой английской шерсти и рубчиковые домашние туфли.

За обеденным столом присутствовали графиня, мальчишка Матвей – виновник событий с гувернанткой Полей и сам Шилякин. Принимая пищу, Данила то и дело украдкой наблюдал за графиней. Тонкие дуги бровей контрастировали антрацитовым цветом со светлыми волосами золотистого оттенка. Её глаза блестели двумя зрачками цвета жгучего кофе. Её взгляд увенчаний длинными ресницами был настолько пронзителен и жарок, что Шилякин не в силах был удержать на них свой. Очертания форм утончённо строгими линями её лица удивительно гармонично соответствовали всему образу. Пухлые, чувственные губки, высокая грудь, тонкая талия и нежные ручки. Определённо красавица, действительно по графских прекрасна.

«Спокойно Шилякин, это правда не твоего поля ягода.» – сам себе сказал Данила.

Графиня поймала его взгляд, как раз когда юнкер в очередной раз разглядывал графиню.

– Данила Валерьянович, я право и не знаю, чем могу Вас отблагодарить за чудесное спасение моего братика. Мы с Полей не успели испугаться, как Вы уже оказались в воде. – отпив из хрустального бокала красного вина, сказала графиня.

– Я право смущён, Надин Юльевна, никаких благодарностей больше, чем этот ужин мой поступок не требует. Окажись на месте меня кто-то другой, несомненно, Ваш брат был бы спасён. Просто так сложилось, что именно мы с однокашником оказались именно там и именно тогда.

– Но в воду прыгнули Вы, а никто другой, и даже не этот Блихер. Вы думаете я не обратила внимание как он принял от Вас свой китель?

– Лёгкая брезгливость его вторая натура, не стоит придавать этому значения, скорее это следствие воспитания дома его отца – барона. Он везде первый, главный и всегда самый-самый. Что же касается моей реакции, прошу простить, но в то мгновение, когда Вы закричали, я украдкой смотрел на Вас.

Данила почувствовал, как зарделись его щёки. Он смущённо опустил глаза.

– Так что это просто совпадение и ничего более.

Графиня отпила еще глоток и поставил бокал, обратилась к брату:

– Мотя, ты поел? Поля отведите Матвея в свою спальню, папенька наверняка сегодня опять будет поздно, и за ужином не появится. Почитайте ему ту книгу, которую мы с ним начали, он покажет, и готовьте его ко сну. А после можете быть свободны.

Гувернантка встала, кивнула и увлекла за собой юного графа в глубь дома. Графиня проводила взглядом удаляющихся и обратилась к Шилякину.

– Что же Вы юнкер раскраснелись, неужели от вина?

– Прошу прощения, я, наверное, немного замёрз, а сейчас согрелся. Да и если честно, чувствую себя немного не в своей тарелке, находясь в доме графа в таком виде. – он опустил взгляд на свою временную одежду, которая была ему великовата.

– Оставьте условности. Во-первых, графа тут нет и сегодня Вы вряд ли увидитесь. Во-вторых, Ваш вид вполне объясним. И даже будь за этим столом мой папенька, он нисколько бы не стал никого осуждать. Напротив, он пренепременно отблагодарил бы Вас за чудесное спасение его наследника.

– В любом случае, этот вид мне не совсем привычен, ему бы я предпочёл свой мундир.

Графиня взяла со стола колокольчик и позвонила. Через секунду в помещении возник уже знакомый Даниле слуга с брылами и собачьими бакенбардами.

– Валентин, узнайте у прачки, не готов ли мундир господина юнкера.

– Готов-с, Ваша светлость, не смел тревожить Ваш ужин. Распорядиться?

Надин Юльевна посмотрела на Шилякина.

– Да, определённо нужно переодеться. – сказал юнкер.

– Тогда-с просим за мной, Ваша одежда ожидает Вас в гостевой комнате.

Шилякин поднялся со стула, поклонился графине и вышел из залы.

***

Так-то лучше – высушенный, вычищенный и отглаженный мундир выглядит как новенький. Переодевшийся юнкер разглядывал себя в большое зеркало. Взяв, как подобает в левую руку на локоть свой кепи, спустился в залу.

– И правда, господин юнкер, так Вам гораздо лучше. – улыбалась Надин. – А что, вы уже собрались уходить? – спросила она, завидев что юнкер не собирается проходить к столу и замялся на месте.

– Больше не могу пренебрегать Вашим гостеприимством, да и опоздал я уже из увольнения. Не то, чтобы я боялся нагоняя, но не стоит усугублять.

– Ну что ж, если вы действительно так считаете, вынуждена Вас отпустить. Я распоряжусь – Вас к училищу отвезёт мой экипаж.

– Не стоит…

– Не спорьте, этот дом Вам благодарен гораздо больше, чем Вы себе представляете. Позвольте я Вас провожу.

Шилякин согласно кивнул головой. Они вышли в освещённый газовыми фонарями двор, на город уже опустились сумерки. Дойдя до кареты, графиня придержала юнкера рукой за локоть.

– Постойте, Шилякин. Спасибо Вам ещё раз. И не краснейте опять, я Вас прошу. Мне кажется, я придумала благодарность, которую бы Вы приняли.

Она подошла ближе и прижалась своими губами к его щеке. Её горячие уста словно обожгли всё лицо юнкера, и оно вспыхнуло пунцовым ещё пуще прежнего. Ему даже показалось, что из-под ног уходит земля, будто пятки отрываются от мощёного камнем графского двора, слегка закружилась голова. Поцеловав юнкера, графиня, улыбаясь отстранилась. На её лице тоже появился лёгкий румянец.

– До свидания, юнкер Его Величества Шилякин.

Охваченный столбняком Данила смотрел на графиню, он настолько не ожидал этого поцелуя, что окаменел. Поймав момент ясности мышления, юнкер сказал: «Честь имею, Ваша светлость.» И запрыгнул в кузов кареты.

До свидания? Она сказала «до свидания». Неужели он ещё раз её когда-нибудь увидит? Ну должна же была она что-то сказать. «Прощайте» как-то не к месту. Слов благодарности было изречено более чем того требовалось. Простое «до свидания» – универсальный вариант прощания. А сейчас есть более важное – придумать оправдание своему опозданию из увольнения со двора.