А. Э. В. Мейсон - Страшнее тигра. Серия «Мир детектива»

– Я не единственный в своем полку, кто отправился путешествовать после войны, – сказал он, затем назвал имена нескольких офицеров. – Один из них недавно умер в Юньнани.

– Я помню, – сказал Торн.

– У всех нас есть одна общая черта, – продолжал Стрикленд. – Обычно среди жизненных интересов людей, которых вы описали, таких, как я, огромное место занимает лошади. Лошадей держат в загородных домах и превращают лето в приятную увертюру перед зимним периодом, не так ли?

– Полагаю, так, – сказал Торн удивленным тоном, с которым обычно воспринимается свежая идея.

– Единственное, что нас всех объединяет, – продолжал Стрикленд, – это то, что никто из нас не любит лошадей.

Торн принял это объяснение. Он больше не задавал вопросов. На его лице появилось мрачное выражение. Последнего объяснения было достаточно, чтобы убедить его, что Стрикленд был не тем человеком и не принадлежал к обществу, в котором он нуждался.

– Жаль… – пробормотал он. – Когда мне телеграфировали из Бамо, что вы отправились вниз по реке, я надеялся, что вы сойдете в Табейкине и приедете в Могок.

– Так я и сделал!

– Я надеялся, что вы едете сюда с определенной целью…

– Ну, да! – ответил Стрикленд, с трудом удерживаясь от смеха. Он никогда не воспринимал всерьез людей, скрывающих правду. Война оказала свое влияние на развитие целого поколения, как бактериолог размножает микробов, – на людей, которые никогда не пригласили бы вас на ужин, пока хитрыми вопросами не выспросили, согласитесь ли вы прийти, людей, которые говорили о «конкретных вещах», но превращали общие места в загадки. Здесь был один из самых выдающихся представителей популяции. – Я приехал купить рубин.

Легкая краска залила его щеки при этих словах, но капитан, занятый своей заботой, ничего не заметил.

– Я думал, что вы охотились в Китае, – пояснил Торн, – и что вы приедете сюда пострелять тиров или львов.

Он решился, наконец, объяснить причину своего посещения. Вблизи небольшой деревушки, лежавшей посреди джунглей, часах в четырех хода от Могока, появился тигр. Пропало несколько голов скота, женщина была, схвачена тигром на улице посреди бела дня и унесена в джунгли, наконец, туземец вытащен ночью из хижины, во время сна.

– Деревня в панике, – закончил Торн. – Ко мне пришла депутация просить о помощи. Но я в большом затруднении. Мои подчиненные далеко отсюда, на своих постах. Сам я не могу покинуть Могок. К моему управлению прикомандирован прекрасный охотник, но он лежит вон там со сломанной ногой.

Он указал на белый домик на склоне горы и добавил:

– Я думал, что сама судьба посылает вас, и что вы избавите нас от тигра. К сожалению, я вижу, что ошибся…

– На тигров я не охотился, – ответил Стрикленд, – но почему вы думаете, что я не сумею его пристрелить? – и возмущенно добавил. – Удивляюсь, почему вы еще не спросили меня о том, учился ли я в Итоне.

– Нет, сэр, в этом не было необходимости, – серьезно ответил Торн. Теперь в нем не было ни дерзости, ни смущения. Действительно, он снова почувствовал себя на равных с гостем бунгало.

– Нет страшнее Тигра, кроме… – не закончил Стрикленд.

– Вы бы не удивлялись моим вопросам, сэр, если бы однажды просидели ночку, другую на ветке дерева в самом сердце джунглей в ожидании зверя-людоеда! Нужно иметь опыт и железные нервы. Это страшнее, чем провести ночь в замке с привидениями, уверяю вас.

Капитан Торн был очень серьезен. Но яркая и живописная метафора, слетевшая с его лишенных воображения уст, удивила, точнее поразила Стрикленда и пробудила в нем любопытство или нечто большее, чем просто любопытство, – охотничий инстинкт.

– Я хотел бы попробовать.

Торн критически оглядел его с ног до головы. Стрикленд был среднего роста, сухой и подвижный. Но лицо, пожалуй, было слишком тонко очерчено, глаза слишком задумчивы… С другой стороны, его мужество и выдержка не вызывали сомнений. Полковник во время войны не раз доказал свою доблесть.

– Идем, – решился Торн, он решительно встал и кивнул в сторону белого дома у подножия холма. – Поговорим с Уингроувом, он нас ждет.

И оба направились к домику знаменитого охотника.

Уингроув, светловолосый великан, принял их, лежа в постели. При появлении гостей он отложил последний номер «Спортинг Таймс», приказал слуге придвинуть к кровати два стула и сказал, обращаясь к Стрикленду:

– Так вы согласны нам помочь, полковник? Мы оба будем вам очень благодарны.

– Еще ничего не решено, – вставил Торн. – Мы пришли за советом.

Взгляд хозяина выразил недоумение.

– В чем дело? Если у полковника нет винтовки, я ему охотно дам свою. Ригби калибра 470 в распоряжении полковника.

– Спасибо, – улыбнулся Стрикленд.

– Дело не в ружье, – сказал Торн, и объяснил, что Стрикленд никогда в жизни не охотился на тигра. – Мне самому, разумеется, очень хочется, чтобы он пошел, если, конечно, это не слишком опасно. И в компании страшно идти на такую охоту, не то что одному! В первый раз!.. Как вы думаете, Уингроув?

Охотник озабоченно посмотрел на Стрикленда, мысленно взвешивая все за и против. Стрикленд чувствовал себя, как школьник на важном экзамене. Но любопытство одержало вверх. Ему во чтобы то ни стало хотелось испытать необыкновенное ощущение, о котором говорили эти опытные люди.

– Не понимаю, в чем опасность, разве только если я усну и упаду с ветки!

– Дело не в этом, – тихо сказал больной. – Вы не уснете!..

Откинувшись на подушки и закрыв глаза, Уингроув лежал молча несколько мгновений. Потом он взглянул на Стрикленда и улыбнулся.

– Я старался вспомнить, что именно испытал, когда в первый раз охотился на тигра. Но я был не один. Мой товарищ сидел на соседнем дереве. Я мог говорить с нии, он мог мне отвечать, и даже так… Я не испытывал ничего более страшного в жизни! – Он резко приподнялся на локте, в то время как спазм боли исказил его лицо.

– Я вспомнил историю о послушнице, которая бодрствовала в часовне всю ночь перед тем, как принять обет. Треск доски показался ей ударами грома. Скрип когтей крошечного животного, мыши или крысы, бегущих по камням, казались скрипом мертвецов, восставших из могил. Хлопающую крыльями летучую мышь она приняла за парящих над ее головой демонов. И эта ночь показалась вечностью. Да, вечностью.

Его голос понизился до шепота, в то время как его глаза пристально, испытующе смотрели на Стрикленда. Стрикленд так же пристально смотрел ему в глаза. Эти двое мужчин не пытались напугать или удержать его. В действительности, они оба хотели, чтобы он ушел. Каждый по-своему старался дать ему понять всю тяжесть испытания, через которое ему предстояло пройти. Стрикленд не мог пренебречь этим. Но, в конце концов, ему бросили вызов.