Майя Полумиско - Ледник Плакальщиц

Мы набираем побольше всего. Я хватаю целых два запечатанных стакана с рисунками вишни и ежевики. Аленка пытается сцапать четыре, но у нее не хватает места на подносе.

– Кофейный аппарат там, – успевает сказать девушка в косынке, которая следит за нами со странным выражением лица – то ли жалость, то ли брезгливость.

Бьет гонг.

Я роняю поднос.

Вернее – почти роняю. Кто-то его подхватывает, и я не вижу – кто, потому что вытягиваюсь по струнке. Не дышу. Не думаю. В интернате я могла почти спать на речах Великого Вождя, а сейчас она меня поймала, застигла врасплох, зато даже самые придирчивые смотрительницы не упрекнули бы в том, что нарушаю правила.

Я даже слушаю.

Речь звучит иначе. Великий Вождь подчеркивает заслуги Сферы Науки, достижения разума и знаний. Новейшие открытия станут рупором цивилизации и приведут в будущее и так далее. Я слышала что-то похожее, но здесь люди кивают, улыбаются, тот старичок поднял палец и трясет им в такт каждому слову.

Когда речь заканчивается, осмеливаюсь посмотреть: кто же подхватил мой поднос.

Это парень лет двадцати. Он довольно высокий, но тоже полукровка —разрез глаз, как у людей старой расы, а волосы светлые, почти белые. У него вздернутый курносый нос и узкий подбородок. Парень широко улыбается, демонстрируя белые зубы, да и поднос держит демонстративно – погляди, мол, я тебе тут поймал. Одет в брюки и куртку синего цвета, но куртка небрежно расстегнута, под ней рубашка.

Я понимаю, что пялюсь в темно-зеленые глаза, а потом еще и на зубы. Моргаю. Потом замечаю бейдж.

– Янош Тан, – прочитываю вслух.

«Тот самый».

Это имя называла Люси Комарова.

– Приятно познакомиться, – голос у него бархатистый и приятный. Я чувствую подкатывающее к щекам тепло. Это немного бесит. Он, кстати, все еще держит поднос с моей едой.

– Марта Сюин, – чуть с вызовом говорю я.

Он улыбается еще шире.

– Много о вас слышал. Ладно, не стану врать, в основном о ваших родителях. Классический труд, уже практически канонизированный, – Янош хмыкает. – А ведь мы с вами поедем исследовать настоящие слезы Инд. Потрясающий феномен.

Он держит мой поднос.

Я хочу есть. Аленка смотрит выжидающе.

Я тяну поднос на себя, а что ответить – понятия не имею, и Янош послушно выпускает его.

– Эй, с вами сесть можно? – говорит он вслед. Я пожимаю плечами. Столы большие, не выгоню же прочь.

Он и впрямь подсаживается, как раз, когда Аленка сдергивает этикетку с того стакана. Внутри кисломолочный напиток, ну или что-то вроде напитка – похоже на простоквашу из оленьего молока, только запах не такой резкий, вернее —пахнет ягодами. Открываю свой, и конечно, сажаю пятно на рукав. Разумеется, в этот момент Янош возвращается с собственным завтраком и невинным:

– Так можно к вам, да?

Рукав приходится прятать, а есть медленнее, чем мы привыкли. Я хочу есть. Хорошая еда, много. Всю не проглотишь за один раз. Надо придумать, как запасти на потом. Остальные стаканы можно не открывать, получится пронести их, я не видела смотрительниц на входе – здесь вообще никакой охраны.

Не думать про Яноша, хотя…

– У меня есть фигурка Плакальщицы Инд, – говорю ему.

Сама не знаю, зачем. Может, чтобы реакцию посмотреть. Это глупо: Аленка и то понимает, сжимается. Я вспоминаю, что мы так и не налили кофе.

– Правда? – Янош склоняет голову набок. Волосы у него длиннее, чем положено по уставу. – Я бы с удовольствием взглянул.

– Почему нет? Только кофе принеси. Аленке тоже.

Янош протягивает той руку.

– Янош Тан.

Аленка, конечно, молчит, к длинным пальцам не прикасается. Я отмечаю ухоженные ногти.

– Она не говорит, – быстро произношу и добавляю мрачный взгляд. Янош понимающе ретируется. – Не бойся, он не плохой. Мне сказали… ну, вот женщина, с которой вы в душе встретились. В общем, он что-то вроде историка, поедет с нами. Надо ведь подружиться с будущими членами экспедиции, правда?

Аленка кивает.

Впервые задумываюсь: а она, вообще, почему едет? Она совсем маленькая. Кто она такая?

Ну, вот Янош и пригодится. Не стоит обманываться, что он совсем сопляк, всего лет на пять постарше меня. Люси сказала, будто он разбирается во всяких древностях, значит, не последний человек в экспедиции. Так что когда Янош возвращается, я стараюсь аккуратно вплести свой вопрос в беседу:

– А что вообще будет? И мы зачем?

Воцаряется пауза. Чтобы ее заполнить, мы обе с Аленкой одновременно пьем кофе. Он горьковатый, мне совсем не нравится. Аленка кривится и отставляет пластиковый стакан. Янош как ни в чем не бывало протягивает бумажные пакетики:

– Сахар. По два на каждую, будет гораздо вкуснее. Ну, Марта, вам, наверное, не нужно объяснять. А вот Аленка Новак… я слышал, что наш руководитель, Иван, что-то планирует. Но всех деталей он не рассказывает даже мне. С Иваном-то вы уже познакомились?

Мы обе киваем. Я добавляю:

– Он привез нас сюда.

– Узнаю старого доброго Ивана Лю, всегда сам делает все, что не доверяет другим… однако, это означает, что он считает вас обеих крайне важными. Например, мне он просто отправил телеграфом приглашение.

Янош фыркает.

По-моему он нам завидует. Я проглатываю яичницу – она приятно-пряная, солоноватая, в меру нежная и плотная. Красное кисловатое. Это вроде помидоры, ну, может, не совсем настоящие, но из какого-то концентрата точно. Я взяла уже эти пакетики, высыпала сахар-песок – столько лет его не видела, – стакан Аленки и свой, себе один, ей три. Поджаренный хлеб мажу маслом и кладу кусок сыра и рыбы. Зачерпываю сладкую простоквашу.

И только поэтому сдерживаюсь: ты правда завидуешь? Нам? Тебе рассказать, откуда нас забрал Иван?

«Не нужно».

Мы едва знакомы. Янош не виноват, что он ничего не понимает, и что меня бесит – тоже не виноват.

– Наверное, родители Аленки тоже ученые? – подсказываю ему.

– Нет, не слышал… Но, я еще раз повторю, Ивану можно доверять. Он надежный человек.

Янош поднимает свой стаканчик с кофе.

– Предлагаю тост. За то, что мы здесь и за экспедицию за слезами Инд.

Я не очень понимаю, что такое «тост». Аленка тоже медлит. Повторяя за ним, мы поднимаем стаканчики.

Янош в замешательстве, это заметно по его лицу. Он легонько касается ярко-желтым пластиковым боком своего стакана о наши по очереди. И пьет. Мы за ним. С сахаром и правда вкусно. Аленка делает после первого глотка второй —понравилось, распробовала.

– Сейчас будет всякая подготовка и прочие вводные лекции, пойдемте вместе? А потом… у вас правда есть настоящая фигурка Плакальщицы?

– Ага.

Я киваю.

Может, Янош не такой уж противный. Смешной. Он просто не жил в интернате. В тундре тоже.

Это же хорошо.

– Меня можно просто Марта.