Кайла Диз - Порождения мести. Часть 1. Ветер перемен

– Когда-нибудь я тебя точно казню за подобное обращение с будущим королем.

– Конечно, Ваше Величество, обязательно! – ни капли не растерявшись, подыграл Аарон. Потом громко рассмеялся и крикнул уже закрывшейся двери: – И кстати, всегда пожалуйста!

~ ~ ~

Семейный завтрак получился на славу, как и всегда, но, к сожалению, очень быстро закончился. Маркус собрал все принесенные ими с собой вещи обратно в большую корзину, и они вернулись в замок к семи. А в восемь вся королевская семья Фростов уже стояла на огромной лестничной площади у входа в замок и была полностью готова к встрече своих достопочтенных гостей. Король и королева приветливо улыбались, со спокойным мудрым взглядом осматривая собравшихся. Их глаза все еще сияли от счастья, но весь азарт и юношеская игривость, с которыми они веселились всего час назад, были уже полностью запрятаны за, подобающей королевской семье, строгостью и сдержанностью. Королева стояла в центре, по ее левую руку стоял король, по правую – принц, а за ними, образуя живой коридор ко входу в замок, стояла их многочисленная свита. Весь двор перед ними был заполнен оживленной толпой. Все ликовали и веселились в предвкушении грандиозного дня, который был одним из самых лучших празднеств во всем королевстве.

Самыми первыми, как принято, именинницу поздравляла королевская знать Альянса – четыре главы соседних королевств со своими семьями – и они не заставили себя долго ждать. Очень скоро раздался оглушительно громкий рев горна и, под тут же разразившиеся праздничную музыку и шум ликующего народа, тяжелые, дубовые ворота медленно поползли в стороны, впуская во двор замка первых гостей королевства. Толпа сразу расступилась перед ними, образуя живой коридор от ворот до самой лестницы.

Первыми в воротах появились семя Крейгенов – король Боромер, королева Элайза, принц Теодор и их почтенная свита из королевства Истленд. Король, королева и их сын, приветливо улыбаясь, поднялись по лестнице, в то время, как вся их свита остановилась внизу. Боромер подошел к королеве первым:

– Ваше Величество, Вы с каждым годом становитесь все прекраснее и прекраснее, – с чересчур наигранным восхищением и преданностью в глазах, сказал он, осторожно и трепетно беря ее за руку, словно хрупкий цветок. – Рано или поздно я все-таки не удержусь и вызову Вашего достопочтенного мужа на дуэль за Вашу руку, о, моя прекрасная королева! – сказал он, все так же смотря ей в глаза, и низко поклонился Элеонор. Она, сдержанно улыбаясь, кивнула ему в ответ. Маркус сдавленно кашлянул в кулак, пытаясь скрыть смех. – Я до сих пор не могу понять, как такая бездарность как он могла заполучить такое чудесное создание, как Вы! – с наглым пренебрежением указывая изогнутыми бровями в сторону короля Фроста, раздосадовался Крейген. Элайза не выдержала и незаметно ткнула мужа локтем в бок.

– Прекрати! Не время сейчас для твоих шуток! Весь Альянс на тебя смотрит! – прошептала она, не смотря на мужа и пытаясь как можно незаметнее шевелить губами.

– Да тихо ты! Не мешай! – во весь свой басистый голос отмахнулся он от жены, не сводя восторженных глаз с Элеонор. Маркус не выдержал и сдавленно рассмеялся. Его отец весело хохотнул вслед за ним, и лишь Элеонор все так же сдержанно продолжила улыбаться, как и подобает настоящей королеве, с гордо поднятой головой и уверенным, мягким взглядом. Боромер с доброй полуулыбкой посмотрел на счастливую семью перед ним и довольно хмыкнул.

