Екатерина Павлова - Балерина Элла. Путешествие в бесконечность

– Кис-кис-кис, Барсик, зачем ты меня сюда привел, – девушка подбежала к коту, устроившемуся на одной из коробок. В ответ кот перепрыгнул на соседнюю коробку куда автоматически последовала балерина. – Ну и что ты хочешь мне показать? Рухляди я тут уже насмотрелась.

Внутри картонных ящиков лежали стопки заплесневелых личных дел с огромной надписью

Дело №

Не успела Элла прочесть первый попавшийся скоросшиватель с чьей-то историей внутри, как в храм зашли посетители сомнительной наружности: покрытые щебнем флисовые куртки и рыщущая в поисках легкой наживы походка выдавали в силуэтах толстого и тонкого обычных мародёров. Балерина спряталась за груды макулатуры, хотя надобности в том не было.

– Это не единственная точка с металлоломом, сматываться надо, – стушевался тонкий.

– Струсил? – отрезал толстый.

– Крыша ветхая, может рухнуть в любой момент, – отозвался тонкий. Он будто привороженный смотрел на дырку в потолке.

– Что верно, то верно, – огляделся толстый, прикрывая нарастающую тревогу равнодушием, схватил с пола первую попавшуюся железку и направился к входу. По дороге грузный парень споткнулся об камень и со злости пнул его так, что тот ударился об стену. Сдавленный гул сотряс здание, в воздухе закружилась пурга из кирпичной крошки.

Двое покинули здание. Элла, невольно принявшая за знак судьбы слова толстого, дико перенервничала. Внезапное появление кота в поле зрения окончательно вывело дрожащую как осиновый лист балерину из себя:

– Прекрати меня пугать! Что на этот раз? Что ты там увидел?

По сравнению со всем строением алтарь сохранился лучше всего: местами даже попадала в поле зрения выцветшая штукатурка! По счастливому стечению обстоятельств кованые решетки на окнах остались нетронуты, хотя представляли наибольшую ценность из всего уцелевшего для таких как толстый и тонкий.

По левую сторону от балерины в стене была высечена полочка, на которой лежали букет засохших цветов да книга в сморщенной обложке. Только балерина потянулась рукой к находке, как буйный степной ветер начал сдувать осколки кирпича с верхушки колокольни.

Ошарашенная девушка стояла под камнепадом видя как маленькие, а затем крупные камни проходят сквозь нее. Барсик дал деру. Элла провожала взглядом кота, гадая доберется ли он домой или нет.

«Ой, больно!» – пискнула балерина, когда один камешек не прошел насквозь, а ударил по руке. Едва она ощутила себя по-настоящему живой, как окружающее сгустилось до непроглядной темноты. Девушка потерялась во времени и непонятно когда пустота развернулась в космическую пропасть.

Поначалу балерина нежилась в теплой текучей пустоте похожей на парное молоко и вслушивалась в белый шум.

Космическое пространство, было, есть и будет необъятным. В этой пропасти миллионы пылинок – звезд казались нашиты на сине-фиолетовый бархат космоса. Вместе с тем, пролетающие мимо метеориты воспринимались здесь больше как воздушные шары, нежили каменные глыбы. Помимо фейерверков звезд ночную гладь озаряло еще кое-что, гигантское и светлое, как маяк в океане космоса. Волей случая отделившийся от звездного дождя камень толкнул балерину так, что она отлетела именно в том направлении.

Дельнейший курс путешествия целиком зависел от удачи: девушка отталкивалась от всех камней, попадающихся ей по пути. К сожалению, затормозить или зацепиться за что-нибудь в вакууме не получалось. Расстояние до белого солнца если и уменьшалось, то совсем незначительно. Почувствовав очередной пинок от странствующей глыбы, Элла в конец отчаялась:

– Сколько можно?! Не вечно же мне по галактике блуждать!

Балерина уже не пыталась предугадать траекторию своего полета, а подчинилась инерции, размышляя о доме, о том, как была счастлива и о том, как все переменилось.

Балерине наконец-то повезло: теперь она приближалась к намеченной цели. Пережив стремительное падение, Эльвира Юрьевна Войтова окунулась в толщу воды.

Перед Эллой предстал во всей своей красе подводный мир – изменчивый и многогранный. На первых порах насыщенные краски наряду с бликами серебряных чешуек суетливых мальков слепили не меньше света. Здешняя вода настолько прозрачная, что складывается впечатление будто паришь в воздухе.

Приятно наблюдать за покачиванием волн водоема. Еще приятней полежать в гамаке водной стихии: завораживающее спокойствие.

Равнина дна океана, простирающаяся где-то далеко под ногами балерины, сплошь покрыта ковром водорослей и какими-то белесыми пятнами. На такой высоте становится не по себе: до твердой поверхности как минимум этажей 20.

«Где тут низ, а где верх и где такое возможно?» – растерянно подумала Элла. Именно шаткость положения удерживала ее на фоне контраста сомнений и чуда.

Когда всматриваешься в кажущееся недосягаемым дно, то замечаешь как тормошат рыбешки колыбель безмятежности, как водоросли подергиваются от каждого их движения, как низменность искрится от блестящих ракушек. По правую руку от Эллы простирались вплоть до горизонта плавные, словно барханы цветного песка, линии гор. Ниспадающие в твердь океана скалы были бережно укутаны разноцветными кораллами и насквозь пронизаны едва заметными отверстиями.

«Горы тут, однако, как швейцарский сыр. Занятно, узнать бы кто их прорубил», – подбиралась все ближе и ближе к дырявому граниту балерина. Осмелившись, она просунула руку в одну из норок не больше собственной головы. У девушки обострились чувства, как только пещерная вода обволокла ладошку, ей открылись невиданные доселе ощущения:

– Я в пещере, я – пещера. Слышу как она, вижу как она: шелест плавников рыб, бег воды по скальным проемам, дельфиний стрекот. Могу через нее воссоединиться с течением веков и узнать как менялось это место на протяжении тысячи лет.

Доселе отсутствие связи с окружающим миром душило Эллу сильнее удавки, ныне же она не отрешена. О каком одиночестве может быть речь, когда вокруг кипит жизнь!

Погруженная в мелодию воды балерина совсем не замечала подозрительно нарастающий дельфиний стрекот и последовавший за ним толчок. Эльвира отлетела в сторону, подняв за собой ворох пузырей, которые заслонили ей весь обзор. Когда пузыри разлетелись по сторонам, то оказалось, что они плавают не хуже рыб – столь же изящно и грациозно.

Перед ней предстало обворожительное существо: дельфиний хвост, человеческий стан, вместо кожи чешуя. Рост местной жительницы показался балерине чрезмерно высоким – около трех метров. Желто-зеленые чешуйки поблескивали на свету, чересчур широкие бедра служили границей хвоста и тела, на стройных боках сплетались и расплетались причудливые узоры. Её строение лица несколько разнилось с человеческим: шаровидные рыбьи глаза, приплюснутый нос, жабры, слитые с ушными раковинами под скулами и тонкая полоска губ. Вместо волос на голове этой русалки были ажурные плавники, смотрящиеся точно скрепленные между собой кружевом дреды, а изумрудный взгляд инопланетных глаз отличался проникновенностью как у Хозяйки Медной горы.