Марина Эльденберт - Королевская магия

Ну а что? Он может говорить обо мне так, будто меня тут нет, а я не могу?

Зигвальд ухмыляется еще шире, а Райнхарт сильнее хмурится.

– Думаешь, меня остановит твой недопес-недолев?

– А вы проверьте, – говорю я. – И с вами я исключительно на вы. Зигвальд, так мы возвращаемся?

– С удовольствием.

Райнхарт делает к нам шаг, но Эдер рычит и начинает на него наступать. Причем делает это настолько уверенно, что даже увеличивается в размерах. Хотя может быть, со вчерашнего дня он и правда увеличился. Растет он быстро.

– Алисия, это смешно, – раздраженно цедит Райнхарт. – У меня есть ваша магия, и…

Я не обращаю на него внимания. Точнее, старательно делаю вид, что не обращаю, беру Зигвальда под руку и мы вместе идем к лесенке, которая скрыта за поворотом. Нам в спину летят ругательства и рычание, но Эдеру ничего не грозит. Из того, что я успела прочесть в книге про маджеров, магия не способна причинить им вред – при атаке они просто растворяются, принимая на себя силу удара, и тут же возникают снова. Уничтожить маджера может только «родная» магия, его создатель (тот, чьей магией он был создан), или же другой маджер, более сильный – в бою.

– Хорошо, что вам не пришло в голову погонять его по травке. – Зигвальд сейчас точно не про Эдера говорит. – Мне бы пришло.

Стоит нам оказаться на лесенке, я отнимаю руку.

– Простите. Я не должна была этого делать.

– Чего именно? – Зигвальд продолжает веселиться.

– Всего. В том числе брать вас под руку, называть так неофициально.

– Мне нравится, когда меня называют неофициально, – он смеется, – учитывая, что с моего первого крика даже мама обращалась ко мне не иначе как «извольте вести себя прилично, ваше положение обязывает», сейчас я чувствую… некоторую легкость.

– Ваша мама так к вам обращалась?

– Да, поэтому сейчас мы почти чужие люди, но это немного другая тема. Так чем вас так разозлил мой братец?

– С чего вы взяли, что он меня разозлил?

– Я смутно представляю себе, что нужно было сделать, чтобы вы оставили его полюбоваться видами.

Лучше и не представлять. Потому что не знаю как Зигвальду, а мне – стоило представить нашу последнюю встречу в Барельвице, сначала стало жарко, потом очень холодно. Потом захотелось вернуться наверх и самой на него нарычать.

Не дождется!

Что он вообще здесь делает?!

Хотя понятно же, что. Для всех я его невеста, а теперь еще и с потенциально хорошим происхождением. Невесты с потенциально хорошим происхождением не исчезают в Гризе, это невежливо. Еще и очень скандально, а его будущему королевскому величеству такое не пристало. Нет, он должен сам меня бросить, желательно, как его отец – его мать! И только после этого я смогу катиться на все четыре стороны света.

Чтоб его Эдер покусал! За все выступающие части тела.

– Ничего, – сказала я. – Просто вашего брата я никогда не интересовала, только его магия.

– Это очень на него похоже. На вас – нет.

– Нет? – я вскинула брови.

– Просто там, наверху, вы вели себя совершенно себе несвойственно.

Мы уже преодолели десять поворотов лесенок, осталось еще столько же.

– Почему?

– Потому что вы очень солнечная, Алисия. А там от вас веяло холодом.

– Не сказать, что солнечность как-то помогла мне в жизни.

Зигвальд снова улыбнулся, но больше ничего не сказал. Жаль, потому что мне в голову немедленно полезли мысли про Райнхарта. Нет, я конечно же, знала, что просто так мое бегство никто не оставит, но я не рассчитывала встретиться с ним уже сегодня. Следующий поезд до Гриза – через день, в смысле, Райнхарт должен был приехать сегодня вечером, выйти из личного вагона и прибыть к нашему дому во всеоружии. Вот только вечером я бы тоже была во всеоружии, а сейчас не была.

Именно поэтому до сих пор не могла перестать думать о том, что с ним такое случилось, что он небритый, с темными кругами под глазами, с торчащими в разные стороны волосами и в странной одежде, к которой раньше побрезговал бы притронуться, не то что надеть, явился в Гриз, и…

– Ай!

Ступенька закончилась неожиданно, ногу обожгло болью. Зигвальд успел меня подхватить, но при попытке сделать следующий шаг лодыжку укололо снова.

– Кажется, я подвернула ногу, – пришлось признаться, опираясь о перила. На том участке, где они еще не выставили жала заноз.

– Значит, у нас два варианта. Первый – сидеть здесь и ждать, пока маджеру надоест играть с Райнхартом. Точнее, когда вы остынете, и Эдер отступит.

– А второй?

– А второй – можем сделать так.

Зигвальд легко подхватил меня на руки.

– Идет?

Идти здесь было не так долго: я могла бы посидеть и подождать, пока боль в ноге утихнет, но ждать Райнхарта мне совсем не хотелось. Поэтому я кивнула. Надо отдать Зигвальду должное, он меня нес до самой опушки, потом я все-таки сказала, что могу идти сама и пошла, стараясь опираться на его руку и по возможности щадить лодыжку, которой не повезло из-за мыслей о Райнхарте.

Стоило нам выйти к дому, как навстречу тут же выбежала мама.

– Алисия! Ты меня с ума сведешь! Кто-нибудь объяснит мне, что происходит?! Ваша светлость?! Тут приезжал один сумасшедший, говорил, что он ее будущий муж, представляете?! Что вы, Зигвальд, силой ее похитили и увезли из Барельвицы от него. Я растерялась, испугалась, сказала, куда вы пошли… Что происходит?! Я не знаю, что думать!

– Как и я, – прозвучал сбоку резкий голос Райнхарта.

Мама подпрыгнула. Мы с Зигвальдом обернулись. Эдер очень осторожно вышагивал рядом с Райнхартом и нес в зубах маленького львенка.

Думать – это первая и самая важная задача любого мужчины. Не говоря уже о герцоге и тем более об эрцгерцоге. Думать, анализировать, принимать решения. Этому я учился с детства, это я делал на протяжении всей жизни: руководствовался рассудком, фактами, не чувствами. Но сегодня эта схема дала сбой, видимо, я не дорисовал какую-то завитушку, а может, у меня просто сдали нервы. Потому что единственное, что было в моей голове сейчас – жгучая ярость и жажда мести.

С того самого момента, когда эрина Армсвилл заявила, что у «ее дочери» уже есть жених. Если опустить момент, что Алисия не ее дочь, то эта новость привела меня сначала в замешательство, а затем в бешенство.

Что значит – у Алисии есть жених?

В смысле, он есть, и это я.

Поэтому к водопадам я поднимался с только с одним желанием – стать единственным женихом моей Алисии. Новости сняли усталость как рукой, а гнев добавлял ускорения. И что же я увидел?

Поцелуй Зига и этой изменницы!

В то время как я с большим трудом добирался сюда, мок под дождем, сражался с бандитами, наспех создавал маджера, отбил себе все, что можно и нельзя, путешествуя на лошади, она целовалась с моим братом.