Кайла Диз - Порождения мести. Часть 1. Ветер перемен

– Еще бы не радоваться! – широко улыбаясь, самодовольно выпалил Маркус. – Я со вчерашнего дня молился, чтоб пронесло.

– Не зарекайся, впереди еще второй раунд. И королева там тебе уже не поможет.

– Да, но так я хотя-бы до второго раунда дойду, – отворачиваясь, как бы между прочим, напомнил Маркус.

– Говнюк ты! – усмехнувшись, закричал Луциан и больно ткнул Маркуса под ребра. Маркус охнул и отпрыгнул от него, с веселым смехом потирая ушибленный бок. Луциан громко рассмеялся и притянул его обратно, крепко обнимая друга одной рукой. – Ну, удачи тебе, что я могу тебе еще сказать!

– Ха! Луциан, мне тоже пожелай удачи! – раздался сзади, подобный раскату грома, довольнейший голос Теодора. Видимо ему, наконец-то, надоело красоваться перед зрителями, и он решил покрасоваться теперь и перед ними.

– Удачи, – легко и искренне пожелал ему Луциан, потом опустил глаза на меч в его руках и потер ноющее после боя запястье. В руках этого громилы даже зубочистка могла превратиться в сокрушительное оружие, что уж говорить о мече. Луциан бы этого никогда не признал вслух, но он на самом деле был горд тем, что так долго выстоял в бою против него. Даже без победы, это было огромным достижением.

– А обнять? – разводя руки в стороны и цепляя «щенячьи глазки», спросил Теодор, делая широкий шаг в его сторону.

– Обойдешься, – тут же скрестив руки на груди и самодовольно ухмыльнувшись, мстительно шагнул назад Луциан.

– Ну и ладно! – тут же «обиделся» Теодор, а потом неожиданно резко повернулся к Блеквуду и радостно крикнув: – Меня вот Майки обнимет! – бросился к Майклу.

– Что? Нет! – Майкл не успел даже среагировать, как Теодор сгрёб его в охапку и подхватил с земли. Маркус тут же занервничал, ожидая взрыва, но к его огромному удивлению, ничего не последовало. Вместо возмущений, когда его, наконец, опустили обратно на землю, Майкл обреченно проскулил, потирая левый бок: – Черт, ты слышал хруст? Кажется, это было мое ребро. Или даже два. – Теодор рассмеялся, хлопая его по плечу.

– Не преувеличивай. Это…

– Шшш, тихо! Смотрите! – шикнул Джейкоб, перебивая Теодора. Все сразу затихли в ожидании. Королева неспешно опустила дощечку с изображением злобно скалящего зубы белого волка и ярко красного цветка чертополоха, чьи колючие ветки опутывают непримиримого зверя, на шершавую ладонь мужа и король, прочитав надпись, назвал следующего война:

– Маркус Фрост, из королевства Уайткрау, – величественно и гордо провозгласил король и сделал паузу, которую сразу заполнили громкие овации. Королева в это время нахмурилась, читая имя на второй дощечке, и сжала ее в руке, не спеша передавать мужу. В ее глазах читалось явное желание бросить дощечку обратно в мешочек и сделать вид, будто ничего и не было, но к ее великому сожалению, делать так было недозволенно даже ей. Король заметил промедление жены и вопросительно посмотрел на нее, но королеве ничего не пришлось объяснять. Ему хватило одного лишь взгляда, чтобы понять, в чем дело. Джеймс сам тут же пожелал все изменить, но назад пути не было уже ни у кого. Правило есть правило, и они едины были для всех. Жребий решает, кто выходит против кого, и никто не вправе идти против того, как лягут имена. Это древнее правило знали и почитали все. Король ободряюще улыбнулся жене и сам протянул руку. Она, на одну долгую секунду дольше, чем положено сжимала дощечку в руке, с явным несогласием смотря в глаза мужу, но потом, как и всегда, все же уступила правилам и медленно, с явным нежеланием положила ее мужу на ладонь. Король благодарно кивнул и посмотрел на надпись, уже точно зная, чье имя он там увидит. На дощечке красовалось изображение грозно смотрящего прямо в глаза черного орла и алой розы. Он обреченно вздохнул, но все равно так же громко и торжественно произнес:

– Майкл Блеквуд, из королевства Иствуд! – Майкл никак не отреагировал на свое имя, холодно смотря перед собой, зато Маркус злорадно ухмыльнулся, в опьяняющем предвкушении мести. Трибуны сразу приветственно загудели, аплодируя им, только вот остальные принцы на этот раз аплодировать не спешили. Они вмиг посерьезнели и начали хмуро переглядываться друг с другом. Каждый слишком хорошо знал этих двоих и понимал, что от них можно не ждать ничего хорошего. Их ни в коем случае нельзя было выпускать в поле, особенно после того, что Майкл выкинул утром, но изменить решение жеребьевки уже никто не мог. Майкл положил руку на рукоять меча и с нечитаемым выражением направился к центру арены. Маркус последовал за ним, стиснув зубы и сверкая в спину противника злорадным, довольным взглядом.

– Вот же ж засада, – серьёзно и тихо протянул Теодор, хмуро скрещивая руки на груди и провожая двоих обреченным взглядом.

– И не говори, – спрятав руки в карманы, глухо поддержал его Луциан, становясь плечом к плечу с принцем и с таким же взглядом следя за удаляющейся парой.

~ ~ ~

Маркус стоял напротив Майкла посередине арены, готовый в любую секунду броситься в бой. Он был очень зол и, на этот раз, не собирался заставлять себя держать эмоции под контролем. Маркус не мог и не хотел забывать о том, как этот гадёныш повел себя с его матерью. То, как Майкл повел себя с королевой, было крайне непочтительно, он оскорбил ее при всех и сейчас Маркус собирался сполна отыграться на нем за это. Ему нужно было это сражение, просто жизненно необходимо. Гнев, который он, из уважения к матери, не имел права сегодня обрушивать на голову этого выскочки, пожирал его изнутри. Этот бой был его единственный на сегодня шанс выплеснуть его. И Маркус был безмерно благодарен судьбе за такой шанс.

Барабанная дробь, которую Маркус до этой секунды даже не слышал, резко оборвалась, знаменуя начало боя, и он тут же налетел на противника, словно разъярённый миллионами красных тряпок бык. Все вокруг вмиг задержали дыхание, восхищаясь и одновременно страшась мощи и ярости, с которыми он набросился на противника. Мало кто смог бы противостоять такому напору, но Майкл, на всеобщее удивление, с легкостью увернулся от его удара и, не испытывая особой сложности, отбил последующий. Маркуса это разозлило еще больше, и он начал методично атаковать, просчитывая каждое движение и вкладываю всю силу и мощь в каждый выпад. Он обязан был победить в этом сражении и он не собирался принимать другого исхода.

Но Майкл не был бы Майклом, если бы он просто взял и начал делать то, что от него ожидают, то, что он должен – честно сражаться, отдать дань уважения Королю и Королеве. Он, вместо того чтобы тоже атаковать и вести бой как положено, начал лишь защищаться от выпадов Маркуса, со скучающим видом, с легкостью уворачиваясь и отбиваясь от них и еще больше раздражая этим соперника. Так продолжалось минут десять. Маркус не выдержал и сквозь зубы прорычал во время очередного удара: