Сергей Терещук - Кофе с корицей

На общем семейном совете, единодушно, моим дедом было принято решение именно таким вот образом добраться до Черного моря. И насладиться диким семейным отдыхом.

– Ты ж, моя красавица! Ты такая же, как «Волга», только чуточку поменьше! – приговаривал деда, глядя вслед обгоняющим «ГАЗ 21». И тоже поглаживал по рулю. Быть может, от него мне передалась привычка разговаривать с машиной. Какой-то там ген или хромосом, отвечающий за первобытную связь с магическим артефактом, созданным человеческими руками.

Он так и остался в моей памяти – дедом за рулем старенького «Москвича». Дедом, который щекотал меня своей щетиной. Дедом, который подмигивал мне в зеркало заднего вида и крепко обнимал бабушку правой рукой.

Все эти мысли и воспоминания меня отвлекли и успокоили, так что я не заметил, как вкатил во двор дома. Уже совсем уравновешенный и смело смотрящий в светлое будущее. В свете фар, через лобовое стекло собственного автомобиля, оно представлялось очень даже радужным. Почти… Присутствовал нюанс в виде жены. Но, в конце-то концов, мужик я или нет? Других аргументов у меня не было…

Я не стал прятаться. В открытую припарковался на свободное место. Гордо вышел из машины. С вызовом захлопнул дверь. И поднял голову. Вдруг она стоит на балконе со своим верным другом телефоном. Это был бы выход. Поставить, так сказать, перед фактом… Но на балконе было пусто… И слава богу. Я набрал воздух полной грудью, но вдох получился куцый. Сбивчивый и неуверенный. Выдохнув, попытался вдохнуть еще раз… Но получилось еще хуже. В легких столкнулись предыдущий вдох и нынешний. Закололо в правом подреберье. Диафрагма встала колом. Проклятая невралгия. Две минуты назад готов был дуть в горн, бить в барабан и размахивать флагом с девизом “По фигу”. Один неудачный вдох обломал всю малину.

Закрыв дверь «Волги» на ключ, я пошел к подъезду. Перед тем, как войти под козырек, взглянул еще раз наверх. Милены там не было, а значит, меня не застукали на месте преступления, и я мог отложить свое признание до лучших времен.

Суд откладывается, граждане присяжные заседатели. Подсудимый идет менять подгузники.

Лифт очень быстро доставил меня на двенадцатый этаж. Предатель. Так быстро, как никогда. И никто не подсел. И никто больше его не вызвал. Все как сговорились. Предатели. Я даже не успел прийти в себя. Не успел перевести дыхание, а уже двери кабинки распахнулись, приглашая меня пройти в тихую, уютную, маленькую, семейную однокомнатную пыточную. То есть, простите, квартиру. Что там дыхание! С мыслями не успел собраться. Всегда все самое главное оставляешь на потом. Вредная привычка слабохарактерного человека. Всякий раз намереваешься принять решение в лифте или додумать важную мысль… И вот на тебе! Уже двенадцатый этаж. А в голове, кроме “Здравствуй, милая, я инфантильный идиот!” – ничего. Не кататься же вверх-вниз, пока не придет что-нибудь более оригинальное.

Прижимаю ухо к двери, дабы понять, что там вообще происходит. Если Милена общается по телефону, то у меня есть шанс остаться незамеченным до конца разговора. Или разговоров.

Ничего не слышно. Принимаю решение снять туфли на лестничной площадке, чтобы не шуметь в коридоре. Стараясь не привлекать внимания, я проскальзываю в дверь, подражая легкому сквозняку… Прислушиваюсь. О, счастье, она на кухне очень занята. Беседует по мобильнику. Я осторожно выглядываю из-за угла, через узкий коридор стандартной планировки. Там, в конце туннеля, крохотное помещение для приготовления и принятия пищи. Принюхиваюсь! О, боги очага и вертела. Какой запах! Желудочный сок бьет мне в голову. Голод парализует все инстинкты самосохранения. Надо отдать должное моей супруге, готовит она отменно. И всякий раз изобретает нечто невообразимое. Очень вкусное и необычное. Это ее хобби и заодно работа. Да! У нее свой собственный кулинарный блог. Все, что она зарабатывает, уходит на еду, одежду, квартиру и прочие приятные мелочи. А все, что зарабатываю я, откладывается на глобальные, стратегические, жизнеопределяющие вещи – пятизвездочный туризм, шуба и – в дальнейшем – квартира. Милена решила держаться подальше от этого финансового соблазна. Не доверяя самой себе, она придумала, что накопителем и сберегателем, а также приумножателем семейных ценностей буду я. Поэтому деньги хранятся у меня… В смысле, хранились… Никто из нас не мог предположить, что я способен на такую выходку. Все свято верили, а главное, я сам тоже – деньги на моем счете будут как в швейцарском банке. А вышло все совсем иначе… Ну, вы уже знаете!

А сейчас моя супруга, ничего не подозревая, сидит себе на кухне в своем розовом спортивном костюме, поджав одну ногу под себя, а другую согнув в коленке, и делает педикюр, придавив телефон плечом к уху. Ее поза похожа на сломанного пополам фламинго или на боевую стойку паука. Не подумайте ничего плохого, говорю я это, искренне любя свою жену. Всегда поражался ее способности так угнездиться на табурете. У меня затекает весь организм через две минуты, если я просто прижимаю мобильник плечом, а она может говорить часами. Удивительное дело. Хотя после того, что отчебучил сегодня я, меня уже ничто не может удивить.

– Я узнаю у своего… – говорит она вкрадчиво.

У меня перехватывает дыхание. И вы не подумайте, что я нафантазировал и накрутил себя. Нет! Тихий нрав моей жены очень обманчив. Она никогда не повышает голос. Всегда говорит, словно стелет пух. А когда мы с ней расходимся во мнениях или ругаемся, она становится еще тише, а голос еще ниже, даже с какой-то хрипотцой. Это даже руганью нельзя назвать. Что за скандал, если мне приходится напрягать слух, дабы расслышать высказанные претензии? Меня это всегда бесило и в то же время обезоруживало. Получалось, повод вроде бы и есть, а энергии взять неоткуда. Вот и выходила моя Милена всегда победителем, а я какой-то кашей-малашей недоваренной, без сахара и соли. Никогда не любил я наши с ней выяснения-объяснения. Не любил и опасался. А тут еще это “Я узнаю у своего…” О чем? Что именно она хочет узнать?

Надо уже наконец сменить точку дислокации. В детстве мне нравилось играть в прятки. И на собственном опыте я убедился: если не хочешь быть обнаруженным, нужно почаще менять места схрона. А я тут уж слишком застоялся. Всего-то два шага, и, проскочив дверной проем, окажусь в комнате. Там смогу оставаться незамеченным еще некоторое время.

Однако все мои органы движения до сих пор парализованы пленяющим запахом с кухни. Все-таки она паучиха. Красивая, розовая, пушистая, бесшумная, беспощадная, стремительная и, подчеркну, любимая. Своими блюдами лишает меня всякой воли. Опутывает своими ласковыми сетями. И.. хотел сказать пьет мои силы… Но ничего она не пьет и не тянет из меня. Я сам все отдаю, с удовольствием запутавшись в ее теплой паутине. Мирно болтаясь мотыльком на тонких нитях семейного счастья.