Мишель Дарби - Ведьма

К ужину, чтобы не оставлять Симплициссимуса в комнате одного, Полина спустилась на ужин в ресторан вместе с ним, держа на руках. Кот в волшебной пилотке гордо осматривался по сторонам.

Отдыхающие с тарелками обходили буфет и накладывали в них салаты и гарниры к мясу и рыбу на свое усмотрение. Хитом вечера было филе акулы с овощами. Полина взяла двойную порцию рыбы. Кот сидел за столиком и ждал ее. За соседним столиком сидела пожилая пара немцев и наблюдала за Полиной. Полина вела себя так, как будто она была не одна. На это обратили внимание ее соседи. Стараясь увернуться от их взглядов, Полина разрезала пополам второй кусок рыбы, положила его на блюдечко и спрятала под стол, опустив на пол кота.

Симплициссимус уплетал филе акулы, а пожилая пара пришла к выводу: «Эта молодая женщина сошла с ума. Ей кажется, что она не одна. У нее, определенно, шизофрения».

После ужина Полина с котом вернулась в номер, подправила прическу и надула воздушные шарики.

Она прихватила кота и рюкзак, взяла с собой воздушные шарики и букет алых роз и пошла на берег океана.

На выходе из отеля ее снова увидели пожилые мужчина и женщина, которые наблюдали за ней в ресторане и сочувствующе вздохнули, покачав головами, отправились гулять.

Погода была хорошая, характерная для апреля. Смеркалось. На безлюдном пляже с белым песком было пустынно. Кроме Полины и кота Симплициссимуса на нем больше никого не было.

Полина первым делом, скрестив ноги, села на песок лицом к заходящему солнцу. Она соединила мизинцы и большие пальцы левой и правой рук и закрыла глаза, медитируя. Кот носился вокруг нее и играл с ракушками или просто дурачился, качался в песке.

Полина открыла глаза, встала и просто прошлась немного вперед по пляжу и представила себе, что руку ее сжимала рука незнакомого и в то же время очень знакомого мужчины, внешность которого она точно описать не могла. Она знала только, что это мог быть только по-настоящему взрослый человек, зрелый духовно, который не скрывал бы того, что чувствовал к ней, не заставлял бы ее томиться ожиданием, не был бы к ней холоден. Полина думала о том, что может быть и ей когда-то повезет, и она встретит Его и будет нужна ему такая, какой она была на самом деле, и между ними установится глубокая связь. Они будет подолгу разговаривать, а их молчание станет продолжением их разговора. Полина знала, что если Он придет, то он не будет ей лгать, не будет усложнять ей и себе жизнь, не будет заставлять ее сомневаться в своем чувстве собственного достоинства. Он захочет сделать ее счастливой. Он будет всегда считаться с ее переживаниями, прежде чем делать что-либо или говорить! Этот мужчина станет ее лучшим другом, надежным и верным и для нее ее мысли будут нужными и важными, ее жизненный опыт будет ценен для него. И она станет для него важнее его свободы. Они будут жить друг для друга, а не играть друг с дружкой в кошки-мышки. Однажды, возможно, он неожиданно придет, этот мужчина, единственный. А другого она не ждала.

Женщина достала из рюкзака стаканы, положила в них свечи, выложила ими на песке число пятьдесят и зажгла их. Воздушные шары, привязанные к рюкзаку, колыхались на песке. Готовый портрет мужчины, который она много лет писала маслом, она вынимать из трубы не стала. Главное, он был здесь, с ней. Полина была счастлива. Ее мечта сбывалась. Именно так она представляла себе празднование своего юбилея. В этот день ей исполнилось пятьдесят.

Свечи, пустынный пляж и море настроили Полину на романтический лад. Она откупорила бутылку сухого гевурцтраминера – ароматнейшего белого вина из Эльзаса, которое привезла на остров из дома, и наполнила им два бокала – себе и Симплициссимусу символически.

– За мой день рождения, котя! Будем здоровы!

Легкий бриз развевал рыжие волосы Полины и ее шелковое белое платье, колыхал свечи в стаканчиках. Волны бились о берег. Природа была на стороне женщины и весь мир обещал ей: «Жизнь только начинается! У тебя все будет хорошо».

Она взяла розы и подошла к океану, бросая их одну за другой в воду. Над ней прокричали чайки.

Перед отлетом в Испанию Полина решала, какую же музыку они будут с котом слушать на берегу океана. Шопена, Бетховена или Брамса?

Но в то совершенное мгновение своей жизни на пляже Полина поняла, что совершеннее симфонии вечерних звуков того вечера ничего не могло быть. Она не стала включать музыку. Она отпустила цветные шары в небо и они полетели в сторону горизонта…

День рождения удался на славу. Переночевав в отеле, Полина с котом к полудню следующего дня возвратилась домой. На скорую руку она приготовила себе обед и просмотрела сообщения на мобильном телефоне.

Каждый раз в свой день рождения она получала поздравления от своего бывшего мужа Женьки Смирнова, с которым не виделась больше двадцать лет и которого в последующие двадцать лет не горела желанием увидеть. Сообщения прислал Ханс, Гарри, Филипп, а также ее русские приятельницы из Германии, включая соседку Барбару, бывшие одноклассники и друзья по университету из России и ее немецкие приятельницы.

Единственным человеком из ее прошлого, который никогда не слал ей поздравлений ко дню рождения, был Эберхард. А ведь из-за него у Полины и началась ее заграничная история…

Трудно описать чувства Полининой мамы, когда на рассвете пятого июля две тысячи шестого года она провожала дочь в Германию. С растерянным видом мать беспокоилась о том, хватит ли ей еды, не устанет ли она в дороге, ведь ехать автобусом очень долго – целых тридцать шесть часов.

Таксист, парень лет тридцати, прибыл к дому минута в минуту. Полина выехала из Зеленого Гая в Киев, чтобы сесть там в автобус до Бохума.

– Неужели и сегодня будет жара? – Спросила Полина водителя.

– Осадков не передавали. В отпуск?

– К жениху за границу. А вы женаты?

– Да. У меня – дочка, три годика. Маме уже помогает. На стол тарелки ставит. В прошлом году у нее нашли на плече какое-то пятнышко, думали-опухоль. Удалили, сделали анализ. Но обошлось.

– Слава Богу.

– Для наших мест рак не редкость. Чернобыль…

– Мой отец десять лет назад от рака кожи умер. Меланому нашли в глазу. Глаз удалили, но пошли метастазы в печень, желудок…

– Вы давно в Зеленом Гае живете? Что-то я вас ни разу не видел. Я родился здесь. Городок маленький, всех вроде знаю.

– Родители переехали сюда из России в девяносто втором году. Здоровье матери в Сибири ухудшилось и они решили поменять климат. Сначала купили в Зеленом Гае старую хату, потом на ее месте начали строить дом, но так и не достроили, денег не хватило. Переехали не вовремя. Все сбережения инфляция съела.