Dan Wade - True Romance

– Хватит…

– Дай мне… Живо убери руки, Стоун!

– Ты не поможешь мне, Грейс. Врачом был ДаСилва. Ты не хирург, а микробиолог. Не трать время.

– Но я могу…

– Не можешь, медицинский отсек на другом краю станции.

– Мы окажем первую помощь! На «Лунаре» есть врачи…

Стоун сардонически рассмеялся.

– До «Лунара» три дня полёта. Будете затыкать мне рану всё время?

– Я буду! – крикнула Грейс.

– Лишнее самопожертвование, у меня внутреннее кровотечение, – покачал головой Стоун. – Бесполезно. Вам пора уходить.

– Но ты не можешь…

– Могу, – отрезала Стоун. – А вот вы не можете оставаться здесь – скоро нас накроет буря. Вам лучше быть под защитой «Дивинити». Да и, кроме того, до предположительного столкновения не так много времени. Вам бы пошевеливаться.

Грейс заплакала:

– Стоун…

Стоун ободряюще сжал её ладонь:

– Грейс, тебе не спасти всех. Ты борешься до конца, ты – умница, но нужно знать свой предел. Ты сама говорила… И иногда нужно остановиться, чтобы самой не кануть в пучину смерти. Это тот самый случай. Оставь.

– Нет. Нет, Стоун, – запротивилась Грейс.

– Холлис, прошу тебя, уведи её, – взмолился Стоун.

Холлис положил руки на плечи Мартинес и мягко потянул:

– Надо идти, Грейс.

Она перестала сопротивляться.

– Берегите себя, идёт? – Стоун протянул руку. Холлис крепко пожал её. Точно также пожала и Мартинес.

За сломанным шлюзом «Пэрити» слышались ругань на мелодичном кантонском и металлическое позвякивание. Непонятливые камрады перебранивались и явно готовились вскрывать дверь автогеном. Фанатики. Глупцы.

Сколько у них это займёт? Стоун прикинул. От силы минут пять. У Холлиса и Мартинес времени в обрез. Он поморщился от боли и сказал:

– Ну всё, теперь вам точно пора.

Они нырнули в переходной шлюз на «Дивинити».

– Грейс, – позвал Стоун.

Девушка обернулась.

– Грейс, надеюсь, всё, что я сделал, что мы сделали – не пропадёт даром… Обещай мне, что ты выживешь…

– Обещаю, коммандер.

Она вдруг впорхнула обратно в «Экволити» и подплыла к Стоуну.

– Прощай, Джон.

Грейс наклонилась и слилась со Стоуном в поцелуе. Её слёзы обжигали ему лицо. Стоун задыхался от восторга, боли и осознания близости смерти.

«Господи, какой кадр был бы у старика Бэя [24] Майкл Бэй – американский кинорежиссёр и продюсер, в основном клепает-ваяет высокобюджетные боевики, очень сильно злоупотребляя спецэффектами, иногда в ущерб истории. Известен такими фильмами как: «Плохие парни», «Скала», «Армагеддон», «Пёрл-Харбор», «Остров» и серией фильмов о Трансформерах. – двое влюблённых спасают мир, из-за Земли показывается Солнце, свет медленно заполняет кадр, а парочка тонет в этом свете и остаётся вместе. Навсегда. Классика жанра».

– Ты удивительная, Грейс, – прошептал Джон Стоун.

Улыбка озарила её заплаканное лицо словно сияние свыше. Она раскрыла его ладонь и положила на неё талисман, приносящий удачу.

Ничего больше не говоря, Грейс развернулась и поплыла в переходной шлюз.

«Будь я на её месте, я бы, наверное, не сдержался и отмочил: «Счастливо оставаться, Стоун!» Но она лучше, чем я. И она достойна лучшего. Я и впрямь не её типаж», – устало подумал Стоун.

Он в последний раз встретился с ними глазами.

Всё было понятно и без слов.

Шлюз закрылся.

Стоун остался один.

«Дивинити» беззвучно отстыковался от станции и быстро поплыл прочь.

