Анна Попова - Тайна Шипки, или Загадка семьи следователя Железманова

Он решил еще раз поговорить подробно с прислугой и членами семьи Ачуева. Следующий день после похорон может был не самый лучшим моментом, чтобы лезть с расспросами, но ничего не попишешь. В конце концов он не ради любопытства свои вопросы задает. Супруга, точнее вдова мало что добавила к своим прежним показаниям. С одной стороны она еще не пришла в себя, с другой – она и в самом деле не видела человека, который в тот трагический день приходил к ним в дом. А вот беседа с горничной оказалась вполне результативной. Девушка уже отошла от суеверного ужаса перед смертью, не плакала и вполне здраво отвечала на вопросы следователя. Новых примет относительно внешности она дать не смогла, все повторяла одно и то же: не высокий («Ниже вас, барин»), не худой, не толстый, уже в возрасте («Ну он не очень старый, но уже и не молодой»). Зато появились некоторые интересные подробности о личности гостя:

– Может ты слышала, о чем говорили гость и твой хозяин? – спрашивал девушку Зазнаев.

– Так я в другой комнате была, при разговоре меня не было.

– То есть в комнату, когда там находился гость, ты совсем не входила? И даже чаю не предложила гостю?

– Да не захотел он чаю. Я им водки принесла!

– А когда водку приносила, они ни о чем не говорили? Постарайся произнести дословно.

– Попробую. Значит, увидел он меня с подносом и говорит: «Вот и водочка, в самый раз к морозцу. В наши морозы чуть-чуть водочки – это настоящее спасение. Вообще, русский человек без водочки – не человек. Неслучайно даже монахи не отказываются от этого напитка. Вон, я слышал, в Болгарии монахи добавляют каплю воды в ихнию водку, она белеет, и они говорят, что молоко пьют». Ой, такое бывает? Он, наверное, пошутил?

– Нет, не пошутил, такое и в самом деле бывает. Ты не отвлекайся, рассказывай, что дальше было?

– А Кирилл Петрович тоже это спросил, – воскликнула девушка.

– Что спросил? – не понял следователь.

– Да про водку, ну которая якобы в молоко превращается, мол, вам такую пить приходилось?

– Ну а гость, что ответил?

– Ответил, что да, пил, пил, когда воевал с турками. А дальше я ушла из комнаты и больше ничего не слышала.

Таким образом, выяснилась интересная подробность: гость представлялся участником русско-турецкой войны 1877—1878 годов. Возраст у него был подходящий, если ему и в самом деле немного за пятьдесят, в 1877 году ему как раз было 19 или чуть больше. Воевал ли он на самом деле или просто создавал такой образ? Про болгарскую анисовую водку знал достоверно, она и в самом деле становится белой, если в нее добавить каплю воды. Однако для того, чтобы быть в курсе этого, необязательно бывать в Болгарии. Вон он, Зазнаев, не был в Болгарии, но это знал. И уж тем более не обязательно воевать. И Ачуев тоже был осведомлен про такое таинственное свойство болгарского напитка, хотя воевать не воевал, по возрасту, в отличие от Зазнаева, подходил, но его не призвали (это следователь уточнил у вдовы). Однако образ солнечного государства и далекой войны возник снова уже вечером.

Когда стемнело Иван Васильевич отправился в ресторан «Бристоль» отлавливать господина Сенина, Федора Потаповича. Пошел он в ресторан не один, он попросил сопровождать себя горничную Дуню. Если вечером в ресторан должен будет прийти таинственный гость, который разбирается в напитках братского славянского народа, то будет неплохо, если девушка его сразу опознает. Они пришли в ресторан за полчаса до указанного в записке времени, заняли столик. Зазнаев заказал для девушки чаю и пирожное, а сам задал пару вопросов управляющему.

– Скажите, у вас часто бывает господин Сенин?

– Не часто, он живет в Зарайске, в Рязань приезжает раз в две-три недели.

– А сегодня он будет?

– Да, он заказал столик и предупредил, что его будут искать: подойдет деловой партнер. Это случайно не вы?

– Нет, не я. Но я бы тоже хотел побеседовать с господином Сениным. Какой столик ему забронирован?

Половой показал на столик в углу зала. Пожалуй, это было лучшее место в этом ресторане. Ивана Васильевича это вполне устраивало – с того места, которое они сейчас занимали, нужный столик был виден очень хорошо.

– Пожалуйста, не говорите господину Сенину, что я его жду. Я сам представлюсь ему, – попросил следователь полового.

Около шести показалась фигура посетителя, который подходил под описание. По тому, как суетливо крутился вокруг мужчины половой, можно было не сомневаться, что это постоянный клиент, не скупящийся на чаевые.

– Доброго здравечка, уважаемый Федор Потапович, присаживайтесь. У нас сегодня семга исключительной свежести. А еще грибочков не желаете?

– Желаю. И водки принеси.

– Конечно, конечно, а может еще селедочки?

– Нет, селедки не надо. Язык отварной есть?

– Есть. Как подать? С хреном? Горчицей?

– Неси то и другое.

Зазнаев внимательно смотрел, как Сенин делает заказ, и попросил девушку:

– Дуня, гляньте внимательно: не этот ли господин приходил к Кириллу Петровичу?

Дуня посмотрела на мужчину, потом покачала головой:

– Нет, это не он, тот и говорил иначе и выглядел тоже.

– Точно?

– Я уверена.

Увы, эта ниточка обрывалась. Пришлось проводить девушку к выходу, поймать извозчика, дать ему мелочь, чтобы он доставил горничную на Нижненикольскую. Сам вернулся в ресторан. Он хотел поговорить с этим господином Сениным. Пока следователь выходил из зала, у Федора Потаповича уже появился собеседник, точнее деловой партнер, и судя по всему партнер был не очень пунктуальный и обязательный. Разговор разворачивался на повышенных тонах:

– Я тебе когда велел приехать? Ждал тебя в гостинице, а ты и носа не показал, – шумел Сенин.

– Да я показал, я приехал, но опоздал только, – оправдывался мужчина лет тридцати.

– На два часа, – язвительно уточнил Сенин.

– Ну ехать же далеко, – пытался придумать оправдание горе-предприниматель.

– Выезжать надо раньше. Когда поставишь товар?

– Завтра.

– Завтра? Ты три дня назад обещал!

– Ну поставлю, вот истинный крест!

– А покупателям я твое крестное знамение буду предъявлять? Не буду я больше с тобой дело иметь.

– Каюсь, виноват. Дайте возможность исправиться, – начал лепетать мужчина. Однако Сенин не успел ответить. К их столику подошел Зазнаев и представился:

– Добрый вечер, Федор Потапович, я следователь по особо важным делам и мне бы надо поговорить с вами. Дело, не требующее отлагательства.

– А попозже нельзя?

– Нет, никак нельзя.

Сенин нехотя подчинился:

– Ладно, прощаю в последний раз. Если завтра товара не будет, ко мне больше не приходи, – бросил он своему деловому партнеру.

Незадачливый поставщик ушел, кланяясь и благодаря.