Арис Муст - Некрасов. Повесть

– Не знаешь, – научим. Не хочешь, – заставим!, – ответил Павлу куманёк, и по – боксёрски стукнул паренька в челюсть. Кто – то слева из активистов коллонии дал Пашке палкой по спине. Потом мордоворот справа, дубиной огрел его разок, и понеслась беспридельщина. Избитого, и окровавленного бунтаря, отволокли в изолятор зоны, подарив ему для начала пятнадцать суток. Кто мог знать, что режимная часть в этой зоне, ставила перед собой основную задачу, сломить любыми методами волю, и достоинство человека. Одним словом, сделать из человека настоящую сволочь. Буквально, на второй день, после отсидки из изолятора, Пашку во дворе жилого барака, подозвал к себе лейтенант режимной части, который избивал его в штабе коллонии, и ехидным голосом сказал ему. – Некрасов, почему ты разгуливаешь по территории лагеря, в домашних тапочках. Знаешь – ли ты, что это является грубейшим нарушением, режима содержания коллонии. Сказав всё это режимник напрягся, и хотел снова врезать Пашке в челюсть. Но на этот раз всё произошло совсем иначе. Опережая ситуацию, Некрасов нанёс любителю бокса, мощнейший удар в глаз, от которого куманёк брякнулся на землю, и лишился чувств. Избивали менты Пашку, долго и старательно. После повторных пятнадцати суток изолятора, его определили в бур на полгода, исключая, тем самым возможность, выйти ему в будущем в жилую зону. В сравнении с тюрмой, этот лагерь для Некрасова, оказался сущим адом, и что самое печальное, он своей непокорностью, попал в чёрный список неисправимых, и подлежал административному суду в коллонии. Вскоре против него возбудили уголовное дело, вменив ему статью за избиение офицера лагеря, который находился, при исполнении служебных обязанностей. Приезжал к Некрасову в зону следователь, из какого – то пятого отдела. В разговоре с Павлом был вежлив, и дал ему пачку сигарет. Разрешил курить, а сам что – то записывал, поминутно смаркаясь в носовой платок. Закончив с писаниной, он сказал заключённому. – Послушай Некрасов, что я тебе скажу. Припаяют тебе к твоему сроку, ещё один год, и отправят в крытую тюрму. По ходу, и режим содержания изменят. В любом случае тебе Некрасов, с этой зоной придётся распрощаться. Да и к тому – же, – эта зона голодная, и беспридельная. Здесь в этих бумагах, что я написал, ничего лишнего нет. Нужна лишь твоя подпись молодой человек. Пашка, не глядя рассписался. Через два месяца его осудили, и как говорил следователь, добавили год к его неотсиженному сроку, поменяв режим содержания на строгий. Сказал следователь, как в воду смотрел. Вскоре Пашку из Свердловской тюрмы, этапировали в Перьмскую область на лесоповал.

Урал – это средняя полоса России, где природа сохранила свои первозданные красоты, и несметные богатства. Здесь, как и на севере страны, располагаются крупнейщие промышленные центры росиян. Тайга таёжная, и трудно проходимая. Чтобы доставить лес потребителю, государству нужна рабочая сила, и разумеется очень дешовая. Для таких целей Министерством промышленности при содействии М. В. Д., были и созданы сети трудовых лагерей с заключёнными, существующие и по сей день. Если лететь самолётом из Перьми до Ныроба, то такой полёт на лёгком воздушном транспорте займёт у вас не более часа. Под крылом кукурузника, отчётливо проссматриваются просеки леса, спиленые заключёнными. Всюду тайга, и всюду квадратики. В городе Ныробе, как раз, и находится Главное управление по добыче леса в Пермской области, под началом которого функционируют лагеря, с людьми лишёнными самых элементарных человеческих прав.

Основным и единственным транспортом в тайге, считаются мини – поезда, а если по народному, то это мотовозы и кукушки, скользяшие с вагонетками по узкоколейке, вглубь тайги порожняком, а назад со спиленым лесом. Движение составов по узкоколейке, контролируется тоже заключёнными, имеющими вольное хождение. Всё довольно просто, и выгодно государству. Лагеря в тайге хорошо охраняются солдатами М. В. Д., проходящими здесь действительную военную службу. Обычный армейский горнизон живёт в казармах, рядом с жилой зоной для заключённых. Жилая зона, где содержатся каторжане, обнесена наглухо колючей проволокой, и прочими заграждениями. По периметру вышки, где маячат часовые, с прожекторами и пулемётами. Офицеры, в отличии от солдат, живут более комфортабельно, чаще в отдельных деревяных домиках со своими семьями, с магазином, а порой, и со школой. Лагерный посёлок в тайге, это нигде не отмеченная точка, на карте лесных массивов страны российской.