Несколько секунд – и Холлис запустил двигатели. Корабль лёг на заданную компьютером траекторию.

Стоун из последних сил приподнялся и наблюдал теперь, как «Дивинити» растворяется среди звёзд.

Сквозь помехи через сотни миль в приёмник рации пробились голоса Чака Холлиса и Грейс Мартинес:

– Прощай, Стоун.

Пока китайцы выплавляли дверь, Стоун лежал и смотрел на родную планету через панорамный купол «Рэпчур». Под ним расстилались голубые воды океана.

Рот вдруг стал быстро заполняться солёной гущей. Пальцы начали неметь. Стоун испугался, что не успеет. Одна последняя вещь.

Онемевшими пальцами он выудил из кармана разбитый смартфон, оттуда же достал чудом не раздавленные в перепалке наушники. Торопливо прокрутил список песен. Нашёл нужную и запустил.

Как сладок был звук забытой, но любимой песни.

«Amazing Grace» [25] Amazing Grace – «Изумительная благодать», всемирно известный англоязычный христианский гимн …

Грейс Мартинес не спасла Джона Стоуна из пучины бед. Не в том смысле спасения, как это подразумевают обычно. Не спасла ему жизнь, не дала ему покоя, не одарила его любовью, не оставила ему надежды. Но она дала ему осознание искупления. Она спасла его от смерти в полном забвении, от терзаний о полной бессмысленности пролетевших дней. Он не зря прожил свою жизнь. Он отдал её в обмен на жизнь любимого человека.

За это Грейс всегда была благодарна Джону. А он в свои последние мгновения был благодарен ей. Не быть любимым – жестокое разочарование, не любить же – словно и не жить вовсе.

Стоун почувствовал неведомое ему доселе бессилие – он словно масло таял на сковороде и абсолютно ничего не мог с этим поделать. Кулак разжался, и монета, вращаясь, поплыла через отсек к куполу.

Свет перед полуприкрытыми глазами становился всё ярче.

У Стоуна и впрямь понеслись образы в мозгу, один за другим.

Не воспоминания из прошлого. Но образы несбывшегося будущего.

Солнечное утро на окраине Мантеки. Доставшаяся по наследству ферма как новенькая. На заднем дворе семейство Стоунов устраивает барбекю. Притомившись возиться у печи на солнцепёке, Джон присаживается на шезлонг в тени. Красавица Грейс приносит им по банке ледяной колы. Дети, смеясь, плещутся в бассейне. Вдаль уносятся тыквенные поля. Безмятежная калифорнийская жизнь.

О, дивная благодать.

Через полминуты ISS-2 и «Тэнгу» разорвали небеса над водами безбрежного и холодного Тихого океана [26] Забавно, но первоначальный замысел рассказа был именно в том, что на борту происходила натуральным образом бойня – кровавая баня с самыми изощрёнными убийствами подручными средствами. Американцы должны были стыкнуться с русскими, те – с китайцами, эти, в свою очередь, с европейцами и т. д. В общем, все против всех. Это должен был быть своеобразный аналог «Королевской битвы» с астронавтами, но по ходу дела всё несколько поменялось. Я решил не высасывать всякую чушь из пальца, но привнести в историю немного личного – ещё свежи были раны после неудачной влюблённости – и кучу пережитого и перенятого опыта: из жизни и из других произведений искусства и явлений культуры. Основной сюжетный костяк сохранился – термоядерная война застаёт астронавтов на орбитальной станции врасплох. А вот детали и посыл изменились довольно существенно, ещё и совершенно спонтанно добавилась любовная линия… Космонавт Лев и шаттлы на лунной станции, само собой, были позаимствованы у Майкла Бэя из «Армагеддона». Стоун и Холлис навеяны моим любимым рассказом Рэя Брэдберри – «Калейдоскоп». Пара лирических моментов делают оммаж Wolfenstein: The New Order. Грейс была частично списана с любви всей жизни. Той самой незадавшейся любви… В итоге получилось то, что получилось. Такие дела. .