Ксения Мирошник - Дух северного волка

Когда прозвучал отбой, двери моей камеры открылись, и вошел Брай. Этого мне только не хватало. Видимо, они с Дейтом напросились охранять меня, это единственное чем я могу объяснить их пребывание здесь после отбоя. Дейт не заходил в камеру, но я знала, что он рядом.

– Справедливость! Вот как это называется, маленькая тварь. Помнишь, еще на первом году твоего обучения я сказал, что ты уползешь отсюда с позором. Девкам не место среди нас. Я вбивал тебе эту мысль день за днем, и оказался прав. Я уже боялся, что ты продержишься еще полгода, но ты порадовала меня. – Он подошел ближе и опустился на корточки напротив меня. Его довольное лицо было таким мерзким, что мне непреодолимо захотелось плюнуть в него, что я и сделала. Мне уже нечего терять, ибо мое дело гиблое, но сделать это я хотела все эти чертовы три года. Ярость полыхнула в глазах Брая, и он ударил меня кулаком в лицо. Падая, я ударилась головой о стену и задохнулась от боли.

– Что у вас тут происходит? – голова Дейта просунулась в дверь.– Брай, дружище не перестарайся, нам влетит за дополнительные увечья.

– Расслабься Дей, все под контролем. Она уже, никому не нужный, кусок мяса и завтра ее вышвырнут за ворота, а потом и не вспомнят.

– Ну как скажешь.– И Дейт исчез так же быстро как появился.

– Ну вот, мы снова одни. Я бы напомнил тебе ту прекрасную ночь, когда ты была еще соплячкой, но ты настолько грязная, что противно даже смотреть. Наконец-то, ты нашла свое место. – Сказал Брай и ударил меня ногой в живот.

Я была в ступоре, такое редко со мной случалось, но напоминание о том, что произошло более трёх лет назад за казармами, ошеломило меня. Конечно, я никогда не забывала, что пережила в ту ночь и то, как хотела сбежать после случившегося, но я зацепилась тогда мыслями за Клай. За то, что мне нужно было выходить ее, что она нуждалась во мне. И я осталась. Я никому и никогда не рассказывала, что Брай и Дейт сделали со мной, потому что боялась показаться слабой девчонкой, которой, по сути, и являлась тогда. Но его издевательства заставили меня стать лучшей среди одногодок. Я всегда побеждала его в поединках один на один, и это выводило его из себя. Поэтому почти каждый раз после проигрыша он со своими прихвостнями подкарауливал меня и бил, пока они меня держали.

Я хорошо дралась и была ловчее и проворнее чем он, но сейчас ужас той ночи застал меня врасплох. Только бы Брай не передумал и не решил повторить. Теперь я была рада, что они не отвели меня к лекарю, ведь старик Бриан заставил бы меня сначала помыться, и тогда я не смогла бы избежать этой пытки.

Тем временем, пока я пребывала в шоке, Брай наносил мне удар за ударом. Вся сила его ненависти обрушилась на меня. Рука совсем повисла и пару ребер сломано точно. По лицу ударил лишь раз, хитрый. Так бывало и раньше, он старался не оставлять следов, видимых по крайней мере и всегда вовремя останавливался. Так что завтра, когда меня вызовут на допрос, никто ни о чем не догадается. На то и был расчет.

– Брай! Брай! – Дейт, пятясь, зашел в камеру, не спуская глаз с того, что было за дверью. Лицо его было похоже на белое полотно. – Посмотри сюда. Он что пускает его шляться по территории без присмотра?

– О чем ты Дей?– обернувшись, недовольно процедил Брай.

– О нем!!!

Мы все посмотрели в ту сторону, куда указывал на смерть перепуганный Дейт. Волк вошел в камеру и двинулся прямо ко мне. Парни медленно попятились и вжались в стену, схватившись друг за друга в поисках поддержки. Зверь подошел ко мне, посмотрел прямо в лицо и спокойно улегся в ногах. Мы все не в силах были сказать ни слова. Дейт и Брай, пятясь назад, вышли из камеры и больше не появлялись.

