Чайка Богдан - Дневник грозы. Когда мы смотрим на море, море смотрит на нас

Иллюстратор Дмитрий Морозов

Корректор AdvertA Creative Group

© Чайка Богдан, 2020

© Дмитрий Морозов, иллюстрации, 2020

ISBN 978-5-4498-6861-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Во времена конкистадоров и разгула инквизиции по Атлантике ходит Капитан, которого повсюду преследуют свирепые шторма. Команда давно считает своего Капитана морским дьяволом: ведь только сатана может виртуозно управлять судном в таких штормах, и только сатана мог накликать на себя столько гнева божьего. Новенький Юнга, который начинает свое плавание на этом корабле постепенно понимает, что это не грозы преследуют Капитана, а он сам не дает им покоя, вернее одной «буре». Молодой человек сам начинает подумывать о том, чтобы встать на место Капитана, заплатить свою цену за его место и закончить этот «Дневник грозы». Ведь Юнга увидел другое лицо морской грозы.

Примечание автора

Я начинал эту книгу когда-то как серию рассказов о море. Мне показалось это интересным – попытаться после своего «Леса», повести, после которой мне не хотелось все переписать к чертовой матери, описать другую стихию. Выбор был когда-то сделан после очередного застолья с моим другом Алексеем. Отдельное ему спасибо за терпеливое чтение моего творчества. Это был больше чем вызов, потому что Алексей утверждал, что у него в итоге написать о Море не получилось. Долгое время этот роман и носил рабочее название «Море», но, в конце концов, поменял свое название. Мне хочется верить, что у меня получилось сделать нечто красивое, чем я и хочу поделиться со всеми. Я искренне пытался не лезть в дебри рефлексии и самокопания человеческого характера и написать нечто, что можно было бы спокойно почитать вечером и получить удовольствие от проведенного времени за этой книгой.

Только слепой не видит озорных голубых глаз в небе, которые смотрят на нас. Хотя можно быть и зрячим, и не увидеть их – достаточно смотреть все время вниз. «Интересно, что ты думал о море, наблюдая за такими кораблями, как этот, когда смотрел на них с берега», – рассуждал Кок, когда они с Юнгой вечером сидели на корме и смотрели на звезды.

Мы все живем на этом корабле, замкнуты и вынуждены уживаться друг с другом. А сам корабль несется сквозь пространство навстречу такому же одинокому существу, как и он сам. Его паруса наполняют ветра, так что он не строит иллюзий о своей свободе. Эта деревянная шхуна – дом для ста моряков и одного капитана. Этот капитан дает дому цель. Цель – куда лавировать в океане. Корабль и его капитан всегда находятся в незримом диалоге. Оба всматриваются в облака, где они раз за разом находят Ее глаза. Порой каждому из них становится страшно. Когда кораблю страшно, он начинает жалобно поскрипывать мачтами. Этот скрип чуткий капитан слышит и тогда приказывает убирать главные паруса. Капитан также не строит иллюзий о своей свободе и силе. Они прошли слишком много штормов вместе – настолько много, что когда кораблю больно, он начинает страдать сам. Капитан уже не помнит тот момент в своей жизни, когда наделил корабль душой или почувствовал нечто подобное, что можно назвать душой в этом огромном деревянном доме. Но теперь они вместе, и капитан хочет верить, что не навсегда. Он хочет верить, что сможет найти эти глаза и находясь в другой лодке. Что он вправе выбирать лодку, на которой он сможет проходить эти шторма так же, как проходит на этой. Но шторма идут, и все меньше знакомых моряков они встречают в портах. Они, конечно, знакомятся с новичками, но и новые люди тоже начинают пропадать, а капитан все крепче начинает сжимать штурвал и не скупится на ремонт и закупку новых парусов. Все-таки приятно слышать, что скрип перестал быть таким жалобным после замены главной мачты. Штурвал начинает держаться уверенней, да и на горизонт смотрится смелей.

Иногда он встречал подобных себе. Это никогда не было таким, как в предыдущий раз, и уж точно не похоже на то, как было впервые. Это никогда не было таким, как в предыдущий раз, и уж точно не похоже на то, как было впервые. Он только отделился от своей Звезды, того огромного сгустка света, чей отпечаток он несет по Вселенной. Он даже помнит отчасти еще те свои потоки знаний, которые бурлили в нем. Он думал, что есть все во Вселенной, и есть единое. Но если он был всем, почему он не может остановиться? Почему его несет в каком-то направлении, и он не в силах себя остановить? Почему он может излучать энергию, уничтожая маленькие тщедушные тельца вокруг? Но он не в силах остановить свое движение. Это было возмущение внутри него. Он брызгал этим возмущением. Он помнит, как от этого возмущения превращались в безжизненные куски материи все маленькие синие кусочки чего-то постоянного вокруг него. Он помнит много этих голубых камешков, таких маленьких, за которыми он теперь любит наблюдать. С которыми он любит играть. Играть – странное свойство, которое он открыл в себе. Часть взаимодействия, которое хочется передать, чтобы получить что-то взамен. Он не знал о таком своем стремлении, пока не отправился в это путешествие. Наверное, это было тоже возмущение того большого, что осталось нестись уже далеко от него. Он возмутился, он хотел управлять своим движением, и теперь плод того возмущения тоже летит куда-то…

На этот корабль все попадают по-разному. Но большинство матросов попало на этот корабль в поисках лучшей жизни. С другой стороны, местный кок не раз по этому поводу шутил: «Да, конечно, все попали одинаково, все ищут лучшую жизнь, один я ищу страшную марсельскую проститутку». Но это не шутка, а скорее – простой сарказм, который себе позволяет этот человек, когда какой-нибудь матрос в поисках развлечения начинает донимать всех расспросами о чужой жизни. Но один Кок и еще десяток старожилов знают, что рано или поздно большинство таки находит эту самую лучшую жизнь и покидает это судно. А вообще местный кок – немногословный человек, просто он знает, что рано или поздно этот «расспрошайка» затягивает грустную историю о себе самом, и как раз вот такая история совсем не интересна. На этом судне не позволяют себе вербовать матросов дедовским способом – напоить в баре, поэтому матросов на этом корабле всегда не хватало, потому что кто-то рано или поздно находил свою мечту и оставался с ней. Когда какой-нибудь такой гость корабля покидал его, то этот немногословный человек был первым, кто замечал пропажу.