Коллония куда этапировали Некрасова, именовалась на языке заключённых – «Самой дальной командировкой,» – и была затеряна далеко в глуши леса. Из Ныроба, его и ещё нескольких бедолаг, более суток доставляли к месту отбытия срока. Ранним декабрским утром, Павел впервые увидел свой новый лагерь, и лес, плотной стеной торчащий, перед самым его носом. Высокие гигантские деревья, своими заснеженными макушками, казалось подпирали хмурое, уральское небо. Было очень холодно, и мёрзли у Павла ноги. Необъяснимая тоска, злой волчицей вокралась в его юнную, и легко ранимую душу. После дороги, им вновь прибывшим, выдали робу, и отвели в баню помыться, после чего, в столовой накормили постной, овсяной кашей.

– Ну, что голубь ты наш Некрасов! Будем знакомиться. Моя фамилия Дубов, и я являюсь начальником учреждения, дробь такая – то, – мать его так. Капитан взял в руки Пашкино дело, и на минуту углубился в чтение. – Ты я гляжу, с усиленного режима, прямиком сюда, минуя значит крытку. А почему так получилось?. Да ты видать, парень неплохой, – стал он с интересом вчитываться в досье заключённого. Но одно запомни Некрасов навсегда, – неожиданно повысил голос Дубов, и усмехаясь чему – то спросил Пашку. – Здесь в тайге, знаешь кто хозяин или нет?. Помолчав чуток, он сам себе, и ответил. – Медведь здесь хозяин. Это уж точно. И ещё Некрасов заруби себе на носу. В зоне у меня не шалить, и в карты не играть, а то плохо будет. Обживёшься, а потом сам поймёшь, что хорошо, а что дерьмо собачье. Определю я тебя, горемычный мой, для начала в фуфловую бригаду, а там видно будет. Первый отряд, и шестую бригаду сам найдёшь. Следущий!.

Все строения на территории лагеря, были выложены из срубов, знающими мастерами своего дела. В бараках, крепкие деревяные полы, и потолки обшитые фанерой, и всюду, куда не кинешь взгляд, одно сплошное дерево. В жилых помещениях, где спали заключённые, стояли большие каменные печи, типа буржуек, где сжигалось огромное количество поленьев, загодя сложенное во дворе штабелями. – Здесь, никто не спит, – сказал Пашке, завхоз первого отряда. – Эта нара свободная. Можешь спать внизу, а если хочешь молодой, то спи на вертолёте, как тебе будет удобно. После обеда, я принесу тебе постельные принадлежности, и тумбочку. Так что устраивайся, и живи себе на здоровье. Сегодня все рабочие бригады на долянках. Вот придут они вечером с работы, может, и земляки твои сыщутся. После вечерней проверки в барак, где отдыхал на наре Некрасов, ввалилась каторжане. Посыпались вопросы – Откуда щегол, Какой срок, Какая статья???. А один из них, услышав, что Пашка из Свердловска, подошёл к нему, и протягивая руку, сказал ему по – свойски, – Будем знакомы землячок. Фомин моя фамилия, а зовут меня Фомой. Тебе пацан, не годиться жить в этом отряде. Шестая бригада не рабочая, а это значит, что питаться ты будешь из общего котла. А на этой баланде, далеко не поедешь. Тебе нужно работать, чтобы деньги были на лицевом счету, чтобы смог ты на них оттовариваться в магазине, и покупать себе курево, чай и продукты. Здесь в тайге, необходимо нормально питаться, иначе потеряешь здоровье, и всякий интерес, к далнейшей жизни. Гляди, какой ты доходной. Да ещё говоришь, что иск имеется. Не расстраивайся, со временем всё утрясётся. Сегодня я поговорю с Авторитетом, насчёт тебя. Он поможет. А пока пойдём ко мне в отряд, чайку сварим. Я недавно посылку получил из дома. Мать моя, меня подогревает. Дай бог ей здоровья, и не хворать.

Читать дальше