Антон Крестовский - Иден Мортис

– Слышь, не то, чтобы я в тебе сомневалась…

– Ну?

– По-моему, твои друзья давно свалили. Не, ну сам посмотри! – сказала Сонька, кивая в сторону совершенно пустого холла.

– Я уверен, что они еще здесь. И более того – они уже знают, что мы здесь.

– Так зови их уже! Ящик тяжелый!

Ждать слишком долго не пришлось. Спустя пару мгновений, во тьме возникли тени, будто из ниоткуда. Черные силуэты медленно приближались, ступая совершенно беззвучно, как призраки. Сначала их было четверо, потом шестеро, а в итоге восемь. С их приближением начали четко проступать очертания оружия в их руках: автоматы, ружья и винтовки. В качестве гардероба они использовали все, что смогли найти, будь то советская или современная военная форма, брезентовые плащи, плащ-палатки, теплые тужурки. У пары человек на головах красовались советские армейские пилотки.

Разведчики заметно напряглись от появления вооруженных незнакомцев. Они потихоньку рассредоточились и постарались найти укрытие.

А вот Фагундас даже не пошевелился. Он выглядел весьма расслабленно, будто пришел в кафешку перекусить, да старых добрых друзей повидать.

– Приветствую! Я пришел говорить с Братьями Пороха! – громко обратился он к вооруженным людям.

Повисла неловкая пауза, будто они никак не могли решить, кто из них будет отвечать. В конце концов, самый инициативный ответил Фагундасу:

– Ты принес нам мир? Или войну?

– Ни то, ни другое. Я принес вам средство для сохранения мира. – с этой фразой он хлопнул ладонью по зеленому ящику, что Сонька держала в руках.

Незнакомцы немного посовещались. И снова заговорили.

– Тогда, ты будешь говорить с Емельяном Мастером. Подойди к двери, что слева от тебя, и жди.

Действительно, слева от парадных заваленных дверей располагались обычные двустворчатые. За ними слышались суета и шум. Там двигали что-то тяжелое, ломали и кидали, приправляя весь процесс смачным матом, видимо, чтоб работа спорилась.

Несколько минут ожидания, и на пороге объявился низкорослый крепкий мужичок с пышной окладистой бородой и суровым взглядом. Одет он в советскую офицерскую шинель, теплый полосатый свитер, синие джинсы с неимоверным количеством карманов и начищенные до блеска кирзовые сапоги. А на голове у него офицерская фуражка с синим околышем, по-щегольски заломленная набок, готовая вот-вот свалиться. Он, на удивление, оказался безоружным, а руки небрежно запустил в карманы.

Бегло осмотрев незваных гостей, бородач широко улыбнулся и расхохотался во все горло.

– Ах ты, старая шельма! Я уж думал, ты где-нибудь подох! – сказал он низким басовитым голосом, который больше был похож на звуки тубы.

Фагундас молча раскинул руки в стороны, на что бородач незамедлительно ответил крепкими объятиями. Эти двое определенно были рады видеть друг друга. Бородач буквально светился от счастья, а старый лис улыбался во все тридцать два зуба.

Вволю налобызвашись, Емельян, наконец, обратил внимание на спутницу своего друга.

Соньку все это время подмывало бросить тяжелый ящик, но что-то подсказывало ей, что тут за такую выходку можно и пулю промеж глаз получить. И она продолжала держать его, несмотря на затекшие руки, уставшую спину и ноющую боль в ноге.

– Как звать, красна девица? – с широкой улыбкой обратился бородач к ней.

– Сонька я. Фамилии нет. Ящик – тебе.

– София, значит. А я Емеля Мастер. Давай поглянем, что тут у тебя.

Всего лишь одной рукой Емельян выхватил коробку и передал через порог внутрь.

– Там в основном семь шестьдесят два и пять сорок пять. – поспешил добавить Фагундас.

– То нам и нужно! И за то будет вам и стол, и дом!

Емельян снова громко расхохотался. Похоже, его вообще не заботила мысль, что его ржание могут услышать психи.

– Имею заявить, друг, что мы не одни. – сказал Фагундас, чуть кивнув в сторону военных.

– Ой, да не переживай! Вы заходите, не стесняйтесь.

Но не успел старый переступить порог, как за спиной он услышал крики командира разведки.

– Эй, гражданин Скворцов, а что с нами?

Емельян удивленно вскинул бровь.

– Ты чего ему там наплел? Какой Скворцов? – тихо спросил он, наклонившись к Фагундасу.

– Прикрытие. А то нас положили бы еще на полпути.

– Ясно. Я разберусь.

Тут добродушная улыбка с лица Мастера пропала. Он окинул разведчиков суровым взглядом и заговорил. Но на сей раз его голос стал твердым и четким, как у военного офицера на построении.

– А с вами, товарищи бойцы, у нас будет разговор отдельный. И короткий.

– Да ну? Бросайте на хрен оружие, оборванцы, а то все тут останетесь!

– Отставить бахвальство, пацан. Не делайте глупостей и все будет хорошо.

– Скворцов, что за херня?

– Закрой пасть, боец. Ты со мной сейчас разговариваешь! – рявкнул во весь голос Емельян.

Молодой командир сильно нервничал и не решался первым начать стрельбу. С каждой секундой ему мерещилось все больше вооруженных фигур, скрывающихся во тьме. Взгляд его вперился в рукоять затвора автомата. Стоит только взвести его и нажать на спуск, но дадут ли ему такую возможность?

Время будто остановилось, каждая секунда будто вязла в его песках. Никто и ничто не смело прервать повисшую в воздухе тишину.

Фагундас и Сонька застыли на пороге, не решаясь двинуться с места.

Разведчики напряженно ждали приказов от напуганного командира.

Емельян молча сверлил суровым взглядом солдат.

Именно он все же решился поставить точку в этой ситуации.

– Значит, добром это не кончится. Мужики, покажите им, что мы не шутим! – прокричал бородач, указывая правой рукой на грузовик.

В ту же секунду воздух разорвал стрекот тяжелого пулемета. Пули начали врезаться в кабину, вырывая металл целыми кусками, не оставляя шишиге никаких шансов уцелеть.

Фагундас среагировал молниеносно, с силой толкнув Соньку в дверной проем. И сразу нырнул следом.

Разведчики попрятались за укрытия, но… не стали стрелять в ответ.

Больше минуты пулемет поливал свинцом грузовик, пока его кабина не превратилась в железное бесформенное месиво.

Стрельба замолкла так же внезапно, как и началась.

Емельян не сдвинулся с места, все также не спуская глаз с солдат.

Фагундас чуть высунул голову из-за двери, чтоб увидеть, чем все закончится. Периодически ему приходилось отпихивать рыжую, которая норовила буквально выпасть за дверь, чтоб поглазеть на противостояние.

– И почему не стреляем, хлопцы? Или вы оружие для красоты носите? – вновь обратился Емельян к разведчикам.

Ответа не последовало. Они лишь сильнее вжались в свои укрытия, крепко сжимая автоматы.

– Никакого боевого духа, никакого почтения к своему оружию! Это непростительно!

Емельян театрально развернулся и вскинул руку над головой. В этот момент солдат отовсюду начали быстро окружать его люди. Некоторые, как будто из воздуха, материализовались прямо за спинами у бойцов.