– Вот! – уже без какой-либо наигранности, восхищенно и с уважением, громко сообщил он, наконец, переставая дурачиться. – Вот она, настоящая королева Альянса! Дайте мне сейчас заглянуть в глаза всем тем, кто так уверенно заявляли, что из этого прекрасного создания никогда не выйдет достойной королевы! – Он наклонился, все так же с уважением смотря ей в глаза, и медленно поцеловал руку. – С Днем Рождения, Ваше Величество! Если кто и достоин стоять здесь и сейчас на этом месте, то это только Вы!

– Спасибо, Боромер, – с искренней благодарностью ответила королева, слегка кивнув головой с почтением. – Я безмерно рада слышать такие слова от Вас, – и в ее словах не было ни единой лжи или лукавства. Ее действительно до глубины души тронули слова Крейгена. Элеонор, как простой девушке из бедной семьи, далекой от всей этой светской жизни, действительно было очень сложно влиться в ряды королевской знати. Многие в свое время не верили в нее и даже протестовали против ее свадьбы с Джеймсом. Но отец Джеймса, видя на сколько сильно они любят друг друга и, не желая приносить счастье сына в жертву политике, дал им свое благословение и позволил пожениться. Элеонор была безмерно ему благодарно за оказанную ей честь и сделала все возможное, лишь-бы король Вильям ни разу не усомнился в правильности своего решения. Мать Джеймса, Маргарет, будучи справедливой, но при этом до невозможного упрямой и преданной традициям женщиной, до сих пор не желала признавать, что ее сын сделал верный выбор, но король до самой своей смерти гордился решением сына и не уставал повторять это каждый раз. И даже сейчас, после стольких лет, Элеонор в глубине души постоянно боялась совершить ошибку, оступиться и не оправдать чужого доверия. А король Боромер, будучи проницательным и до невозможного внимательным правителем, очень хорошо разбирался в людях и всегда знал, что, кому и когда надо говорить. Элеонор всегда восхищало это качество в нем.

– Действительно прекрасный выбор, мой друг! – весело сказал Боромер, уже пожимая руку Джеймсу. – Никогда не устану восхищаться твоим вкусом!

– Твой вкус ничем не хуже моего, Крейген! – добродушно ответил Джеймс, крепко пожимая его руку в ответ, потом все-же рассмеялся, рывком притянул к себе и крепко обнял старого друга детства. Маркус, весело ухмыляясь, перевел глаза на Теодора, который стоял позади отца и терпеливо ждал своего череда. Он поймал его взгляд, широко и заразительно, как умел только он, улыбнулся и пожал плечами, мол «Что поделаешь?». Все уже давно смирились с тем, что короли Альянса не умели устраивать официальные приемы. Все, даже самые серьезные деловые встречи, у них всегда превращались в веселую, дружескую встречу старинных друзей.

– Я редко с ним соглашаюсь, но сейчас мне совершенно нечего ему возразить, – очаровательно улыбаясь, сказала королева Элайза, уверенно шагая к Элеонор, и нежно, с огромной любовью обнимая именинницу. Элеонор тихо засмеялась, тщательно пряча улыбку за ее высоким воротником – когда не было лишних глаз и ушей, король и королева Истленда всегда находили, о чем бурно и страстно поспорить. Об этом знали практически все их близкие и относились с умилением и легкой завистью, видя в этом своеобразное выражение своей безмерно страстной любви. Потом Элеонор снова нацепила статную, благородную, легкую улыбку, выпуская подругу из рук, и поблагодарила ее. Элайза ответила ей такой же улыбкой и шагнула дальше к Джеймсу. Она протянула королю руку, которую тот аккуратно взял в свою и поцеловал с почтенным поклоном, потом и принцу. Принц Теодор, наконец, дождавшись своей очереди, тоже поздравил королеву, с низким поклоном поцеловав протянутую руку, и обменялся с королем и принцем крепкими рукопожатиями, в отличие от отца, искусно играя роль достопочтенного и сдержанного наследника престола. Этим Крейгены завершили традиционную часть приветствия королевской семьи и прошли дальше, вставая за семьей Фростов. Их свита выстроилась под лестницей, по обе стороны прохода, пополняя живой коридор для прибывающих гостей.