Маргарита Мартынова - Самозванец. Двадцать два дня. Закон и справедливость. Повести из цикла «Кто я?»

– Нет-нет, – я дернулась. – Я боюсь… я… что делать?!

– Не показывай вида, что ты знаешь правду! Я что-нибудь придумаю, мы справимся! – он схватил мои руки и поцеловал их. – С твоей любовью я справлюсь со всеми бедами! И память твоя когда-нибудь вернется!

С этой фразой он выскользнул на балкон и скрылся, спрыгнув вниз. В этот же момент дверь открылась и вошла Сьенна, а я вскрикнула от неожиданности.

– Миледи! – креолка подскочила ко мне – Что случилось?! Что с вами? Вам дурно? На вас лица нет!

– Я… В порядке, – я жестом приказала ей не обращать на меня внимания, и села на кушетку, стоящую возле шкафа. – Я в полном порядке, не вздумай сказать милорду… поняла?

– Да… хорошо… как скажете…

Итак, в моем доме, выдавая себя за моего мужа, находится мой деверь. Бывший каторжник, изгнанный отцом, по-видимому не признаваемый братом, он что-то задумал и решил начать с меня, пользуясь моим недугом. И что делать мне? Что?? Все здесь убеждены, что он мой муж, как я могу объявить обратное, если я не помню даже собственную мать, не говоря о муже?? Легко сказать – веди себя естественно! А если он меня убьет?

Я встала и начала ходить по комнате, громко шелестя платьем. Что могу сделать в этой ситуации я, и могу ли? Держать дистанцию от самозванца не сложно, но надо придумать, как. В глазах всех обитателей дома, он – мой законный муж и у него есть определенные права. Все, что в состоянии я сделать – это упирать на видимую совесть (совесть каторжника? я спятила) или защищаться. Но для этого мне надо что-нибудь… защитное.

Через четверть часа мой мозг успокоился и стал более хладнокровно мыслить. Убить самозванца я не могу, но ведь должен быть способ вывести его на чистую воду! Не зря он отказывается говорить со мной и рассказывать о себе! Ему просто нечего рассказать. Возможно, он не придумал, что же именно мне надлежит знать. Что могу сделать в таком случае я сама? Задавать ему вопросы? Нет, без согласования с настоящим Робертом лучше не предпринимать ничего.

За обедом мы с самозванцем встретились. Я не осмелилась ни на что. Ни задавать вопросы, ни высказываться на тему его верховой прогулки. Я чувствовала, что время от времени он бросает на меня взоры, и старалась в этот момент ещё сильнее заинтересоваться едой. По окончании трапезы я уже собиралась выйти из столовой, когда он вдруг окликнул меня.

– Маргарет!

Я вздрогнула, но совладала с эмоциями и медленно повернулась.

– Да, Роберт…

– Дуешься, да? – он встал.

– Нет.

– Я так не думаю, – лже-Роберт сделал паузу. – Но это в твоих же интересах, поверь мне.

– В моих интересах вернуть себе память, нет? – я нашла в себе смелость поймать его взгляд.

– Сам хочу этого, но, судя по всему, чудеса не случаются, – он подошел ко мне почти вплотную.

– Да… – я попятилась. – Значит, нужно дать времени сделать свою работу, не так ли? Я два месяца вживалась в роль вдовы, теперь… буду вживаться в роль жены!

Выпалив это, я вышла из столовой, стараясь не бежать. Если ещё утром я изо всех сил хотела найти общий язык с этим человеком, то теперь мне хотелось кричать о помощи. Сейчас он пугал меня ещё сильнее, чем накануне. Я уже не хотела задавать вопросы, я боялась его взглядов и, тем более – прикосновений. Хорошенькое же задание мне досталось – не подавать вида.

Вечера я ждала в ужасе и нетерпении. Пару раз столкнулась с самозванцем, стараясь не убегать от него, но и не избегать разговора. Он шутя пожурил меня за то, что я ходила в порт, пугая моряков своим трауром. Я же в ответ промямлила что-то про то, что от скуки пойдешь и не на это.

Сняв туфли, я спускалась вниз со второго этажа, стараясь не скрипеть половицами. Сердце колотилось так, что, казалось, этот шум слышат все. По моим наблюдениям, я не должна была столкнуться ни со слугами, ни с тем, кто называл себя моим мужем. В противном же случае, у меня не было объяснения, почему я крадусь на террасу босая, когда половина дома отходит ко сну.

Ночной воздух был холодный и сыроватый. Моих ушей явственный шум прибоя, хотя берег был не так и близко. Бесшумно прикрыв за собой дверь, я надела туфли и тихо позвала…

– Тут кто-нибудь есть?

Почти в ту же секунду чьи-то руки заключили меня в объятия, и знакомое горячее дыхание коснулось моего лица.

– Боже, Маргарет! Я думал, что-то случилось, я волновался!

– Извини, я не могла вырваться раньше… Он ходил туда-сюда весь вечер, а я сослалась на головную боль и ушла якобы спать…

– Не будет мне покоя! – голос моего мужа был полон волнения и нежности. – Эта история ставит тебя в опасное положение… Главное, что я успел вовремя! Что он сообщил тебе?

– О чем? О себе?

– Обо всем. О себе, о тебе, о вас… То есть, нас…

Я задумалась. По большому счету, ничего. Отрывки фраз, угрюмое оскорблённое молчание, повышение голоса…

Так я и сказала.

Роберт сделал глубокий вздох и снова поцеловал мои волосы.

– Ничего нет хитрого в этом. Он не продумал свой коварный план и молчит, боясь вернуть тебе память любым своим словом.

– Но как он смог все это? – пыталась понять я. – Как попал сюда?

– У меня нет на это ответов. Я просто чудом узнал, что якобы я сам жив-здоров и понял, что в моем доме объявился мой треклятый брат-близнец! Убить его мало!

В его голосе прозвучал злой цинизм, я вздрогнула и нащупала его руки в темноте.

– Нет-нет, успокойся. Должен же быть выход. Ты сказал, что он… каторжник?

Это слово меня пугало. Сразу вставали перед глазами изможденные убийцы, обреченные на многолетние тяжелые оковы.

Ответ прозвучал не сразу. Видимо, Роберту была неприятна эта тема.

– Я не слежу за его жизнью много лет. Чувствую, что он жив, и этого достаточно. Отец выгнал его и лишил наследства…

– А сейчас он хотел выдать себя за тебя! – ужаснулась я. – И ему на помощь приходит то, что я ничего не помню! Я любого могу за мужа принять!

– Особенно похожего, – усмехнулся Роберт и снова обнял меня. – Все хорошо. На самом деле, я безумно рад, что вернулся вовремя. Ещё не поздно все спасти…

– Расскажи, как ты! – я повернула к себе его лицо, но в вечерней темноте взгляда видно не было. – Как ты спасся после шторма?

– Ничего страшного и сложного, – он взял мои ладони в свои. Его руки были мягкие и теплые. – Меня смыло за борт, я ухватился за какую-то балку, а потом меня подобрал корабль, идущий другим курсом. Больше всего я волновался за тебя! За то, как ты перенесешь известие о моей гибели. О, Маргарет!

Он внезапно поцеловал меня. Немного робко, но тепло и долго. У меня было даже время подумать над своими ощущениями. Увы, все равно никаких.

– Боже мой! – тихо воскликнула я, когда поцелуй кончился. – Я не спросила, где ты сейчас?! Ведь ты… теперь не ты… Тебе даже по улицам Порт Луи пройти нельзя. Ты голоден?