Дмитрий Янковский - Штурм бездны: Море. Цикл «Охотник»

– Крым, Севастопольская бухта. Так?

– Да, – мы с Ксюшей дружно кивнули.

– Примерно десять лет назад тут произошла катастрофа баллистического лайнера, – не без труда начал объяснять старик. – Недавний орбитальный мониторинг показал в устье реки наличие поселения. Вы об этом что-то знаете?

– Конечно. Мы с этого лайнера и из этого поселения, – ответил я.

– Далеко до него? Я представления не имею, в какой части бухты нахожусь.

– В самой восточной. Тут река впадает в море.

– Устье реки Черной, – пробормотал старик. – Значит, до поселения километров пять. Так?

– Примерно, если в обход.

– Мне в моем состоянии не добраться, – заявил старик. – Нужны взрослые. Позовите их, я тут подожду.

– Взрослых тут нет. Все умерли, – выпалила Ксюша. – Никого не осталось.

Лицо старика приняло озадаченное выражение, но он не стал переспрашивать, мол, уверены мы в том, что говорим, или нет. По нам, наверное, все было видно.

– Все погибли, – повторил я на всякий случай. – Точнее умерли. От болезни. Но мы вам поможем добраться до поселения.

– Если нет взрослых в этом нет смысла, – с грустью произнес старик.

– Вы охотник? – осторожно спросила Ксюша, садясь на песок.

Вопрос был глупый. Никто, кроме охотников, не имел доступа к данным орбитального мониторинга, и она прекрасно это знала. Никто, кроме охотников, не пользуется дыхательным грибком. И никто, кроме охотников, не вооружен бесполезными на суше тяжелыми гарпунными карабинами, предназначенными лишь для уничтожения биотехов на глубине.

– Да, я охотник, – ответил старик, и снял с головы подшлемник.

Мы с Ксюшей ахнули. Мы его узнали. Мы сотню раз видели это лицо на фотографиях в энциклопедии, и в документальных фильмах.

– Меня зовут Андрей Вершинский, – добавил он, поднимаясь на ноги. – Слышали о таком?

Наверное, если бы в бухту вошел парусник под алыми парусами, с дрессированными мартышками на вантах и с енотом в качестве капитана, мы с Ксюшей меньше бы обалдели. Перед нами стоял сам Вершинский, великий охотник по прозвищу Хай. В общем, мы рты раскрыли, да так и глазели на старика. Ксюша сидела с винтовкой у ног, а я стоял и думал, как себя дальше вести.

– Чего уставились? – пробурчал Вершинский. – Звать-то вас как?

Мы не любили называть друг друга по имени, потому что каждый мальчишка и каждая девчонка в поселке считали себя охотниками. И не без оснований. У каждого из нас на счету было по несколько десятков убитых тварей. Охотники же вместо имен используют прозвища, которые служат им еще и как позывные.

– Меня зовут Долговязым, – собравшись с духом, ответил я. – Это Чайка, она у нас самый меткий стрелок в поселке.

– О, как! – Вершинский улыбнулся, не скрывая иронии. – Охотники, значит? И много тварей набили?

– За сегодня? – спокойно поинтересовалась Ксюша. – Или вообще?

Вершинский осекся. Он хотел отпустить еще одну шуточку, но почему-то не стал. Я подумал, что интуиция у него та еще, раз он не стал развивать эту тему. Но Ксюша не дала ему ограничиться паузой.

– Сегодня только двух. Один гриб, и один панцирный патрульник, – сообщила Ксюша.

– Два патрульника, – поправил я ее, без всякой задней мысли. – Ты же еще у реки одного ракетой накрыла.

– А, ну да. Забыла. Извини.

Я заметил, что Вершинский оказался в той же неловкой позиции, какую минуту назад занимали мы с Ксюшей. Теперь он глазел на нас, отвесив челюсть, а мы улыбались.

– Так не шутят, – произнес он наконец.

– Какие уж шутки. – Ксюша пожала плечами и удобнее устроилась на песке. – Один меня чуть не слопал. Поэтому я его и запомнила. А первого я и не видела, мне Долговязый на него дал наводку.

– Не видела? – возмущенно воскликнул я. – Ты же говорила, что панцирь блеснул!

– Ну, может панцирь, может река. – Ксюша виновато развела руками. – Я не уверена. Да какая разница? Сдохла тварь, можно порадоваться.

– Кого вы называете панцирными патрульниками? – немного придя в себя, уточнил Вершинский.

– Ну таких… – Я пошевелил в воздухе мальцами, показывая, как ползают крабы. – С щупальцами на морде. Здоровенные.

– Разные, – поправила меня Ксюша. – Есть побольше, есть поменьше. Сегодня да, крупненький попался. Второго я не видела, извини.

– СМ-19? – спросил Вершинский.

– Да откуда же нам знать, – удивился я. – У нас же тут нет Каталога.

– И далеко отсюда вы их уничтожили?

Видно было, что Вершинский нам не верит, но чувствует себя неловко. Интуиция ему подсказывала, что обвинять нас во лжи не стоит, а боевой опыт не давал ему возможности поверить в то, что двое подростков могли уконтропупить за одно утро трех тварей.

На самом деле, хотя у нас и не было Каталога Вершинского, но я точно знал, что цифра в каталожном названии биотехов всегда указывает массу заряда из нитрожира для торпед и мин, а для сухопутных полную массу тела. Для мин в тоннах, для торпед в килограммах. Это означало, что Вершинский был уверен, что панцирный патрульник весит менее двадцати килограммов. Ну, вроде как мелкая тварь. Но это, конечно, было не так. Наши-то весили будь здоров, под тонну.

– Ближайший в десяти минутах ходьбы, – сообщила Ксюша. – И от гриба воронка там же.

– Помогите костюм снять, – попросил Вершинский.

Нам было не трудно. Я так и вообще это счел за честь. А вот Вершинскому физические упражнения давались с заметным трудом – он пыхтел, сопел, стягивая непослушную мокрую ткань с тела, и не мог удержаться, стоя на одной ноге. Нам приходилось с двух сторон поддерживать его под руки.

Наконец, совместными усилиями, мы освободили его от тяжелого костюма с притороченным позади боевым каркасом, из которого торчали наконечники гарпунов. Ксюша тактично отвернулась, пока Вершинский, достав одежду из герметичного отсека каркаса, влезал в форменные синие брюки и рубаху охотника. Хотя, наверное, такт тут был ни при чем, просто старческая нагота выглядела не очень-то привлекательно. Наконец, Вершинский оделся, и снова натянул в качестве обуви рубчатые ботинки от гидрокостюма.

Я понял, что Вершинский собирается нас проверить, сходить и посмотреть туши тварей. При таких раскладах Ксюшу следовало оставить на пляже, а самому сопровождать старика. Взвесив все за и против, я подумал, что тут безопаснее, чем возвращаться в лес, где можно нарваться на гриб, на патрульника, или на стайку змеевиков. Но вот как ей об этом сказать?

– Наловишь рыбы, пока мы пройдемся? – как бы между прочим спросил я у Ксюши.

– Ага. Щас, – Ксюша иронично фыркнула. – Шнурки на ботинках выглажу, и сразу же пойду ловить. Решил меня поберечь?

– Да ну тебя! – Я понял, что из моей затеи не выйдет ровным счетом ни фига. – Просто жрать хочется, я думал, время сэкономить.