Георгий Свиридов - Джэксон остается в России

Шли месяцы, а заветная мечта была все так же далека и недосягаема. Правда, спортивное мастерство значительно выросло, техника стала совершеннее, Сид научился бить коротко и без замаха, бить в четверть силы и наносить удар, в который вкладывал всю свою мощь и вес всего тела. Ноги приобрели упругую легкость, а тело – выносливость. Он умел расслабляться и мгновенно напрягаться, научился отдыхать в короткие паузы между атаками и умел видеть, да, видеть начало удара противника. Сидней рос спортсменом, и Максуэлл с радостью отмечал, что в свои пятнадцать лет он против Джэксона ничего не стоил.

Выручила Рита. Она как-то вечером подсела к Сиду, который только что вернулся с тренировки.

– Братишка, а ты пошел бы к нам работать?

Сид хмыкнул.

– В мастерскую, за швейную машинку?

Но Рита пропустила мимо ушей насмешливый тон.

– За швейными машинами все места заняты. Я о другом. Олт-Гайтман ищет парня для разноски выполненных заказов.

Сид насторожился. Кажется, это то, что ему надо. Ни за станком, ни за швейной машиной торчать весь день он не хочет. Быть разносчиком не так уж плохо: во-первых, целый день на улице, дышишь свежим воздухом, во-вторых, на ногах – неплохой дополнительный тренаж.

На следующее утро Джэксон почтительно стоял перед толстым седым хозяином небольшого ателье «Олт-Гайтман и K°». У старика были проницательные глаза и розовые гладкие щеки. Серая клетчатая жилетка стягивала его живот, на котором поблескивала массивная золотая цепочка. В правой руке он держал ножницы и сантиметр, а левой поправлял очки, которые криво сидели на мясистом крупном носу.

– Так-так, молодой джентльмен, вы мне вполне подходите. Работа у нас хотя и не сложная, но достаточно важная.

Он говорил долго и нудно, рассказывая о порядках в мастерской, о том, что разносчик является лицом ателье, его представителем и посредником между ним, Олт-Гайтманом, и заказчиками, что с клиентами всегда следует быть выдержанным, вежливым и приветливым. Никогда не вступать с ними в пререкания, не дай бог! Потеря хотя бы одного заказчика является убытком и т. д. и т. п.

Особенно не понравилось Сиду наставление Олт-Гайтмана о чаевых. Оказывается, их следует полностью приносить и отдавать хозяину ателье, ибо эти деньги даются не за доставку заказа, а мастерам-портным за добросовестную работу.

Сид почтительно слушал и в знак согласия кивал головой. Что же, если так надо, он будет вежливым и почтительным, будет возвращать чаевые, будет достойным представителем ателье «Олт-Гайтман и К0».

Узнав, что в свободное время по вечерам Сидней занимается боксом, Олт-Гайтман, к удивлению Джэксона, протянул левую руку и одобрительно похлопал его по плечу.

– Спорт! Э! Это культура! Крепкие кулаки и сильные ноги. Бросать не надо.

Юный боксер был польщен. Он с благодарностью посмотрел на старика. Портной, а понимает толк в спорте! Еще минуту назад Сид с тревогой думал о том, как сообщить Олт-Гайтману, что вечерами он не сможет разносить заказы, ибо должен посещать тренировки. Олт-Гайтман в увлечении Сида видел другое. Он надеялся, что, увлекаясь спортом, разносчик не будет пьяницей. Олт-Гайтман вздохнул, вспомнив долговязого парня, которого недавно выгнал. Тот пропивал почти все чаевые. Олт-Гайтман критически осмотрел довольно потрепанный костюм Джэксона.

– Вид далеко не представительный. Да-да. Так не пойдет.

С Джэксона сняли мерку, и через несколько дней он был облачен в новенький черный костюм, сшитый по последней моде. Олт-Гайтман держал высоко марку своего ателье.

В борьбе с конкурентами значительную роль играли и такие «мелочи», как платье разносчика.

Около трех лет провел Сидней Джэксон в ателье «Олт-Гайтман и К0», разнося клиентам выполненные заказы. Хозяин был доволен им (такой исполнительный и честный!) и часто ставил его в пример другим. Несколько раз он приглашал Джэксона к себе домой, угощал кофе, который сам варил, и предлагал перейти работать учеником к лучшему портному.

– Я тебе, как сыну, желаю добра и хочу мастером сделать.

Сид благодарил и, улыбаясь, отказывался. Ему и так не плохо. А что касается будущего, то о нем он сам позаботится.

– Дай бог! Дай бог! – удивлялся хозяин.

Иллай занял выжидательную позицию. Он старался соблюдать нейтралитет, и, казалось, махнул рукой на судьбу младшего брата. На самом деле он пристально следил за его жизнью и тревожился не меньше матери. Иллай тяжело переживал разрыв, но не знал, как сгладить острые углы, чтобы восстановить прежнюю дружбу.

Шли годы, а Сид упрямо держался за капризы детства. Не слишком ли далеко зашли их разногласия? А тут еще история с молодым негром…

Все началось с того, что в один из субботних вечеров Сид пришел необычайно возбужденный.

– Ма, сегодня весь приз стал моим, – он положил на стол перед матерью конверт с деньгами. – Десять долларов!

– Постой, братишка, – Иллай, как всегда, не разделял его восторга и не радовался успехам на ринге. – Постой, братишка. Почему сегодня весь приз оказался твоим? Разве раньше ты получал только часть?

– Конечно!

И Сид, возбужденный победой, захлебываясь, рассказал о сегодняшнем успехе. Это был необычный поединок! Перед боем так и объявили: победитель получит десять долларов. И, конечно же, Сид постарался победить. Кто был противником? Негр. Отчаянный и верткий. Настоящий лев! Все три раунда атаковал. Да, Сиду пришлось повозиться. Он даже подумал, что проиграет бой. Вы бы посмотрели, как негр бросался вперед! Видимо, ему тоже нужны были доллары. А как публика ревела, когда в конце третьего раунда Сид поймал негра на встречный удар и бросил его на помост! В задних рядах даже скамейки не выдержали и с шумом треснули. Хохоту сколько было!

Потом уже в раздевалке Сидней снова видел своего противника. Тот сидел на полу и беззвучно плакал. По коричневому, как шоколад, лицу текли крупные слезы. Негр вытирал их кулаком, размазывая по щеке, и не стеснялся своих слез. Конечно, негр плакал от злости! Ведь он почти выиграл бой.

– А как звали негритянского парня? – спросил Иллай.

Сидней поднял глаза на брата и, встретив его спокойный требовательный взгляд, виновато улыбнулся.

– Не знаю… Не то Риверс Грибстон, не то Грибе Риверстон. На ринге мы объяснялись знаками, то есть с помощью вот этого… – Он выразительно сжал кулак.

– Дрался, и даже не знаешь с кем?

– Иллай, ну что ты к нему привязался? – вмешалась Рита. – Не лучше ли поздравить братишку.

– А с чем его поздравлять? Уж не с тем ли, что твой братишка ограбил своего партнера?

Нет, Сид подобного оскорбления не мог вынести. Выходит, он «ограбил своего противника»? Только послушайте, что Иллай мелет. И это называется старший брат!