Дмитрий Котенко - Дериват

Атлас, не приметив присутствие людей, ушел. Вскоре чудище растворилось в бесконечных коридорах муравейника.

Девушка повисла на вытянутой руке Спри, которую тот направил в сторону пола, встав на потолке во весь рост. Ханаомэ Кид аккуратно спрыгнула, а затем и сам Спри, дезактивировав паучью подошву. Оба оглядывались по сторонам: но ни знакомых помещений, выходов и тем более шнура-ориентира по близости не было. Они аккуратно шли по дефиле второго этажа, ступая по полу максимально тихо.

– Я не знаю, как перезарядить эту штуку, – шептала Ханаомэ Кид, гнево постукивая по продолговатому полимерному кожуху, под которым вмещалась одна из электродных рельс.

Спри в молчаливой любезности аккуратно забрал из ручонок чиновницы не пропорциональную ее габаритам винтовку-бандуру и принялся изучать оружие. Всякий раз, как раздавался посторонний шум, он нервно поглядывал в соответствующую сторону.

– Дебильная база Арджауи, – выругался про себя Спри, – никогда в них не разбирался. Вот это, кажется, амперный предохранитель.

– Стой, тихо. Смотри сюда, – девушка рванула напарника за баллистическую ткань рукава. – Кабинет первого исполнительного офицера ИТЭР-3. Тот самый ученый.

Крео вылупил глаза: действительно, базовые знания азбуки покинувшего языка позволяли прочитать имя того, кто занимал рабочее помещение.

– Ван Брюе, кабинет чертового Ван Брюе. Пойдем.

Девушка надавила ему на грудь ладонью, останавливая дальнейшее движение:

– Стой, стой. Не кажется ли тебе лишним, идти туда, когда нас преследует эта штука? Нам надо выбираться отсюда. Может, Дуэ с гео-сервисниками уже ищут нас?

– Ты хотела узнать природу непонятного излучения? Хотела? Так вот даже группе ученых, судя по записи, не удалось ее понять. Мы с тобой – мечущиеся по узким тропам лабиринтного манекена мыши: не знаем, куда идти дальше, постоянно упираемся в тупик. Я подозреваю, что Ван Брюе все-таки узнал что-то и, может, разгадка ведет к местам за пределами данного реликтового термоядерного реактора. Только этот давно померший человек является нашей единственной зацепкой, и он, наверняка, что-то оставил в этом кабинете.

– Все, кончай. Идем, я поняла. Ты прав. И отдай мне эту пушку.

Девушка выхватила непомерно здоровый ствол и отперла дверь в кабинет Ван Брюе. Стальная, как, практически, все в комплексе, дверь закрылась на магнитные замки: Спри повернул щеколду электрического засова – теперь точно никто не откроет снаружи. Мужчина оглядел комнату, знакомство с которой, оказывается, уже состоялось заочно в моменты последнего отрывка документального кино: даже не потрепанная временем бутылка алкоголя стояла на прежнем месте.

– Бинго, – удивился открытию Спри.

– Что?

– Ну так говорят, когда находишь что-то ценное.

– Никогда не слышала, чтоб так говорили – безразлично отрезала девушка и продолжила оглядывать каждый закуток комнаты, – не выдумывай.

– Пространственный перевод, – скомандовал программе через гарнитуру Спри.

Буси-до подошел к столу, на нем стояла громадная книга, перевернутая в открытом виде набок – допотопный складной компьютер. Коридорные отзвуки трубопроводного скрежета и непонятного гула, как ни крути, проникали в помещение и не могли не тревожить беглецов предзнаменованием надвигающейся расправы: она где-то там слонялась по неизвестной части подземки.

– Последняя видео запись, – Спри повторял за голосом из наушника, переводящим интерфейс компьютера. По его залитому экранной подсветкой лицу забегали тени всплывших иконок рабочего стола. – Посмотрим, что Вы нам оставили напоследок, господин-ученый.

