Виталий Кирсанов - Ник Ньютон. Защитник Вотума

Неожиданно из-за угла выбежал парень с флейтой в руках и чуть не сбил друзей с ног.

– Смотри, куда прешь! – крикнул Макс и махнул руками. – Нога болит!

Ник за плечо повернул Макса, отвлекая его от неуклюжего музыканта:

– Так. Пенелопа… Помню. И?

– Вчера мы проболтали с ней до ночи. Я тебе писал, кстати, ты даже не ответил, – протараторил Макс.

– Ты же знаешь. В моей счастливой жизни (Ник показал в воздухе двумя пальцами воображаемые кавычки) ничего не меняется.

– Ники, Ники… Тебе уже почти шестнадцать, а ноешь как тридцатилетний неудачник.

– Будто я в этом виноват, – пробурчал Ник.

– Нет, блин, я в этом виноват! – с сарказмом ответил Макс, размахивая руками.

– Ты популярный чувак, потому что играешь за школьную команду. Хоть ты и мелкий, – Ник обмерил своего друга взглядом с ног до головы и постарался скрыть легкую усмешку. – А я, хоть и бесконечно умный, но не мелкий шваброид. Ношу очки на носу с горбинкой. Может, поменяемся местами?

– Во-первых, я не мелкий, – приподнялся на носочки Макс и ткнул пальцем Нику в лицо. – Ты знаешь, я не люблю, когда меня так называют. А, во-вторых, на такое я не согласен. – Макс кичливо расправил плечи. – Я помню, чем это обычно заканчивается в проходных фильмах. Герои меняются местами, понимают, что жили неправильно, и начинают ценить то, что у них есть… И бла-бла-бла. Скукотища. Слушай, – Макс повернулся к Нику, – встретимся сегодня у меня? Дед сваливает на пару дней по каким-то своим делам, а мы можем неплохо оттянуться. Расскажу тебе о моей цыпе.

По всей школе прозвенел громкий звонок.

– Прекрасная идея, – ответил Ник.

– Давай, чувак, жду тебя сегодня. И завязывай киснуть! Школа – не место для грусти, – бодро сказал Макс и, помахав Нику рукой, уверенной походкой поспешил на занятия.

В отличие от бодрого Макса Фроста у скромного Ника Ньютона время в школе шло с черепашьей скоростью. Казалось, что за время занятий в школе уже могла бы появиться сверхновая звезда, способная собрать вокруг себя планеты, на которых появилась бы разумная жизнь, коллапсировать ко всем чертям и превратиться во флегматичную туманность. Но, как и во всех остальных его буднях, калейдоскопа разнообразия в этот день не предвиделось.

Нет, этот парень, конечно же, любил питаться гранитом науки, если бы ему слегка не мешали обремененные интеллектом одноклассники. Они заботливо старались наполнить каждый его день событиями, однако не очень радостными для него.

Ник же стойко выдерживал все тяготы и лишения современного подростка-ботана, стараясь не создавать лишних проблем для себя и школы. А особенно он не хотел создавать проблемы для своего отца, потому как тот однажды сказал: «Делай что хочешь, но чтоб меня в школу не вызывали». Правда, эта фраза звучала гораздо грубее и красочнее, но общий смысл был именно такой.

Можно и дальше продолжать рассказывать о том, как тоскливо Ник провел время до последнего урока, но школьный день Ньютона наконец закончился, и он поспешил поскорее выйти из дверей этого академического ада. Робко оглядел территорию парковки перед школой, где обычно стояли автомобили учеников и администрации, накинул капюшон толстовки, вставил наушники в уши и включил любимый плейлист на телефоне. Барабаня в такт музыке пальцами рук о бедро, он поспешил домой. Старомодная подборка песен в его смартфоне давала Нику иллюзию непроницаемого купола, отчего он чувствовал себя в безопасности. Дорога до дома занимала у него целых восемь с половиной минут, и этого времени вполне хватало, чтобы успеть прослушать пару эпичных песен и представить себя супергероем.

Дом Ника находился сразу же за небольшим общественным парком. Там обычно гуляли смешные дамочки с надувными губами, целовались влюбленные, справляла нужду всякая живность, обедали голодные клерки и бегали в обтягивающих лосинах те, кому не стоило так одеваться.

Нику протянул руку какой-то бедняк, чтобы попросить на скромный обед, но Ньютон сделал вид, что его не заметил.

Весь этот, на первый взгляд, неистовый разгул другой житель Питтсбурга назвал бы просто жизнью пригорода. Но для Ньютона всё это казалось совершенно не относящимся к нему и к его жизни. Он предпочитал как можно меньше общаться с людьми, и даже речи не шло о том, чтобы поддерживать с ними какой-то разговор. Ньютон совершенно серьезно считал, что его личное пространство растягивалось на десятки метров от него.

Он неспешно прошел через парк и вышел на Арканзас-авеню – скромную узкую улочку с множеством двухэтажных домов по обочинам.

Его неаккуратное жилище примостилось с левой стороны. Облупившаяся старая краска на деревянных стенах. Засохшие цветы. Пожухлая трава вместо сочного газона. Но рядом с домом росло большое ветвистое дерево, максимально дружелюбно скрывавшее это недоразумение и неприбранную лужайку от глаз придирчивых соседей.

Ник поднялся по разбитым бетонным ступенькам на террасу, открыл дверь и вошел в дом.

С печатью обиды живя

В этой небольшой ободранной хибаре уже давно прижился запах алкоголя и фастфуда, будто это не жилой дом, а придорожный паб. Для полного антуража тут не хватало только вульгарно смеющихся девиц и засаленного бильярдного стола. Казалось, в этом пыльном доме вот-вот на тебя откуда-то сверху может упасть премерзкий таракан.

– Я до-о-ома, – протянул Ник, перейдя через порог и скинув рюкзак на пол.

– Как успехи? – глухо отозвался из дальней комнаты отец.

– Всё норм.

Ник услышал звук стукающихся друг о друга пустых стеклянных бутылок, через ряды которых, по всей видимости, выбирался его нахлеставшийся отец. Впрочем, Ник нисколько не удивился. Шатаясь, с торчащим из-под майки волосатым пузом всклокоченный Том Ньютон вышел из-за перегородки. Он оперся рукой на стену и с трудом попытался настроить на своем лице хоть какую-то эмоцию:

– Всё норм? – квакающе переспросил он.

– Да, – пробурчал Ник себе под нос, – слушай, я проголодался. У нас есть что пожевать? – с надеждой спросил он своего отца, хотя заранее знал, что обычно в этом доме не сервируют стол к его приходу.

– Я не знаю. Посмотри сам. Ты уже большой мальчик и должен сам о себе заботиться, – отмахнулся подвыпивший с утра отец. – Лучше бы нашел какую-то работу и не слонялся без дела в доме. Газеты там… Стриг газон… Не знаю… Я в твои годы… Ик…

Он бурчал еще некоторое время, но Ник старался его не слушать.

Отец внезапно замолчал и удивленно-томным взглядом уставился на нелепый календарь, висевший на стене с ужасно тоскливыми обоями. Ник насторожился и с удивлением посмотрел туда же. Не поворачивая головы, он взглянул на отца, затем снова на календарь. Ньютон пробовал определить хоть какую-то причину, по которой его отец медитировал на этот шедевр, но через несколько секунд внимательного анализа понял, что на стене висел обычный календарь трехлетней давности за целых два зеленых бакса. Он заботливо выполнял свою функцию: создавал хоть какой-то уют в этой холостяцкой берлоге.