А. Э. В. Мейсон - Страшнее тигра. Серия «Мир детектива»

– Такой камень украсит даже леди Ариадну Ферн.

Везде, куда доходили английские иллюстрированные журналы, знали леди Ариадну Ферн. Ее портреты украшали обложки, в каждом номере ей посвящалось несколько столбцов светской хроники. Фотографы не знали покоя, пока не добивались чести ее снять, ни одна картинная галерея не обходилась без ее портрета. Ей было двадцать три года, но вокруг ее имени уже сложились легенды. Говорили о ее красоте и изяществе, смелости и доброте, о спортивных рекордах и о том, как собственными руками она изготовляет себе вечерние платья, вызывающие зависть лучших домов моды. Даже здесь, в Могоке, Джон Стрикленд стал выдающимся и интересным человеком не потому, что купил прекрасный и дорогой рубин, а оттого, что купил рубин для нее.

Простившись и выйдя из конторы, Стрикленд, с удивлением увидел поджидавшего его Торна.

– Вы еще здесь? – весело спросил он. – А я, признаться, думал, что вы чрезвычайно занятой человек! Как это вы решились прогулять целое утро?

– Может быть, вы еще поблагодарите меня за мое безделье, – загадочно сказал Торн.

По-видимому, начальник полиции решил раскрыть карты, но Стрикленд по опыту знал, что сделает он это не просто и не скоро и зашагал рядом, не задавая вопросов.

Дойдя до большой дороги. Торн остановился.

– Видите этот дом?

– Вижу.

– Это мой. Не зайдете ли выпить чего-нибудь?

– С удовольствием.

Они вошли в большую гостиную, обитую светлыми обоями. По стенам висело множество фотографий, все почти исключительно групповые – футбольная команда, товарищеский обед, выезд на охоту. Оксфордские студенты… Ни одного женского портрета! Серебряный призовые кубки стояли на полках и столиках, высоко под потолком висело весло. Одна стена была сплошь уставлена книжными полками.

– Я вас оставлю на минуту, пока приготовлю коктейли, – сказал Торн, придвигая к Стрикленду пепельницу и папиросы. Стрикленд уселся на диван и закурил. У дверей Торн обернулся и с нарочитым равнодушием добавил:

– Может быть, хотите посмотреть журналы? Они старые, но вы знаете, как долго сюда идет почта.

Он собрал несколько номеров «Панча», «Тэтлера», сверху положил последний номер «Лондонской Жизни» и, подав Стрикленду, вышел.

Стрикленд начал рассеянно перелистывать «Лондонскую Жизнь», но дойдя до середины, замер. Когда Торн вернулся с подносом, он еще сидел с раскрытым, журналом на коленях, неподвижно глядя перед собой.

– Бакарди с несколькими каплями гренадина, – сообщил Торн, ставя поднос на стол. – Ага! Прибавил он, взглянув на раскрытую страницу, – быстро вы нашли это!

– Быстрее даже, чем вы рассчитывали, – спокойно ответил Стрикленд, беря стакан.

«Это» была фотография, снятая в Гатвике, во время скачек, в дождливый день. На первом плане стояли две девушки, в наглухо застегнутых макинтошах. У каждой в руке был карандаш и книжечка, а на лице выражение сосредоточенности и заботы. Под снимком было напечатано:

«Леди Ариадна Ферн (справа) и знаменитая танцовщица Коринна (слева), на скачках в Гатвике».

– Да, я пригласил вас для того, чтобы показать эту фотографию, – признался Торн. – Вы не видите в ней ничего особенного?

– По-моему, это превосходный снимок.

– А кроме этого?..

– Кроме этого? Вижу, что обеим дамам явно не повезло на скачках!

– А еще? Вы не находите ничего странного, – настаивал Торн.

Отложив журнал в сторону, Стрикленд спокойно посмотрел Торну в глаза.

