Виктор Вассбар - Я был счастлив. Том 2. В зените лет. Том 3. На закате лет. Приложение. На расцвете лет

На третьем году учёбы в автодоре пошёл сопромат и теоретическая механика, это был для меня тёмный лес. Не сдав экзамены за пятую сессию, бросила учёбу в институте, не подумав взять академический отпуск, и пошла на работу копировщицей в проектное бюро института Гипроспецмонтаж.

Новый 1970 год Алла Липатникова предложила встретить у неё дома. Алла жила без отца, с матерью и старшей сестрой. Их квартира состояла из двух комнат, – спальни и довольно-таки просторной гостиной.

На её вопрос, с кем я буду встречать новый год, ответила, что буду дома с мамой и папой. Придёт брат с женой.

– Я дружу с курсантом из общевойскового училища. Он придёт ко мне. Будет Таня со своим парнем, тоже из общевойскового, и друг сестры Кати. Если хочешь встретить новый год с нами, я скажу своему Пете, чтобы он привёл парня для тебя? – сказала она.

Я сказала, подумав: «Пусть приведёт».

– Вот и хорошо. Понравится он тебе, не понравится, дело не в этом, просто встретишь новый год не одна, а в нашей молодёжной компании, Таня будет с Сашей, сестра с Витей, а с другом моего Пети будешь танцевать ты. Правда новый год встречать придётся с первого на второе января – на сутки позднее, мальчики будут в карауле, но это даже лучше, новый 1970 год каждая из нас встретит со своей семьёй. Так как, точно сказать Пете, чтобы пригласил своего друга? – повторно спросила она.

– Скажи, – ответила я равнодушно.

Друга у меня не было. Приняв её приглашение, я внесла договорённую сумму денег и во второй половине дня первого января 1970 года пошла на встречу. Меня отговаривали родители и брат. Новый год мы встретили вместе, но 1 января я всё же решила провести с подругой. Меня упорно что-то тянуло в молодёжную компанию. Принарядившись, надела красивое цветное шёлковое платье с кружевным жабо, взяла в руки сумочку с туфлями, вышла из дома, села в троллейбус и через час была у Аллы. Общими девичьими усилиями накрыли стол, и стали прихорашиваться в ожидании парней.

– Ах, какие вы красивые! – подойдя к нам, сказала старшая Липатникова, уточняя. – Ты, Таня! И вы, Алла и Катя!

Ни слова не сказала обо мне, вероятно, чтобы ущемить.

– А Света? – поняв, что мать поступает, мягко говоря, плохо по отношению ко мне, проговорила Алла.

– Ну, и Света, конечно! – мимолётом ответила её мать, выходя из комнаты, в которой мы наводили на себе лоск.

От автора.

Света не придала этому эпизоду значение (даже сейчас, когда то время от сегодняшнего дня отделяют 50 лет), а я со временем понял, что своими словами добивалась старшая Липатникова.. Она хотела выбить Свету из колеи, внести в её душу неуверенность в себе и тем самым показать себя в глазах курсантов бякой-букой и нелюдимкой. Её можно было понять, дочери были уже на выданье (Кате 23 года, Алле 21 год), но никто не хотел связывать с ними свою жизнь. Катю портили вставные железные зубы, а Аллу чрезмерно длинный нос на узком лице. Света, моя Света была красавицей! Она могла без напряжения сил, при её желании, отбить любого мальчика от любой девушки, собственно, так и получилось. Только её желание было подавлено моей волей.

– Идут, идут! – вбежав в комнату, скороговоркой прокричала старшая Липатникова, стоящая на «карауле», и мы моментально включили музыку и стали танцевать что-то активное и быстрое, показывая этим свою весёлость и мажорную живость.

Хлопнула входная дверь, лёгкая зимняя прохлада пробежала по квартире, резко раздвинулась штора, огораживающая прихожую от гостиного зала, и в просвете её показались молоденькие ребята в солдатских шинелях с курсантскими погонами на плечах.

Раздвинув руками друзей, на первый план вышел юноша с красивыми большими глазами, излучающими что-то невообразимо сказочное и, протянув ко мне руку, представился:

– Витя.

Взяв его руку в свою, я ответила:

– Света.

От автора.

Лишь только я увидел Свету, всё окружающее меня пространство исчезло, и кто-то чётко проговорил: «Эта девушка будет твоей женой!»

Сели за стол, подняли тост за новый год. Парни что-то говорили, рассказывали смешные истории, мы смеялись, танцевали кружком быстрые танцы, а танго было только Витино.

От автора.

Пётр Волков, Владимир Шарушинский и я – Виктор Свинаренко были крепкими друзьями, четвёртым к нашей дружной компании иногда присоединялся Александр Косов. Пётр дружил с Аллой, Саша с Катей, девушки были подруги. У Аллы была сестра Катя, друзья решили меня познакомить с ней. Мы познакомились в декабре и до нового года встречались у неё на дому два раза. За неделю до нового года договорились, что 1971 год будем встречать одной дружной компанией. Алла сказала, что будет ещё одна девушка, попросила нас привести какого-нибудь курсанта. Мы с Петром хотели пригласить Владимира Шарушинского, но его поставили в наряд по роте. Пригласили Петра Волкова, однофамильца и тёзку моего друга Волкова Петра. Собственно, пригласил его я. У меня было какое-то внутреннее чутьё моей будущности. Я чувствовал, что подруга Аллы уже связана со мной какой-то прочной нитью, нитью судьбы, и разрывать её я не хотел, не хотел отдавать её в руки ни Владимиру Шарушинскому, ни кому бы то другому. Увидев Свету, я тут же понял, что она это моя судьба. Я сказал себе, что никому не позволю танцевать с ней. Света, предназначавшаяся для танцев приглашённому нами Петру, была «оккупирована» мной, и делить её ни с кем я не собирался – ни в танцах, ни даже местом рядом с ней. С одной стороны от Светы сел я, с другой усадил кого-то из девушек. Я влюбился в Свету с первого взгляда.

– Катя сказала, что можешь забирать себе Витю, – подойдя ко мне, объявила Алла решение своей сестры.

– Он, что вещь? – ответила я. – Захочу и заберу, и её разрешение мне не нужно.

Так установилось некоторое равновесие. Исключение – второй Пётр Волков оказался без подруги, а Катя без напарника для танцев. В то время я не думала ни о Кате, ни о ком-либо ещё. Был новый год, я была молода, мне было весело и не хотелось забивать голову чем-то посторонним. Вспоминая то время, можно понять Катю. Её первый друг – курсант-танкист оказался подлецом. Дружил с Катей, по окончании танкового училища, уезжая в войска, сказал, что вызовет к себе, и они женятся, но шло время и тишина. Катя случайно узнала, что он женился, написала ему. В письме высказала свою боль, упрекнула в неверности, назвала человеком, не имеющим чести и благородства, каким не должен быть настоящий советский офицер.

В тот праздничный вечер я много танцевала, веселилась и смеялась, на улице каталась с ледяной горки, а когда слегка замерзала, Виктор увлекал меня в здание междугородной телефонной станции, где яростно согревал своими жаркими поцелуями. Я видела, что нравлюсь Виктору и позволяла ему эту небольшую шалость.