Алексей Свитков - Приют отверженных

– У меня еще есть патроны, стреляю, – закричал Антонов, взводя курок и топнув сапогом по полу. – Уходи, хватит на сегодня смертей.

Нож быстро исчез в темноте за дверью, и тихи шаги, скрипнув досками под ногами, скользнули за угол дома. Старая бледная рука, с грязными длинными ногтями показалась в проеме окна. С нежностью погладила окровавленную шерсть зверя, почесав за ухом, и исчезла. Опустив револьвер, Антонов еще долго смотрел на мертвую тушу, висящую в окне, и не мог поверить в произошедшее. Бросив оружие, он посмотрел на очертание своих рук, закрыл лицо и тихо заплакал.

2.

Высокий человек, в длинном брезентовом плаще, вглядывался в ночную темноту, внимательно изучая округу. Он стоял на смотровой деревянной вышке, в плотную примыкающей к трехметровой стене из вкопанных вертикально в землю толстых еловых бревен, заострённых вверх. Худые длинные пальцы, еле слышно барабанили по бревенчатым перилам. Уставшие глаза медленно блуждали по ночной округе, но не находили желаемое. Каждый шорох куста или ветки дерева молниеносно притягивали его внимание, но через мгновение мужчина понимал, что это был всего лишь ветер.

Человек запрокинул капюшон от плаща на голову прячась от мелкого, неприятного дождя. От напряжения, глаза начали уставать и заболела голова. Зажмурившись, он влажной рукой потер свой лоб и правый висок, давая отдых глазам.

Постояв еще немного, мужчина на вышке тяжело вздохнул, и уже собирался спускаться, когда услышал за спиной тяжелые и медленные шаги, поднимающиеся по ступеням вверх. Пожилой мужчина, слегка сгорбленный, с трудом поднялся и встал у края лестницы тяжело дыша. Невысокий и плотный, с седыми волосами и бородой, он укрывался от холода в выцветшую зеленую телогрейку, сильно большую в длине и рукавах. Отдышавшись старик подошел к человеку в плаще по-отечески похлопав рукой по плечу.

– Все ждешь, друг мой? – тихим, скрипучим голосом спросил старик, доставая из кармана потрёпанный алюминиевый портсигар и спички. – Поздно уже, он не придет.

– Должен, – не поворачивая голову произнес человек в плаще. – Филин человек обязательный.

– От него целый месяц вестей не было, – проговорил старик, протягивая собеседнику папироску. – Могло случиться многое.

– Если и произошло, то со всей группой, а иначе кто-нибудь из них уже прибежал, – ответил высокий, беря папиросу в руки. – Не хочу верить, что с ними приключилась беда, но поганые мысли сами лезут в голову. Филин должен был прийти еще пять часов назад, как по-твоему Палыч где он?

– Да откуда же мне знать, – ответил старик, пожимая плечами и прикуривая. – Я очень надеюсь, что ничего страшного не произошло, и они все живы.

– И я верю в это, но если к утру Филин не появиться, то выбора не остается, пойдем с тем что осталось.

– Я за этим к тебе и пришел, – кривыми морщинистыми пальцами старик медленно залез во внутренний карман своей телогрейки и извлек маленький предмет передавая собеседнику и тяжело вздыхая. – Вот и дожили Люгер, у нас остался последний кусочек золота.

– Мы знали, что однажды так произойдет, – Люгер осторожно забрал небольшой, размером с ноготь, слиток золота тускло-желтого цвета, и спрятал его в пустой спичечный коробок. – Что обменять на него, патроны, медицину или еду?

– Чего не коснись, все нужно, – вздохнул старик, опускаясь на узкую лавку. – Многое на исходе. Из медикаментов пара бинтов и осталась, патроны, сам знаешь, как орешки щелкаются, а про еду я просто молчу. У нас двадцать с лишним ртов, и чем их кормить не представляю.

– Тогда еда в приоритете, – кивнул Люгер. – Завтра потратим остатки, а что потом? Золото у нас больше нет и не будет. Стандартные пайки от военных уходят меньше чем за неделю, а вторую просто голодаем. Патронов не то что бы мало, их катастрофически не хватает. С тем что имеем сейчас даже на охоту сходить не можем, я уж не говорю про защиту лагеря. Да и как охотиться, если на нас самих капканы поставили.

– И не говори, весну и лето спокойно прожили, а тут за две недели троих ребят убили, – Палыч глубоко вздохнув доставая из кармана тряпочку и вытирая мокрые глаза. – Жалко вас молодых, все мне как сыновья.

– Понимаю, самому погано, – ответил Люгер. – Двоих охотников ни за что подстрелили, засаду устроили, стреляли в спину. Рыбака нашего, Витька, утопили, твари трусливые.

– Хорошо хоть Сырник выжил, услышал головорезов раньше, чем его увидели и спрятался в высокой траве.

– Молодец, на рожон не полез, а то бы последнего хорошего рыбака лишились. Трусость иногда спасает.

– Все так, сейчас за стены лишний раз боюсь ребят посылать, даже за водой, мало ли эти отморозки засели неподалеку, – Палыч затушил окурок, выкинув в консервную банку, стоящую на лавке. – Их видели на днях. Славка, дозорным стоял на западной вышке, наблюдал вдалеке, как сквозь кусты перебирались. Говорит, что пятерых насчитал, но кажется их все же больше. Не спроста так близко к стенам подходят, я уверен, что они замыслили гадость устроить.

– Уже устроили, троих убили, живых напугали, моральных дух подавили, – скрепя зубами сказал Люгер, круча папиросу в руках. – Рано или поздно, мы встретимся, тогда они за все ответят.

– Я хотел еще кое-что сказать, – признался Палыч, немного помолчав. – Ко всем прочим проблемам добавились еще одни.

– Это какие же?

– Ко мне приходят ребята с жалобами. Говорят, у них пропадают вещи, а именно патроны, разных калибров, ножи и консервы.

– Только крысы нам в лагере не хватало, – покачал головой Люгер. – Скольких обворовали?

– Ко мне семеро подошло, но думаю пострадавших больше.

– Не кажется ли тебе Палыч, что все это неспроста, – после не долгих раздумий произнес Люгер посмотрел на старика в упор. – Эти кражи, нападения и убийства. Нас не трогали пять с половиной месяцев, и вот резко все началось, за пару недель столько событий, это не случайно.

– Не знаю, друг мой, – старик покачал головой, размышляя. – Убийства это одно, а кражи совсем другое. Скорее всего, еду ворует тот, кто не доедает. У нас ведь сейчас паек на человека маленький, вот кто-то и начал с голода таскать у других, не брезгуя и патронами. Давай не будем играть в шпионов и диверсантов, их просто нет в лагере. Я здесь каждому, как тебе верю, правда воришку изловить все же надо.

– А я иначе все вижу, – дослушав старика, ответил Люгер. – Тогда, прошлой весной, мы были сильными, ели досыта и у каждого ворох патрон для своего обреза. Помнишь, как люди Маркграфа, налетели на наши стены, надеясь на легкую победу, и как они обломались, потеряв не мало людей. Вспомни, как мы радовались той свободе что обрели, особенно после указа Монарха оставить нас в покое. Но теперь мы на грани. Все меньше припасов, нам не на что торговать, а впереди зима, к которой мы не готовы. Людей убивают, а ряды наши не восполняются. Я боюсь, что холод и голод в будущем, нам не страшны, мы до них просто не доживем.