Любовь Сушко - Кот из разбитого зеркала. Фрагментарный роман

Когда все девы перевелись и больше ему не попадались, тогда Горыныч и пристрастился ведьму воровать.

Правда, потом приходилось все время ее возвращать назад. Она такую суматошную жизнь ему устраивала в горах, что камни падали с небес. Горыныч под напором горных духов возвращал Маринку в заповедный лес, какое-то время терпел, без нее обходился, а потом, когда невмоготу совсем было, и терпеть никак нельзя, снова на охоту за ведьмой отправлялся.

Это была, между прочим, самая первая охота на ведьм, только в отличие от более поздних ужастиков, она была довольно мирной. Любовники если и сгорали, то на костре страсти, а потом Змей, довольный случившимся, огнем небольшим полыхал, костры помогал разводить и другим согреваться, а один раз даже жреца от погибели спас. Тот заснул в храме своем, а огонь, который ему охранять велено было, и погас. Проснулся жрец и горько заплакал. Когда загрохотало рядом, решил он, что это верховный жрец идет жизнь его отнимать, а это Горыныч пожаловал. Справился, о чем парень рыдает, усмехнулся, дыхнул на жертвенник, и огонь заполыхал сильнее прежнего, даже больше казался. Верховный жрец удивленно на парня посмотрел, решил, что случилось с ним за ночь что-то странное, но придраться ему не к чему было.

Так Горыныч и сотворил в порыве страсти своей доброе дело.

А Маринка молодела и хорошела на глазах.

И то, что для смертной гибелью бы оказалось, нашей ведьме только на пользу шло, этого никто в те допотопные дни отрицать не стал.

№№№№№№

Так Маринка изобрела средство для молодости без старости, а в перерывах умудрялась кому-то помогать, а кому-то вредить, уж это как получится, ведь люди разные и случаи тоже разными бывают.

Но однажды все должно было измениться в вольной да прекрасной или страстной жизни Маринки. Пришел к ней рыжий и толстый бес Тарас, да и давай ее уговаривать, жалобно так, чтобы она взяла его к себе жить.

Удивилась Маринка, брови вверх взлетели, а говорила она довольно резко, а что с наглым бесом церемониться?

– А это с какой такой радости, что-то не пойму я тебя, Тарас, зачем ты мне интересно нужен?

– А может и я тебе пригожусь, – совсем, как волк в сказке про царевича, заявил Тарас. И на глазах преобразился хитрец.

– Может и пригодишься, – то ли смеялась, то ли издевалась Маринка, – только мне что-то пока в это не особенно верится.

Сама же она думала, что возможно вреда ей бес никакого и не принесет, но кто сказал, что от него и польза какая-то будет, ведь он так ленив, болтлив.

– Не люблю я пакости, – говорил Тарас, – прекрасно слышавший все ее мысли, -только так много вижу и слышу.

– Да и я вроде не глухая, – отозвалась Маринка.

– Тебя часто дома не бывает, а я в это время смотреть стану за всем, что тут творится, твоими глазами и ушами буду.

Черт вроде намекал на то, что он не собирается ее свободы лишать, и ревновать к Змею да Тугарину не будет. Хотя пока она не согласилась, он много чего наговорит, а что потом на самом деле будет, кто его знает.

– А то и будет, – услышала ведьма, – ты меня выгнать можешь, Горынычу сплавить, а он утащит туда, где наш царь Макар телят не пас.

– Может, и утащит, только тебе назад вернуться раз плюнуть, – продолжала с ним торговаться Маринка.

И думала ведьма о том, что жила все время без рыжего черта, так зачем же теперь жизнь себе портить?

Но от него даже ведьме отделаться было не так просто, потому она сопротивлялась не сильно. А Тарас, видя, что она уже не так упорствует, пошел в наступление.

И тогда махнула она ему рукой, мол, оставайся, а что, если у Яги кот Баюн живет, и в ус не дует, то ей Тарас вполне сойдет.

– Ты, конечно, не Баюн, но чем черт не шутит, может быть, и ему отдыхать придется, когда ты развернешься.

Так тщеславие, и желание соперничать с Ягой ведьму и сгубило, хотя в тот момент она о том еще и не догадывалась.

Маринка бросала черту вызов. Принял он его или нет, сказать трудно, слишком спокойным, даже меланхоличным он казался. Но всем известно, кто в тихом болоте водится, вот именно черти, и самые шустрые, между прочим, ведьма давно это заметила.

Жили они – не тужили, довольно свободно и даже местами весело, но стал Тарас рассказывать Маринке между делом все чаще, как он это умел делать, о добром молодце, который так хорош, что глаз не оторвать, но в нее он не влюбится, это точно.

Маринка посмеялась немного, и заметила, что если он красивее Тараса, то уже и красавец писанный. Тот не обиделся, только намекнул на то, что так сама Василиса Прекрасная считает.

– Прекрасная, – передразнила его Маринка, – потому она и прекрасная, что мозгов ей не досталось, она в это время за красотой носилась.

Тарас еще раз убедился, что девы друг друга любят не особо, и всегда готовы одна про другую гадость сказать.

– Ну, ты и ведьма, дорогая, – только и оставалось заметить бесу, словно он только сейчас о том догадался, и разглядеть смог.

Но про Василису и черт и ведьма быстро забыли, какой от нее прок, так только, к слову, пришлась. А вот про юношу того так просто забыть им не удалось, и они заключили пари с Тарасом.

Все это было похоже на шутку и розыгрыш, но в каждой шутке только доля шутки, особенно когда ведьма за дело берется – это точно.

Ведьма все чаще задумывалась, даже, что уж совсем невероятно было, Горыныча прогнала, когда страсти в груди его и еще кое-где закипели, и дала она себе слово, что расшибется, но парня того, которого Тарас разыскал, получит. И если Василиса собиралась только красотой своей брать (очень сомнительное, между прочим, дело), то она кое -что еще придумала, более надежное, чем улыбки и словечки всякие, действующие, но не всегда и не сильно на других.

Маринка зелье приворотное заготовила на всякий случай. Проигрывать она не любила, и даже не представляла себе этого. Особенно, когда черт за ней следил так пристально. Позориться и средней ведьме не хотелось, а она себя средней никогда не считала.

№№№№№

А события между тем развивались довольно бурно.

Когда Тарас с Горынычем играл в кости, то и проговорился бес Змею ненароком, почти случайно, что сон ему был вещий, и там ясно стало, что променяет она такого огненного красавца, которому в кровати равных нет на простого смертного, да еще того, который ее не любит и не ценит.

– Ты и представить себе не можешь, Горыныч, – откровенничал Тарас, что такого быть не может, я тоже смутно представляю, а ведь будет, как пить дать, будет.

Горыныча убедить любому черту было не трудно, а Тарас старался, потому что слишком много было на кон поставлено, его моральное удовлетворение, грядущая слава, и второе пари, которое он с Баюном накануне заключил, о том, что ничего у Маринки не выйдет.