Павел Пашков - Руны Ниялля

Ниялль вытянул обе ладони к огню и внимательно осмотрел их. Да, порвала его кошка изрядно. Он достал свой нож и положил его на раскаленные угли. Подвинул к себе корытень с водицей, поставил перед собой, и недолго думая опустил туда обе руки. Щиплет. Ниялль откинул голову к потолку и, закрыв глаза, стал обтирать руки друг об друга, усердно вымывая из кровавых ран куски земли и пыли. Словно не чувствуя боли, конунг не открывая глаз запел в полный голос.

– Ха! – воскликнул конунг, дернул головой и снова посмотрел на свои руки в воде. Его лицо расплылось в довольной улыбке, и, переведя взгляд на жаркое пламя, он буквально закричал продолжение песни.

На последних словах песни, конунг резко схватил раскаленный нож с углей и стал прижигать свои раны. Запахло жареным мясом. Жуть. Вены на шее Ниялля вспухли от напряжения. Он сжал зубы и, стараясь ухмыляться через боль, переложил нож из руки в руку, и также резко принялся прижигать раны на другой руке. Так продолжалось, пока нож не остыл. Ниялль повалился на спину и захохотал так громко, что бревенчатые стены дома мгновенно наполнились злобным басом, отражаясь эхом. За дверью послышалось дыхание.

– Хочу жрать! – воскликнул Ниялль и посмотрел на дверь. – А из еды здесь только ты, ублюдочная кошка! Все руки мне порвала тварь. – Он встал, подошел к двери и сел возле нее. Все также за дверью слышны посапывания, кошка пытается что-то вынюхать. Она ходит нервно из стороны в сторону, временами замолкая, но после с новой силой начиная прыгать вокруг дома. Ниялль достал топор и положил его себе на колени. Спокойно достал тряпицу изо льна, порезал ее в ленты и принялся наматывать на израненные руки. Он размял ладони, похрустел головой и, встав на ноги, открыл дверь. Вместо того чтобы выйти на улицу, Ниялль отбежал в сторону и скрылся в темном углу дома. Через несколько минут, очень неуверенно, в дом вошла кошка. Она моментально нашла Ниялля и прыжками попыталась подойти близко, но что-то ее остановило. Ниялль поводил перед ее глазами топором и понял, что взгляд зверя зациклен на оружии. Видимо знает, что это такое!

– Что такое, животное? Не нравится мой топор? А… погоди-погоди, или может наоборот нравится? – конунг ухмыльнулся и уверенно сделал шаг вперед. Кошка не стала отступать, но и не сделала попыток напасть на него. Тогда Ниялль отпустил топор, прокрутил его в руке, и злобно ухмыльнувшись, бросился на кошку. Зверь дернулся, отвернулся и за доли секунд выскочил на улицу, скрывшись в темноте. – Эй! Куда ты? А жрать я что буду?

Ниялль огорчился. Он уже мечтал о вкусном жареном мясе. Обратно в Йорвик идти несколько дней, ему нужна еда. А единственный обед только что убежал из дома. Конунг почесал лысую голову, нервно дернул рукой от конвульсивной боли после раскаленного ножа и без малейший сомнений вышел на улицу. Темно. Пахнет дождем. Гром бьет с такой силы, что буквально оглушает! На небе танцуют молнии, освещая все ущелье. Когда очередная молния сверкнула над фьердом, Ниялль увидел злобную морду кошки, которая стоит спиной к каменной стене и не спускает глаз с человека.

– Кыса-кыса-кысонька! Поди сюда! – зашипел Ниялль. Кошка не заставила себя долго ждать. Она с разбегу бросилась на конунга, и на этот раз острый топор точно и красиво прилетел ей прямо в ухо. Каленая сталь пробила череп. Туша зверя повисла на топоре. Ниялль убедился в том, что голова не выскользнет с железа, и крепко схватившись за рукоять, спокойно потащил убитого зверя домой. Хлопнул дверью, бросил кошку возле печи, сбросил с себя одежды, снял льняные ленты с рук и, достав нож, начал разделывать зверя. Одним ловким движением он разрезал тощий живот и выпустил кишки. Перевернув нож в другое положение, Ниялль повернул тушу на спину и стал срезать с нее шкуру. Мяса не много, но хватит, чтобы пожрать сейчас и взять запас себе в дорогу, покуда будет возвращаться в город.

Ранним утром Ниялль довольный вышел из дома. За его кожаным поясным ремнем красуется топор, у левой ноги висит нож. Конунг ухмыльнулся солнцу и, откусив кусок жареной кошки на кости, спокойно пошел в сторону славного города Йорвик. За его спиной жарким огнем загорелся дом провидца! Старенький сруб моментально охватило пламя, и среди него показалась Руна Тейваз! Победа дается смелым. Умение принимать свою дорогу – как дорогу воина. Знать, что истинное безумие прославляется в битвах. Если кто-то хочет тебя сожрать, значит нужно сожрать его первым. Этой ночью Ниялль обрел вторую Руну и Боги благословляют его путь.

Йорвик действительно преобразился во время правления Ниялля. Конечно, новый конунг омерзительный и наглый, жестокий правитель, но, не смотря на это нельзя не отметить и его заслуги. Кстати вы слышали, что говорят про город Йорвик по всем северным землям? Нет? Там люди рассказывают друг другу удивительные истории о том, что где-то у берегов закатного солнца находится столица всех северян, мол, Йорвик, является некой мифической землей под правлением легендарного конунга Ниялля. Серьезно! Есть даже слухи, что растут на землях города экзотические фрукты, а по деревьям скачут волосатые люди. Да, это они, конечно же, перегнули, но сам факт того, насколько легендарен стал Ниялль и его правление – говорит о многое. Другим же конунгам совсем не по нраву эти самые истории о том, что Йорвик является северной столицей. Это унизительно для королей и даже для ярлов. Они пытаются возвысить свои имена и внести в их историю, а иначе как древние Боги примут их в Вальгаллу как равных? На землях конунга Акке однажды появился некий путешественник, который заехал на местный рынок и стал рассказывать всем, как он побывал в Йорвике.

– И вот я прохожу значит мимо дома конунга. Ниялль вышел оттуда почти голый, лишь его чрево укрывала тряпь! Он посмотрел на меня и спросил, кто я такой! – увлеченно рассказывал путешественник.

– Что ты ему ответил? – воскликнул один из местных жителей.

– Я ему сказал, что странник и прибыл в город, чтобы воочию увидеть великого предводителя Ниялля и его конунгство! И знаете, что Ниялль сделал? – путешественник с любопытством посмотрел на людей и обвел их взглядом.