– Крео, – внезапно потребовала его внимания чиновница, – этого не может быть.

– Что такое? – Спри не отступая от стола, пытался вглядеться в объект изучения Ханаомэ Кид.

– Воздухоочистительная система работает. Видимо, в аварийном режиме, – тонкие пальцы пробежались по корпусу коробочки, через которую осуществлялось управление системой кондиционирования. – Она включается только тогда, когда в комнате кто-то есть.

– И? – Спри по-прежнему не понимал, к чему клонит женщина.

– Табло системы зарегистрировало нас с тобой только что, но тут также указано, что доктор Ван Брюе был здесь вчера! – Ханаомэ Кид с глазами, наполненными первобытным страхом, искала ответной реакции в физиономии Спри. Тот не мог сомкнуть веки – так сконцентрировано он вплелся мыслями в оглашенную сумятицу.

– Воспроизвести, – приказал голосовому помощнику Крео, и ноутбук у него под рукой заверещал под гулкое вращение подкорпусного вентилятора.

«Эта запись, если ее обнаружат, будет загружена на облачный диск ИТЭРовских серверов, – это был все тот же Ван Брюе. Его голос лишился эмоций. Только лишь признаки угасающей жизни проявлялись на лице: леденящим душу распадом они съедали человеческий организма. Место съемки не похожее на остальные: возможно, какая-то лаборатория. – Все это время нас убивал Атлас. Именно он взорвал Гладкову, убил МакКормик, разворошив бедной девчонке глазные яблоки, и безжалостно расправился со многими другими моими друзьями и коллегами. Аль-Басра лишился руки, когда мы трое поймали ублюдка в ловушку: офицера выкинуло через открытый шлюз наружу, но Атлас в последний момент своего функционирования успел его закрыть. Эта тварь убила Тэмпл, Элизабет умерла у меня на руках – единственная, ради кого я хотел добраться до истинны чертового плазменного организма, все так же висящего в вакуумной камере на собственном магнитном поле… Черт меня дери, я так ничего и не понял. Но нужно все довести до конца, хотя бы… хотя бы ради Лиз, – ученый харкнул кровью: неминуемая погибель ускоренно подползала. – Я уничтожил Атласа, отрубил его, хоть и сам сильно получил на орехи. С этим бериллиозом я – не жилец, ведь никого, кроме меня, в живых не осталось, а выхода нет. Может, Аль-Басре удалось выкарабкаться и сообщить всему миру о случившемся… если этот весь мир еще сам не погрузился во тьму. Южно-корейцы поставили нам нейротрансформатор что ли… не помню точно, как они назвали эту штуку. Она была призвана на время переместить оцифрованный мозг в титановую черепушку робота на случай, если потребуется ювелирное вмешательство человеческих рук по работе с синтезом. Однако Атлас безупречно справился сам, и нейротрансформатор не пригодился. Ну вот сейчас мы его и используем наконец, – кашель первого исполнительного офицера стал невыносим.»

– Что же ты натворил, Ван Брюе? – удивлению Спри не было границ.

– Он что? Перенес свое сознание в робота, который до этого вырезал всю станцию? – Бэа не отрывалась от монитора.

«Надеюсь, мозг оцифруется полностью, а все синоптические связи в целостности перенесутся в нейросеть робота. Электромагнитный импульс, которым я вырубил Атласа, наверняка, смыл с его искусственного мозга всю память. Очень надеюсь, что перемещусь в кибернетическое тело без сюрпризов на той стороне… прости меня, Лиз. Это нужно сделать… ради тебя… Хочу увидеть, хоть и не своими глазами, как мы, люди, сможем в руках нести энергию солнца. Надеюсь, коллеги из Индии не оплошали с кожухом. Он сейчас где-то в ОАЭ – должны были везти оттуда с очередной выставки. Подумать только, над Землей нависла угроза, а они в игрушки играют – экспозиции устраивают в своих полуторакилометровых замках…»