Марина Важова - Не будь таким серьёзным! Иронические рассказы

Сначала они долго ехали, хорошо знакомые улицы постепенно переходили в вовсе неизвестные, вроде бы и не питерские. Подкатив к огромным железным воротам, встали, водитель побежал с документами в глухую оштукатуренную будку, там проторчал минут пятнадцать и вышел с хромым мужиком, открывшим ворота нажатием неприметной кнопки. Они заехали на территорию складов, и мужик ещё какое-то время давал инструкции, размахивая руками и временами произнося старинное слово – пакгауз.

Инга, найденный по рекомендации частный брокер, сказала, что проблем не будет, они получат контейнер на Бадаевских складах, но в целях экономии лучше сразу его на месте разгрузить. Для этого Маша наняла крытый грузовик-пятитонку и взяла с собой двух грузчиков, один из которых к тому же обладал правами категории «В» и мог пригнать микроавтобус, по всей вероятности находящийся внутри контейнера вместе с печатной техникой. На самом деле, что там находится, так до конца и не было известно. Смущало, что на руках не осталось никаких бумаг, и Маша, по большому счёту, получала «кота в мешке». Приходилось надеяться на порядочность голландских поставщиков и профессионализм Инги.

Контейнер нашёлся на удивление быстро, у водителя «с категорией В» появился в руках ключ, и вскоре, поскрипев железом, распахнулись створки ворот. В темноте внутренностей тут же засветился его путеводный фонарик – предусмотрительный какой! – и взору Маши предстали укутанные в мутный полиэтилен остовы печатных станков, коробки с компьютерной техникой и прочими прибамбасами. В конце контейнера она с радостью обнаружила белую «тойоту», долгожданный микроавтобус.

Пока оборудование перетаскивалось в крытый кузов, пока завели микроавтобус – в нём почти не было топлива – наступил вечер. Уже в темноте всё разгрузили в типографии, оставив разборку на утро.

На другой день, когда всё было распаковано и пятнадцать раз переложено с места на место, выяснилось следующее. Им поставили гораздо больше техники, чем значилось в контракте. Часть её была неизвестного назначения, в придачу какие-то тумбочки и полочки. К счастью, то, что значилось в контракте, тоже было на месте. Но в каком виде! Проявочная машина прибыла с химикатами, растворы так и плюхали внутри, пробопечатный станок нуждался в капитальной чистке. Создавалось впечатление, что хозяева этого добра собирались выбросить его на свалку, причём прилично заплатив за утилизацию, но тут им подвернулась возможность всё скопом продать за нехилые деньги.

Но основная проблема была с микроавтобусом. Кроме бледной копии голландского техпаспорта, при нём ничего не оказалось. А машину надо ставить на учёт! Для ГАИ сомнительная бумажка ничего не значила, там потребовали настоящие документы: технический паспорт, договор купли и, конечно, всякие таможенные бумаги. Маша сунулась было к Инге, но та заявила, что не отвечает за содержимое груза. И вообще – её миссия закончена.

Судя по всему, у Маши на руках оказался нелегальный автомобиль, а может быть, и краденый. Так ей заявили таможенные брокеры Морского порта, к которым она обратилась за помощью. У них к тому же зависли компьютеры, и значит – никаких дел они всё равно не вели.

На следующий день Маша пришла снова, на сей раз компьютеры работали. Она подошла к молоденькому брокеру, явному новичку – он у всех постоянно спрашивал то одно, то другое. Несколько раз объясняла ему ситуацию, показывала учредительный договор, где позиция «микроавтобус» стояла отдельной строкой в списке уставного фонда. Кроме этого слова и невнятной копии, предъявить было нечего.

То ли юный брокер не умел отделываться от неудобных людей, то ли Маша напомнила ему мамочку, а может быть, на благодарность рассчитывал, только Костя – так его звали – принялся ей помогать. Они осмотрели машину и обнаружили, что грузовой отсек нашпигован какими-то ремнями, штативами и держателями неизвестного назначения.

Костя лазал под машину, переписывал фабричные номера деталей, пытался переводить с голландского, чтобы из бледной копии получить хоть какую-то полезную информацию. Потом Маша звонила поставщику, заручилась его обещанием переслать экспресс-почтой нужный документ. Костя почему-то всему этому верил и, слушая, как она свободно болтает по-английски, даже приступил к заполнению декларации, не дожидаясь прихода бумаг и вставляя необходимые данные с её слов.

Заполняя таможенную декларацию пункт за пунктом, он выяснил, что с сегодняшнего дня автомобили грузоподъёмностью до полутора тонн облагаются налогами и пошлинами. Ничего подобного вчера ещё не было. Так вот почему зависли компьютеры! Они перезагружали программное обеспечение. Костя наглядно продемонстрировал: если правильно всё заполнить, от пошлины и налога никуда не уйти.

– А если грузоподъёмность больше полутора тонн, что тогда? – пробовала раскачать ситуацию Маша.

– Но ведь она не больше. Смотрите, я ввожу марку авто, год выпуска, и сразу 1,2 тонны выскакивают. Тут мы бессильны, – сетовал Костик.

Но идея как-то обмануть умную машину его явно зацепила, и он стал подбирать данные. После нескольких попыток пришли к выводу, что ничего не получится, придётся платить. Сумма выходила большая, это опять же программа считает, ей по фиг, что ты пытаешься цену снизить, она сама знает, что и сколько стоит.

Время близилось к обеду, Костя тоскливо тыкал в клавиши, не решаясь прерваться. Все его коллеги разбежались, и они остались в комнате вдвоём. Вдруг лицо юного брокера прояснилось, и он весело произнёс:

– А мобильную лабораторию вы не собирались получать?

– Какую ещё лабораторию? – пролепетала Маша, но, глядя на повеселевшего Костю, поняла: он нашёл, как обойти компьютер.

– Есть такая дополнительная позиция – «оснащение», видите? Так вот, если там выбрать мобильную лабораторию, то пошлина уменьшается вдвое, а налога вообще нет! – радуется Костя.

А что, чем не лаборатория? Грузовой отсек приспособлен для исследований – одни штативы и подвесные ремни чего стоят! Молодец Костя!

Так издательство «МАрт» получило в уставной фонд «мобильную лабораторию». Где-то с год ещё сохраняли камуфляж, освободив пространство по максимуму. Потом всё выкинули и при очередном техосмотре поменяли статус автомобиля.

Впоследствии Маша узнала, что в Голландии машину действительно использовали для проведения экологического контроля на очистных сооружениях типографий. Так что всё оказалось вполне законно!

Своё летнее детство Маша провела в исчезающей Финляндии. О ней напоминали и названия поселений – Каннельярви, Яппеля, и кое-где уцелевшие каменные и бревенчатые постройки. Правда, Териоки стал Зеленогорском, Райвола – Рощино, а Ольгино, самое близкое к Питеру, когда-то называлось ласковым именем Оллила. Всё, что сохранилось, что не разрушено войной, стоит крепко, основательно.