Валерий Мит - Источник

Чуть только копнул Аксён лопатой землю там, где указал ему Бог, только дёрн немного успел ковырнуть – из-под травы проявился край промасленной деревяшки.

Отбросил Аксён лопату, аккуратно руками снял слой дёрна, вытащил из земли небольшой прямоугольный предмет, завёрнутый в промасленные почти истлевшие тряпки. Развернул его, а там деревянный чехол, а в нём, старинный серебряный крест, а из земли, в месте, где он лежал, как и предсказывалось, забил ключ.

Этот самый ключ со святой водой.

Все, кто пришли за Аксёном упали на колени, а сам он навсегда стал другим – очень набожным. Поначалу вообще почти всё время молчал. Забросил хозяйство, отгородил себе в доме угол и почти всё время проводил там, молясь Богу, считая, что всё остальное не имеет смысла.

Его жене и детям стало очень тяжело – ещё бы, единственный кормилец забросил все дела… Но Бог их не оставил. Односельчане признали в Аксёне святого человека и помогали, чем могли его семье. Кто огород вспашет, кто поможет собрать урожай….

Витя слушал Игоря и не верил своим ушам. Он и не предполагал, что его двоюродный брат верит в Бога. В те далёкие годы, верующие люди были, но Виктору они представлялись старушками в головных платках – скромными, несчастными, одинокими пожилыми женщинами, прячущими от посторонних людей свой взгляд.

Ему стало даже немного неловко за друга. – В те времена так открыто говорить о религии, было не принято.

Витя слушал брата, не перебивал, но его неловкость только росла, а Игорь, между тем, продолжал:

– Аксён словно и не видел ничего. Просыпался в своей коморке, отгороженной от всех, и молился без остановки Богу, не выпуская найденный крест из рук.

Его пытались вразумить и вернуть к обычной жизни. Сначала жена, потом родственники, друзья. Но он никого будто бы и не слышал. Отвечал односложно, больше словами священного писания.

Можно было подумать, что он сошёл с ума, но в те времена люди были набожны, многие из односельчан Аксёна видели, при каких обстоятельствах он изменился и безумным его не считали. Они оставили его в покое, считая, что теперь он Божий человек.

– Так погоди, – не выдержал Витя, – так ты что, веришь в Бога?

– Да, – просто ответил Игорь. – Как после такого не поверить?

– Ладно…. А кто такой Аксён? – с вызовом спросил Виктор и тут же поймал в ответ презрительно-удивлённый взгляд.

– Как кто? Неужели ты не знаешь?

– Первый раз от тебя слышу это имя.

– Ну, ты брат даёшь! – Аксён, личность всем известная. – Он наш с тобой прапрадед. Твой – по отцовской линии, мой – по материнской.

Эта новость не очень обрадовала Виктора.

В тот момент он подумал, что быть потомком сумасшедшего не очень-то и приятно.

Лишь много позже, в зрелом возрасте, вспоминая давнюю историю Игоря, он осознал всю глубину и силу личности этого человека.

Осознал и захотел узнать о нём как можно больше.

Захотел проникнуть в его тайну, понять его.

Но, как всегда, любому пониманию должно было прийти время, а для любого действия должны были появиться возможности.

Для действий Виктора, они не появлялись достаточно долго – суета, дела и различные обстоятельства мешали ему сделать это. Лишь после того, как он остался один, да и то, не сразу…, но это всё было потом.

Пока же, два мальчика ясным июльским днём 1975 года, сидели на склоне оврага, рядом с источником и продолжали свой разговор.

– А что с ним стало дальше? – спросил Витя.

– Говорят, что ровно год всё происходило без изменений. Он так и жил затворником. Ел, спал, молился и всё будто бы во сне. Никого не замечал, ни на что не реагировал.

Через год, в тот же самый день, когда был найден крест, он будто бы очнулся. Вышел из своей каморки, нормально поговорил с женой – на обычном языке, без всяких церковных фраз. И совершенно здраво объявил, что должен уйти.

– Как уйти? – не удержался Витя. – Он что, её бросил?

– По сути, да. Бросил её и малолетних детей, объясняя это тем, что ему необходимо посетить Иерусалим и поклониться гробу Господню.

– Да…

– Вот именно, что да…, – продолжал Игорь. – Даже в те времена это решение не выглядело нормальным. Не говоря уже о затратах, связанных с таким походом, а денег у него, сам понимаешь, не было. Кроме того он совершенно осознанно бросал свою семью. Не знаю уж, что ему конкретно ответила наша прапрабабушка, но думаю, выдала по первое число. Женщины в нашей семье никогда за словом в карман не лезли. Скажут так, что хоть стой, хоть падай. Но Аксён, судя по всему, выстоял. Потому что в Иерусалим он пошёл. Мало того, все жители деревни скинулись на его дорогу, собрали и подати для святой церкви. Гарантировали помощь семье Аксёна, пока тот будет отсутствовать.

– И удивляться тут нечего…, – продолжал Игорь, видя округлившиеся Витины глаза. – Если разобраться, это только кажется удивительным, но иметь своего ходока от деревни было очень круто, особенно такого, как Аксён – Божьего человека.

– И как он сходил?

– Сходил нормально. О самом путешествии ничего неизвестно, но примерно год он отсутствовал, потом вернулся. Ещё год прожил в деревне, а затем ушёл опять, но уже по просьбе односельчан.

– Это как это?

– А так…! Все заметили, что пока Аксён ходил и урожай был выше и падёж скота прекратился, а пока он сидел дома, неприятности возвращались.

Так он и ходил всю жизнь.

Сходит, отнесёт подати, побудет немного дома и уйдёт опять.

Последний свой поход он совершил, когда ему было сто три года.

Вернувшись, сказал, что устал и больше ходить в Иерусалим не сможет.

Рассказывают, что пока он жил, а прожил он ещё три года, дожив до ста шести лет, никаких неприятностей в селе больше не было.

– Стабильно высокий урожай и поголовье скота неизменно растёт! – пошутил Витя стандартным лозунгом социализма.

– Ты зря смеёшься, так и было…!

– Не обижайся, я же просто так….

– Всё у тебя просто, – резко оборвал Игорь. – Он, между прочим, свою жизнь людям подарил, святой был человек, не говоря уже о том, что был нашим дедом.

– Извини Игорь!

– Передо мной не извиняйся, за Аксёна обидно…

Мальчишки надолго замолчали.

Потом пошли собирать в стадо разбредающихся коров.

Потом, видя, что Игорь по-прежнему сердится, Витя первый сделал шаг к примирению:

– Не сердись Игорь, извини! Расскажи, что было дальше.

Игорь помолчал ещё несколько минут и тихо ответил:

– Я, Витя, не сержусь, но ты должен понимать…, – он махнул рукой и замолчал ещё на минуту. Затем, видимо, преодолев себя продолжил:

– А рассказывать, в общем-то, и нечего. История закончилась. Разве что то, как он умер…

Игорь вопросительно посмотрел на друга. Витя утвердительно чуть кивнул головой.