Анна Попова - Тайна Шипки, или Загадка семьи следователя Железманова

Швейцар в гостинице Михайлова на Почтовой улице распахнул перед следователем дверь и даже поднес руку к козырьку – начальство идет. Зазнаева тут знали, ибо он уже не раз приходил по служебным делам. Это облегчило разговор: сотрудники гостиницы, увидев следователя, уже понимали, что его может заинтересовать, и услужливо пододвинули книгу, в которой записывали постояльцев.

– Но у нас все в порядке, никто не пропадал, происшествий никаких не было: ни краж, ничего более предосудительного, – в голосе управляющего сквозил легкий упрек: мол, мы приличная гостиница 6 6 Гостиница Михайлова и в самом деле была приличная, в том плане, что останавливаться в ней могли только состоятельные люди, которым хозяин представлял довольно высокий уровень комфорта. При ремонтных работах на Почтовой в современные дни в здании бывшей гостиницы была обнаружена скважина, благодаря которой вода доставлялась прямо в номера. , у нас солидные господа останавливаются, грех о них плохое думать.

– Меня интересует господин среднего роста, уже в возрасте. Примерно лет 50, одет хорошо, скорее всего позавчера ночью прибыл с казанским поездом, – пояснил следователь.

– У нас только солидные господа бывают, все хорошо одетые, – опять намекнул управляющий.

– Поэтому я к вам и пришел. Посмотрите, был у вас похожий постоялец, может сейчас живет?

– А он был с дамой?

– Не знаю, но думаю, что нет.

– У нас позавчера заселился господин Неронов, Максим Степанович. Он как раз прибыл с супругой – Александрой Дмитриевной. Ему 51 год, ей 42. Они сейчас в номере.

Присутствие дамы не вписывалось в намеченную схему. Самое главное даже не это. Непродолжительная беседа с супружеской парой подтвердила, что след это ложный – супруги, как свидетельствовали билеты, прибыли в Рязань ночью, но не казанским, а саратовским поездом, прибывавшим в Рязань на час раньше казанского поезда. Соответственно, пока в поезде травили несчастного будущего владельца ватноделательных фабрик, Нероновы были уже в Рязани.

Впрочем, были еще две ниточки: в ту ночь в гостиницу примерно в 6 утра заселилось еще два человека, только они уже съехали из гостиницы. Ну и где их искать?

– Что они говорили о себе, как представились?

– Вот читайте: мещанин из Зарайска Сенин Федор Потапович. А второй – Торчинов Федор Сергеевич, статский советник, служит в министерстве.

– В каком?

– Он не обозначил.

– А чем занимается господин Сенин? Он не упоминал?

– Упоминал. Сказал, что по коммерческой части, что приехал поговорить со своими партнерами.

– А с кем именно?

– Вот этого он не поведал. Только я так понял, что у него их несколько. Он одного ждал тут в гостинице, но тот не приехал, и этот Сенин сокрушался, что ему ехать надо в Спасск, а то не успеет.

– Жалко, мне теперь в Спасск придется ехать.

– Вообще-то он ненадолго туда собрался, буквально на один день. Сегодня утром уехал, а вечером собирался опять быть в Рязани.

– Сюда собирался вернуться?

– Нет, он сказал, что пообедает тут в ресторане и потом поедет на вокзал, домой в Зарайск собрался.

– А в каком ресторане, не говорил?

– Нет, но в этом ресторане он как раз собирался встретиться с партнером, который не пришел.

– Откуда вы это знаете?

– Так он записку оставлял этому партнеру, чтобы, значит, тот как раз тоже в этот ресторан подошел, поэтому я это все и знаю, – управляющий старался подчеркнуть, что он не следит за клиентами, а они ему сами все рассказали.

– Записку? – изумился Зазнаев. Кажется, впервые стало везти. – Вам придется предъявить ее мне.

– Так не могу.

– Почему?

– Потому, что партнер нашего постояльца пришел и забрал ее. Буквально за 5 минут до вашего прихода.

Ну кто мог знать, что надо было тратить время не на разговоры пожилой семейной четой, а срочно догонять человека, забравшего записку?! Увы, нельзя угадать все. Тут взгляд Ивана упал на стол. Он заметил, что в углу стола лежит стопка небольших листочков. Рядом лежал карандаш. Логично предположить, что постояльцам предлагали писать подобные записки именно на этой бумаге. Догадку подтвердил управляющий.

– Да, он писал записку на этой бумаге.

– А вы не помните, он взял из папки листочек и писал на нем одном или так и писал, не снимая листочек со всех остальных?

– Он прямо так и писал: на верхнем, который лежал на остальных. У нас поверхность стола шершавая, писать не очень удобно.

– А больше никто записок сегодня не писал?

– Нет, вроде.

– И листочки не брал?

– Мы не следим, но вроде нет.

Зазнаев взял верхний листок и посмотрел на него. Это сейчас не проблема прочитать надпись, сделанную даже через 20 листов бумаги. Тогда таких возможностей не было. Но небольшая уловка не раз выручала всех, кто хотел узнать тайное – и следователей, и шпионов, и даже любопытных мальчишек. Иван Васильевич положил верхний листочек бумаги на шершавую поверхность стола, взял карандаш и стал им водить по листику. Как по волшебству перед ним на сереющем листочке проступала белая надпись: «Буду ждать послезавтра в ресторане „Бристоль“ в 18:00».

Ну, вот это уже что-то. Ресторан «Бристоль» один. Находится на Почтовой. Прийти туда послезавтра к 18:00 не проблема. А пока надо сделать несколько других дел.

Первое – это навестить полицейского врача и выслушать его мнение о причинах смерти Ачуева. Впрочем, тот ничего особенного не сказал, это заключение во многом походило на то, которое он выслушивал пару дней назад, когда пытался понять причину смерти пассажира в вагоне поезда.

– Конечно, назвать здоровым я бы этот организм мог только с большой натяжкой. Все-таки возраст – это возраст. Курил много, легкие все черные. Но жить он бы еще мог достаточно долго. Никаких причин скоропалительной смерти не нашел – ни разрыва сердца, ни внутреннего кровотечения, ни кровоизлияния в мозг, – рассказывал врач.

– А как насчет отравления?

– Вы имеете в виду хлороформ?

– Да.

– Ну, я уже говорил вам в прошлый раз, что определить следы хлороформа достаточно тяжело. Поэтому исключить этого я не могу, но и прямого подтверждения тоже не имею возможности дать.

– А платок?

– Там видно какие-то разводы, но, что это именно хлороформ, тоже не могу определить.

Однако сам факт отсутствия явных причин для внезапной естественной смерти и наличие похожего платка опять не давали Зазнаеву успокоиться версией, что господин Ачуев неожиданно умер просто так. Иван Васильевич за годы службы убедился, что жизнь богата на совпадения, но когда так подозрительно из жизни уходил нужный свидетель, то был склонен подозревать, что свидетелю помогли уйти в мир иной. В любом случае обстоятельства смерти свидетеля проверялись им особенно тщательно.