Волк до самого утра лежал у моих ног, и сначала я боялась даже дышать. Собаки порой могут быть непредсказуемы, но волк это умное и хитрое животное, и смертоносное. Когда все тело затекло, я пошевелилась и попыталась сесть, но он даже не поднял головы и не посмотрел на меня. Это было как сигнал к действию. Я села, положив локти на колени, и уронила голову на сцепленные руки. Волк поднялся и потянулся, а потом просто подошел ближе и уткнулся мокрым носом в мои руки. Я в ужасе замерла и просидела так несколько долгих секунд. Мой защитник, похоже, не хотел ничего плохого.

– Ты бродишь совсем один? Где же твой хозяин? Он не будет тебя искать?

Конечно, волк не ответил мне, но я и не ждала, я еще не совсем чокнулась. Просто сейчас мне было так страшно и так одиноко, а рядом был только он, живой и дружелюбный.

– Ты уже во второй раз спасаешь меня, спасибо тебе за это. – Волк фыркнул и снова лег, кажется, он не ждал благодарности.

Так мы и просидели до тех пор, пока за мной не пришли. Волк поднялся и вышел из камеры, словно почувствовал, что защищать меня больше не придется, по крайней мере, в ближайшее время.

Меня привели в жилое помещение для офицеров старшего состава, в одну из комнат, занимаемых инструкторами. Здесь было почти пусто, безлико и строго, по-военному. Кровать, шкаф и стол, заваленный бумагами. У окна стоял высокий и крепкий человек в форме Старшего инструктора королевских войск. Он повернулся ко мне, и я задрожала.

Аарон Норд. Старший инструктор, военный советник (один из пяти), один из лучших шпионов в Ливитии и непревзойденный воин, стоял прямо напротив меня, сдвинув брови к переносице.

Я никогда прежде не встречалась с ним лично, но правду говорят, если он не скрывается узнать его не сложно. На вид лет 27, в Ливитии рано учились воевать. Высокий мужчина, крепкого телосложения и при этом удивительно гибкий. Волосы черны как смоль, а глаза неправдоподобно синие, такие умные и такие холодные. Лицо обветренное, привыкшее быть все время на воздухе, кожа смуглая. И шрам, большой, рваный, на левой щеке, который странным образом, не уродовал его. Назвать его красивым никак не получалось, но и заурядным он не был. В нем чувствовалась такая внутренняя сила, что подкашивались ноги.

Он лишь на мгновение задержал на мне свой взгляд, но взгляд этот был внимательным и цепким, из тех, что примечают все вокруг.

– Почему ей не дали помыться? Она была у лекаря?– обратился он к моей страже.

– Нам об этом ничего не известно, сэр, – испуганно ответил один из конвойных.

– Приведите ее в порядок и через час верните назад, – и он отвернулся обратно к окну.

Я тщательно оттиралась в купальне, глотая слезы. Тело так болело, что на ногах стоять было невероятно трудно. Все мышцы разом напряглись и словно окаменели. Ссадины, ушибы, царапины и глубокие раны от соприкосновения с водой разом взорвались болью, и слезы потекли интенсивнее. Одной рукой оттираться было очень сложно, но я старалась сделать все как можно быстрее, чтобы оставить больше времени для посещения лекаря. Мне пришлось сжать зубы, чтобы не стонать и не причитать, меня спасало то, что подобная ситуация не была первой в моей жизни. Я осмелилась попросить чистую одежду, но за нее пришлось сразиться с упрямыми стражами, которые твердили, что таких распоряжений не было. Эти олухи были недалекими и трусоватыми, на это и пришлось надавить, объяснив им, что старший инструктор явно не одобрит, если я заявлюсь к нему в этом тряпье. Немного пораскинув скудными мозгами, один все же пошел в казармы, чтобы уладить этот вопрос.