Юрий Ситников - Досье на одноклассников

Мышка кивнула и выскочила в коридор. Я откинулся на спинку стула. Блин, домой, что ли, ломануться? Ведь не дадут спокойно главу допечатать.

Потянувшись, я встал и начал прохаживаться по учительской. Поравнявшись со столом завучихи, заметил рядом с общей тетрадью скомканный лист бумаги. Никогда не имел привычки читать чужую переписку, а здесь меня аж подмывало. Наверное, виной всему мятый лист.

Взяв его в руки, я пробежался глазами по прописным буквам. «Я в курсе, что ты Кларина. А скоро об этом узнают все. Готовься».

Бред какой-то. Откуда здесь взялась записка? Кто-то решил приколоться? Глупый прикол! Жаль, я не заметил, кто оставил на столе бумажку. А впрочем, плевать на записку. Пока никто не беспокоит, попытаюсь попечатать.

Вскоре в учительской нарисовалась Клара Степановна. Прошла к столу, села. Я хотел посмотреть на её реакцию при виде записки, но не успел. Едва допечатал предложение, услышал грохот. Вздрогнув, перевёл взгляд на завучиху. Клара Степановна лежала на полу, она потеряла сознание.

Вскочив, я бросился к ней, дёрнул за плечо.

– Клара Степановна, вы меня слышите? Чёрт!

В руке завучиха сжимала клочок бумаги. Не знаю, что на меня нашло, но я осторожно взял его и сунул себе в карман.

В учительскую зашли Люська и Андрей.

– Глеб, что случилось?

– Клара в отключке!

– Что ты ей сказал?

– Я ей вообще ничего не говорил.

Люська села на корточки, начала щупать пульс.

– И чего ждёте, – крикнула она. – Глеб, вызывай «скорую»!

Я уже подносил телефон к уху, когда завучиха открыла глаза.

– Клара Степановна, как вы себя чувствуете? – спросила Люська. – Мы «скорую» вызываем.

– Нет! – взвизгнула Штангенциркуль и схватила меня за руку. – Убери телефон.

Она попыталась встать. Мы с Андрюхой помогли ей сесть на стул.

– Всё в порядке, – бескровными губами ответила Клара Степановна. – У меня голова закружилась. Ничего страшного.

– Напугали вы нас, может, вам лучше домой пойти?

Завучиха посмотрела на Андрюху и кивнула.

– Да, ты прав. Надо идти. Скажите всем, что на сегодня репетиция закончена.

– Мы можем остаться, – возразила Люська.

– Ни в коем случае, – Штангенциркуль начала озираться по сторонам, затем нагнулась.

– Вы что-то ищите?

– Да… Нет… Не стойте, идите в актовый зал. Пусть закругляются.

Минут через двадцать ребята разошлись по домам. В школе осталась наша четвёрка: я, Люська, Димон и Алиса.

– Предлагаю зайти в учительскую, – сказала Алиса. – Посмотреть, как Клара Степановна.

– Ничего с ней не случится, – буркнул Димон.

– И всё-таки, – настаивала Алиса. – Она потеряла сознание, с этим не шутят. Глеб, надо спросить, может её проводить до дома.

– Алис, тебя заносит, – Люська достала из рюкзака шоколадку. – Я ни за какие сокровища мира не стану провожать Штангенциркуля домой. Столько гадостей от неё было. Учителей она готова уничтожить, учеников ненавидит, целыми днями ядом брызжет.

– А что ты хочешь, – усмехнулся Димон. – Типичная старая дева.

– Кто на такой женится? – прыснула Люська.

– Уже никто.

– Ребят, прекратите! Глеб, скажи им.

– Алис, без обид, но я на их стороне. Ты прекрасно знаешь Клару, у неё отвратный характер, из-за неустроенной личной жизни, делает всем подлянки. Но если понадобится помощь, я согласен её проводить, – быстро добавил я.

– Какие вы… – Алиса тряхнула волосами.

– Какие? – скривилась Люська.

– Бессердечные.

– Ой, ты прям у нас Белоснежка. Готова всем всё прощать. Лучше вспомни, как Штангенциркуль гнобила тебя, когда ты отпрашивалась с последних уроков на репетицию в школу актёрского мастерства. Чуть до педсовета не дошло, исключать тебя хотела.

– И нашей классухе нервы мотает, – поддержал Люську Димон. – У той ребёнок часто болеет, Клара заставляет Нину Владимировну уволиться из школы.

Переговариваясь, мы дошли до учительской.

– Всё, тихо, – прошептала Алиса.

Она толкнула дверь. Клара Степановна стояла у окна.

– Все ушли? – спросила она.

– Да, – кивнула Люська. – Мы это… вас проводить до дома?

– Меня? – взгляд Штангенциркуля казался стеклянным. – Нет. До свидания.

Пожав плечами, Димон вышел из учительской первым. Когда я уже был в дверном проёме, Клара Степановна меня окликнула:

– Глеб, постой. Скажи… – повисла пауза. – А впрочем, иди.

Я напрочь забыл про записку, что лежала у меня в кармане. Вспомнил только вечером, когда Люська забрасывала в стиралку вещи и попросила меня принести джинсы.

– Проверь карманы, – крикнула она. – А то получится, как в прошлый раз, вместе с джинсами флешка постирается.

Я сунул руку в карман, выудил оттуда листок и присвистнул.

– Глеб, ты чего? – насторожилась Люська.

– Записка.

– Какая записка?

Я сел на край кровати, уставившись в одну точку.

– Глеб, – Люська толкнула меня в бок. – Дай сюда.

Выхватив записку, она пробежалась по ней глазами и вскинула брови.

– Откуда?

– Люсь, я тупанул. Только сейчас дошло, что Клара сознание потеряла, после того, как записку прочитала.

– Объясни по-человечески.

Я ввёл Люську в курс дела.

– Это уже становится интересно. Глеб, я звоню Димке и Алисе. Пусть придут.

Глава вторая

Визит вежливости

– Я в курсе, что ты Кларина. А скоро об этом узнают все. Готовься. – Димон передал записку Алисе. – И что это может значить?

– Кларе Степановне сделалось плохо после прочтения записки. Сомнений нет.

– Я так понимаю, Кларина – это она, – сказала Люська, сев в кресло. – На первый взгляд в тексте нет ничего необычного. А с другой стороны, в нём скрыта угроза.

– Я с тобой согласна, – Алиса вернула мне записку. – Готовься – явная угроза.

– Глебыч, не вижу проблемы, – пожал плечами Димон. – Кто-то написал записку, подбросил её Штангенциркулю, зачем волну поднимать? Лично мне фиолетово на её дела.

– Мне в принципе тоже, – сказала Люська. – Но интрига уже появилась.

– Брось, Люсь. В последнюю очередь я бы хотел копаться в белье Штангенциркуля.

– Люсь, Димон, дело в другом. Я не должен был брать записку, но по инерции в карман сунул. Клара её искала, и сейчас пребывает в ужасе. Короче, тема следующая, предлагаю вернуть ей завтра записку. Кто за?

– Обязательно верни, – закивала Алиса.

– Мне по барабану, – ответила Люська.

– Лишний геморрой себе ищешь, Глебыч. Она текст прочитала? Прочитала! Зачем ей теперь записка, отпечатки пальцев проверять? Не-е, не парься, выбрось в помойку и забудь.

Выбросить записку я не мог, не имел права. Что бы ни говорили ребята, а косяк мой. Унёс тайком записку, значит теперь обязан вернуть её владелице.

Утром за завтраком Люська была не в духе.

– Глеб, представляешь, после стирки мои любимые джинсы сели. Еле влезла.