– Я вижу, что лондонское общество стало гораздо умнее и шире во взглядах по отношению к людям, которые вышли из низов и сумели талантом и трудом пробить себе дорогу. Вас, в вашем захолустье, по-видимому удивляет дружба леди Ариадны с танцовщицей Коринной, а я давно знаю, что у нее много друзей в самых различных слоях общества. Прошу вас помнить, капитан Торн, что и я считаю себя одним из ее верных и преданных друзей.

– Поверьте, полковник, у меня нет ни малейшего желания вас оскорбить, – ответил Торн. – Если бы оно было, я во всяком случае не приглашал бы вас для этого в свой дом. Но вы только что истратили целое состояние на драгоценный камень, предназначенный для леди Ариадны. Из этого я заключаю, что ее благополучие вам не безразлично.

– Очень дорого, – искренне ответил Стрикленд.

– Потому я и решил поделиться с вами некоторыми сведениями, хотя, строго говоря, не имею на это никакого права, – продолжал Торн. – Так вот: если бы Маунг Х'ла попал в Англии на скамью подсудимых, – а по моему твердому убеждению, он должен был туда попасть, – знаменитая танцовщица Коринна предстала бы перед судом вместе с ним!

Стрикленд вскочил на ноги. Сжав кулаки, он несколько секунд молча и упорно смотрел Торну в глаза. На его лице не было гнева, только беспредельный страх за участь любимого существа. Человек – Тигр из джунглей, Маунг Х-ла, танцовщица Коринна, Ариадна Ферн! Так вот откуда грозила опасность. Недаром с первого дня приезда в Могок он ощущал странное беспокойство, недаром всеми нервами предчувствовал непонятную опасность!

– Вы можете сообщить мне подробности?

– Я и так уже сказал больше, чем следует, – ответил Торн.

Он решился, однако, дать Стрикленду еще одну дополнительную подсказку. Стрикленд, которого ничто больше не удерживало в Могоке, так как этим утром пришло известие, что один из подчиненных Торна приезжает через два дня и займется тигром, решил в тот же вечер сесть на пароход. Разместив багаж и двух слуг в большом автомобиле, Стрикленд занял место рядом с шофером и тронулся и в путь. На дороге его поджидал Торн. Когда автомобиль остановился, начальник полиции подошел, смущенно теребя подстриженные усы.

– Счастливого пути, полковник! Когда будете в Англии, просмотрите документы следствия по делу о смерти Елизаветы Клэттер.

Он быстро отступил, точно опасаясь новых вопросов, и сделал знак шоферу ехать дальше. Стрикленд хотел, было, протянуть ему руку, но Торн, отдав честь, повернулся и зашагал прочь.

Стрикленд вернулся в Лондон в конце марта. На следующее утро, не успев даже распечатать груду накопившихся писем, он сунул рубин в жилетный карман и отправился в клуб. Читальня клуба, к большому облегчению Стрикленда, оказалась пустой, он мог, не теряя времени на разговоры, приняться за дело. Забрав со стола несколько журналов, он уселся в кресло и начал быстро просматривать страницу за страницей. Скоро он нашел то, что искал. В разделе театральной хроники он прочел:

«Нам сообщают, что оперетка Вальтера Розена „Чародейка Соня“, в течение двух лет не сходившая со сцены венского „Фолькстеатер“ 2 2 Фолькстеатр (нем. Volkstheater, букв. «народный театр») основан в 1889 году по просьбе жителей Вены, в том числе драматурга Людвига Анценгрубера и мебельщика Михаэля Тонета как популярный противовес Бургтеатру. Театр был основан с целью популяризации классических и современных пьес среди широких слоёв горожан. В репертуар входят как классические произведения, так и более современные работы. – Прим. переводчика. , будет поставлена в Лондоне в театре „Рубикон“ в конце июля или в начале августа. Роль Сони исполнит леди Ариадна Ферн».