Алексей Тенчой - Новеллы. Второй том

Дед прищурился.

– Так ты не дослушал историю, когда поймешь ее, может, станешь просматривать жизненную ситуацию человека, предвидеть развитие событий его жизни и будешь осторожнее себя вести в подборе символа, который можешь налепить ему, как клеймо.

– Ну… – задумался Тимур. – Давай, рассказывай дальше.

– Женщина спросила художника: «А почему вы в виде паучка мои сережки нарисовали?» Он ответил, что так их увидел. Портрет смотрелся замечательно, и женщина не стала возражать. Только через несколько лет она сумела понять видение портретиста. Когда она перестала носить серьги, в которых была во время позирования, у нее ни с того ни с сего умер муж.

– И при чем тут серьги? – растеряно спросил Тимур.

– А при том, что проанализировав ситуацию, женщина поняла, что в образе паука художник запечатлел ее мужа, который жил, паразитируя на ее жизненных ресурсах. Понял?

Тимур переваривал информацию: сомнения, что все это фантазии пожилого человека, исчезали, и возникала уверенность – факты из его жизни и творчества подтверждали дедовы слова.

– Но в моем случае тогда что произошло? – спросил он. – Я нарисовал женщину здоровой, что я сделал не так?

– А ты дал возможность прочувствовать ее физическому телу жизнь без изъяна, для того чтобы она сумела понять, по какой причине получила данный недуг и благодаря чему может избавиться от него. Ведь для того чтобы излечить от бельма по-настоящему, надо сначала выяснить, из-за чего страдает её душа. Что такое она совершила? Свои деяния, неугодные окружающим, неугодные жизни, она должна вспомнить, проанализировать, постыдиться за них, попросить прощения, раскаяться. И только тогда она может надеяться на телесное выздоровление. А ты вмешался в ситуацию, и она не покаялась, не осознала ужаса содеянного, и поэтому именно ты наказан, потому что каждый человек должен сам нести ответственность за свои прегрешения. Наказания, посланные свыше, могут быть разными, в зависимости от тяжести преступления, совершенного этим человеком против другого живого существа.

– Дед, а от чего умер отец? – Тимур схватил старика за руку. Тот взглянул на него и начал рассказ, направляясь к лавочке в центре сада:

– Он погиб. Покрылся такой же вот сыпью, как у тебя, и упал замертво после того, как отработал с человеком. Не выдержал, сил не хватило. Людмила видела это. У нее на глазах все произошло. А после того, как похоронили твоего отца, она взяла тебя, маленького, пять лет тебе было всего, и уехала в город. Сказала, что ни в жизни, ни одним словом перед тобой или кем-либо еще не обмолвится о том, что произошло. Не хочу, мол, потерять единственного сына. Только «хочу – не хочу» не работает здесь, внучек. У тебя дар. Много веков это у нас из поколения в поколение передается. Ты не мог его избежать. И не скрыться тебе от него. Придется научиться жить и лечить людей.

Старый Аким присел на деревянную лавочку, где до этого рисовал Тимур, и замолчал.

– Почему ты не помог отцу?

– Я не успел. Аким торопился, хотел с вами поскорее уехать отдыхать. Взял на себя слишком много, не соблюдал правила. Не очищал себя должным образом. Твоя мать – как вулкан, ей невозможно было ничего объяснить. Она никого не слушала. Лет через семь после этого мы с ней впервые поговорили. Я просил ее привозить тебя, хоть изредка, но она отказалась. Тогда я просто стал ждать. Я знал, что жизнь сама приведет тебя. Но я не думал, что дар именно так даст о себе знать.

Тимур задумался. Где-то далеко за холмом находилось море. Его шум не был слышен, но влажный солоноватый запах, который ни с чем не спутать, присутствовал в горячем летнем зное. На лбу у Тимура выступил пот.

– Иди, ляг, я говорил, что ты не полностью оправился от болезни, – дед Аким встал и проводил внука в свою келью. Несмотря на жару, там было свежо и прохладно. Дед уложил Тимура на низенькую кушетку и прикрыл пледом. – Закрой глаза и постарайся не думать сейчас об этом.

– Скажи только, дед, за что всё-таки я получил наказание?

– Представь себе, что ты пришёл в дом, где в углу стоит провинившийся ребёнок. Ты подходишь к нему и, даже не спросив, за что его поставили в угол, снимаешь с него наказание. Он рад, веселится, но до тех пор, пока не появятся родители. Они накажут тебя, а его снова поставят в угол. Понятно? Так вот и Всевышний тебя покарал за то, что ты снял Его наказание… – спокойно объяснил Аким и уже у двери добавил: – Тебе придется найти эту женщину и объяснить, что болезнь вернётся. Не надо ждать, когда она снова появится у тебя в доме с бельмом на глазу и претензиями…

* * *

Очередь у квартиры Тимура растянулась почти на два этажа. Это были люди, желающие получить волшебный портрет. Ожидающие шушукались, сплетничали и всячески пытались выяснить, к чему готовиться во время встречи с белым магом-живописцем, как окрестили Тимура в городе.

– Говорят, он ей бельмо с глаза убрал… – было слышно где-то в центре очереди.

– Да что вы? Тогда, вероятно, он сможет вывести мою бородавку под мышкой. Мешает, зараза, что ни побриться, ни помыться не дает, да и руку высоко не поднимешь – каждую секунду помнишь о ней! – жаловалась женщина в шляпе.

– А вы знаете, что сначала бельмо пропало, а потом вернулось, а потом снова пропало? – вмешалась в разговор третья. – Так что, может, он и не так хорош, как о нем говорят. Я вот пришла сначала на него глянуть. Сегодня никакой портрет заказывать не буду, присмотрюсь. Моя болячка посерьезнее вашей бородавки будет. Не хочу рисковать!

– Что значит посерьезнее? – возмутилась женщина в шляпе. – Посерьезнее – идите к врачу, а не к художнику! Может, он вас вежливости научит! – фыркнула она.

– Да никакой он не художник! Колдун он! Я слышала, отец его колдуном был и от колдовства же своего и умер! – заявила дама с серьезной болячкой.

По очереди прокатилась волна охов, и несколько человек ушли. Оставшиеся же продолжали рассказывать друг другу о своих бедах, которые белый маг-живописец, по их мнению, мог легко прогнать одним движением своей кисти…

В это время Тимур, Людмила и Элеонора держали семейный совет на кухне. Наташа уехала на пару недель на море отдохнуть. Пожалуй, она одна из всех ясно понимала, что как было, уже не будет, а как будет – сейчас никто не разберется. Поэтому единственное, что она могла сделать – это совсем не мешать мужу ни своей «помощью», ни даже присутствием.

С тех пор как Тимур вернулся от деда Акима, его жизнь кардинально изменилась. Заказы на новые портреты посыпались со всех сторон. Тимур заканчивал одну картину, выходил покурить на лестничную клетку, а там его уже поджидал следующий заказ. В каждом магазине продавцы рассказывали покупателям про необычного художника с Центральной площади, а покупатели несли этот рассказ по своим домам, их домашние – по домам своих друзей и так далее.