Михаил Шторм - Возвращение в затонувший город. Осколки Атлантиды

Заметив начальника экспедиции, стоящего внизу, к нему спустился капитан Моррисон, смахивающий больше на туриста, собравшегося на рыбалку.

– Добрый день, – поздоровался Заводюк, с неудовольствием покосившись на шорты капитана, выставляющие напоказ кривые мохнатые ноги в сандалиях. – Пошлите кого-нибудь за моими вещами, кэп. Сегодня я ночую на «Фортуне».

– Боюсь, в этом нет смысла, профессор, – смущенно произнес Моррисон.

– Что опять стряслось?

– Наши пловцы… Вернее, ваши пловцы…

– Договаривайте, – сказал Заводюк, прикладывая ладонь к груди. – Добивайте меня окончательно. Ну? Что случилось? Эпидемия? Подводное снаряжение утопили?

– Снаряжение на месте, – поспешил успокоить его Моррисон.

– Тогда в чем дело?

– Сегодня утром позвонил Майкл Шоу. Его команда разрывает контракт. Официальная причина – простой. Но я слышал, парни попросту нашли себе работенку полегче. Вы же знаете: просто нырять с аквалангом – это одно, а вести археологические работы под водой – совсем другое.

– Я подам на них в суд! – взвился Заводюк.

– Ваше право, профессор, – сказал Моррисон, почесывая волосатую ляжку. – Но я бы вам не советовал. Проиграете.

– Это еще почему?

– Вы нанимали команду для работ на глубине не более четырехсот футов. А там, как вам известно, дно под уклон идет, так что местами – все пятьсот. Вас обвинят в нарушении условий контракта и нанесении ущерба здоровью аквалангистов. Кессонная болезнь – это не шутки.

– Ни у кого из них не было кессонной болезни! – возмутился Заводюк.

– Так появится, – флегматично заметил Моррисон. – Накануне судебного заседания.

– Они меня без ножа режут.

– Как это?

– Не обращайте внимания, капитан. Просто поговорка.

– Чья? Никогда не слышал.

Заводюк притворился, что не замечает любопытного взгляда, устремленного на него.

– Выходит, – тоскливо произнес он, – поиски опять откладываются.

– Среди матросов найдется пара парней, умеющих погружаться на большую глубину, – сказал Моррисон. – Но археологией никто из них не занимался. Так что…

– Что? – оживился Заводюк. – Как вы сказали? У вас есть ныряльщики?

– Да, но у них нет опыта такой работы.

– Опыт появится, капитан. Подводными работами будет руководить Быков.

– Помню его, – кивнул Моррисон. – Он пробыл так недолго и уехал так внезапно…

– На то были причины. Завтра Быков будет здесь.

– Я переговорю со своими парнями и выясню, кто согласится лезть к морскому дьяволу в пасть.

Заводюк поморщился:

– Давайте без этого пафоса. Просто узнайте, кто готов поработать под водой.

– За отдельную плату, – уточнил Моррисон.

– За отдельную плату, разумеется, – подтвердил Заводюк, после чего поднялся на корабль и собрал свою сильно поредевшую экспедицию.

Это были два инженера, три археолога, врач и айтишник, то есть специалист по информационным технологиям. Все члены «великолепной семерки» выполняли не только свои основные функции, но и совершали другую полезную работу на корабле.

Так, доктор Джейн Ашер в случае необходимости выступала в роли пресс-секретаря, а археолог Энтони Рамирос мог приготовить обед или быть переводчиком с испанского на английский и наоборот.

Начал Заводюк с объявления об уходе подводников, что не явилось новостью ни для кого из сотрудников. Они находились на судне все вместе, постоянно общались и знали друг о друге больше, чем было известно профессору.

– Тогда почему же вы меня не предупредили заранее? – спросил он возмущенно.

– В этом не было смысла, – ответил от имени всех инженер Курт Ройсман.

– Здесь я решаю, в чем есть смысл, а в чем нет, – раздраженно произнес Заводюк.

– А вот подводники посчитали иначе, – напомнил инженер. Это был крепкий мужчина лет пятидесяти, со щеткой седых волос на голове и такими же седыми усами в форме подковы, подвешенной «на счастье». Он был невысок, но держался так, словно превосходил ростом всех окружающих, включая любое начальство.

Желая смягчить его заявление, доктор Ашер сказала, примирительно улыбаясь:

– Предлагаю оставить ситуацию в прошлом и обсудить настоящее положение дел.

– Будущее, – поправил айтишник Северин.

Несмотря на польские корни, он со своим крупным носом и копной курчавых черных волос походил на азиата. Все, кто находился с ним рядом, выглядели слишком крупными, полными и бледными. Особенно рыжая и рыхловатая Джейн Ашер, так и не научившаяся маскировать веснушки.

– Будущее, – легко согласилась она, хотя явно осталась при своем мнении.

Остальные помалкивали, выжидающе поглядывая на Заводюка. Наверняка большинство собравшихся в кают-компании настроилось на бесславный финал экспедиции. Выдержав паузу, профессор отчеканил:

– Оставим предательство ныряльщиков на их совести. Обойдемся без них. Завтра на судно вернутся моя внучка и Быков. Оба достаточно искушены в подводных поисках и работах. К тому же капитан выделит в мое распоряжение нескольких матросов, умеющих плавать с аквалангами.

– Плавать и погружаться на большую глубину – две разные вещи, – заметил инженер Клод Фишер, который даже сидя возвышался над всеми чуть ли не на целую голову.

– А мы не будем спешить, – успокоил его Заводюк. – Проведем тренировки и достаточное количество пробных погружений. Работы начнем, когда убедимся, что подводная команда готова.

– Я должна буду осмотреть всех кандидатов, – предупредила доктор Ашер.

– Естественно, – согласился профессор. – Еще будут вопросы и предложения?

Таковые нашлись, но было их немного. Время разговоров закончилось. Пора было готовиться к возобновлению экспедиции, прерванной годом ранее.

Приезд Быкова и Алисы отметили роскошным обедом в кают-компании. Были мидии, жареная рыба, много фруктов и достаточное количество вина, разрешенного изрядно подобревшим профессором.

Разговоры то разбивались на отдельные ручейки несвязных тем, то снова сливались в общую беседу, посвященную, конечно же, предстоящим поискам. Быков, изнуренный перелетом и бессонной ночью, отвечал невпопад, рассеянно улыбался и опустошал бокал за бокалом, не замечая предостерегающего взгляда Заводюка.

Дмитрию казалось, что он попал в старую добрую компанию, где его давно знают и все ему рады. В целях конспирации он устроился не рядом с Алисой, а между тучной Джейн Ашер и плоской, безгрудой Хелен Тиз, посвятившей жизнь археологии и, несмотря на вполне солидный возраст, все еще не успевшей пожалеть, что вместо этого не обзавелась мужем и детьми. Подобно Джейн, она тоже была рыжей, но волосы ее никак не укладывались в прическу, а постоянно торчали во все стороны, досаждая как самой обладательнице, так и любому, кто оказывался в непосредственной близости.