Мария Шкурцман - Ноилениум

– Откровенно говоря, я не готов к разговору о продаже и тем более, не готов назвать цену. Слишком много информации. Мне надо всё обдумать.

– Да-да, конечно. Я не тороплю вас. У вас есть моя визитная карточка. Найдёте меня, когда всё решите, – и адвокат вопросительно заглянул в глаза, как бы ожидая получить в ответ координаты Саши.

Но Чернецову торопить события не хотелось и он встал, давая понять собеседнику, что разговор окончен. Борис Вениаминович тоже поднялся, принёс тысячу извинений и был таков. Сквозь грязные стёкла гостиной Саша увидел роскошный чёрный «БМВ» за руль которого сел адвокат и уехал, посигналив на прощание.

Всю дорогу до Питера Саша в полуха слушал нытьё Елены Дмитриевны, мамы Людмилы. Жаловалась она на всё подряд: на здоровье, на соседей, на Люсечку, ставшую, по её словам, излишне нервной и плаксивой, и так далее до бесконечности. Люда, всё ещё переживая обиду, постоянно смотрела в окно.

Но Сашу не волновало, ни нытьё первой пассажирки, ни задетое самолюбие второй. Он думал о своей бабушке, о Маргарите Чернецовой. Как много фамильных тайн скрывала она от него?

Чёрная роза – эмблема печали, красная роза – эмблема любви (с)

С той поры в Саше боролись два противоречивых чувства. Порой ему казалось, что он находил рациональное зерно в словах цыганки. Как оказалось, бабушка была гораздо более скрытной, чем он предполагал. Ведь она никогда не рассказывала о том, что дед был учёным и тем более о том, что Роза приходилась Саше двоюродной сестрой. Последнее обстоятельство возмущало больше всего. Возможно Маргарита молчала, чтобы не запятнать честь погибшего сына. Но что при этом чувствовала Роза, живя на правах прислуги в доме собственной бабушки?

Почему Маргарита скрывала такие важные обстоятельства? Саша вспоминал её строгие выволочки за любую провинность и обида нарастала в нём, как в детстве. Может быть она и в самом деле незримо управляла его судьбой, дёргая за невидимые нити, а он даже не подозревал об этом…

С другой стороны, странное стечение обстоятельств в виде знакомства с цыганкой и Фесселем в один и тот же день, порождало не меньше вопросов. Эти два персонажа были словно актёры, занятые в одном и том же спектакле. Но в таком случае, кем являлся его главный режиссёр? Как минимум, он был тонким и осведомленным психологом ибо сумел понять, что после встречи с Каце Саша обязательно завернёт в Лисий Хвост. Да и под его Тойоту цыганка бросилась на том участке дороги, где шёл ремонт. Наверняка «режиссёр» был осведомлён о данном обстоятельстве и не желал, чтобы Каце получила серьёзные увечья. Из этого вытекало ещё более неприятное открытие: невидимый «кто-то» знал о Сашиных передвижениях. Это нервировало больше всего.

Утром погода наконец-то сжалилась над жителями Петербурга и одним движением ветреной руки разогнала все тучи в небе. Солнце пробралось даже в самые забытые переулки, залило светом набережную Невы и теперь стучалось в окна звонкими лучами. Саша долго валялся в постели, наблюдая за полётом пылинок в солнечном свете. Но вскоре сонная тишина покинула спальню. Небесное веселье породило чувство лёгкости и вновь обретённой надежды на лучшее. Сегодня Чернецов должен был вернуться на работу.

Пробок на дорогах почти не было. Саша легко и быстро домчался до «Пегаса». По такому случаю он даже прикупил в гастрономе ванильный рулет и пару лимонов. Представляя, как будет довольна габаритная Фаина Аркадьевна, заядлая сладкоежка, Саша вошёл в офис и бодро поздоровался:

– Приветствую почётных тружеников монитора и мыши! Фаина Аркадьевна, ставьте чайник. Будем устраивать планёрку.

К изумлению своего начальника, Фаина Аркадьевна не расплылась в счастливой улыбке, а сделала круглые глаза и кивнула на Сашин кабинет. Судя по тому, что она была приоткрыта, в кабинете Чернецова ожидал некий сюрприз. Саша вошёл, полный неприятных предчувствий.

За его столом сидел незнакомый мужчина лет пятидесяти или старше. Род занятий красноречиво выдавали погоны на плечах. «Человек в казённой форме…», – кольнуло неприятное воспоминание предсказанное Кацэ. Перед милиционером лежала кожаная папка, будто тоже ожидая Сашиного прихода и готовясь извлечь из своих недр какие-то убийственные документы. Мужчина встал и спросил:

– Александр Васильевич Чернецов?

– Да, чем обязан?

– Добрый день! Я – следователь ОВД Центрального района, Слепцов Виктор Анатольевич. Прошу извинить за то, что вынужденно оккупировал ваш кабинет. В приёмной ждать было несколько неудобно.

– По какой причине, позвольте узнать, неудобно?

– По причине излишней энергичности вашей, э-э, сотрудницы.

– Чем вам досадила Фаина Аркадьевна?

– Собственно говоря, только тем, что после десятиминутного разговора с ней у меня сложилось впечатление, что следователь она, а не я.

Саша улыбнулся и произнёс:

– Ну что ж. Поскольку вы устроились самостоятельно, прошу сообщить мне цель вашего визита. У меня как-никак рабочий день начался.

– Да, конечно. Я должен задать вам пару вопросов по поводу преступления, совершенного несколько дней назад.

– Слушаю вас.

– Где вы находились четырнадцатого сентября в период с пятнадцати до семнадцати часов? Можете вспомнить?

– Если не ошибаюсь, в тот день я закончил работу около трёх часов дня и названный вами промежуток времени провёл в дороге. Моя машина не совсем исправна и я воспользовался общественным транспортом. Значит, примерно к четырем часам был дома. И следующий раз покинул квартиру около восьми вечера, чтобы съездить к моему приятелю Максиму Капралову. Он владелец автосервиса. Я рассчитывал на его помощь в ремонте авто.

– Это кто-то может подтвердить?

– Фаина Аркадьевна подтвердит, что я вышел в три. Капралов естественно, тоже расскажет о моём визите. Но не уверен, что водитель электропоезда, в котором я ехал с работы, согласится дать показания в мою пользу.

– Ценю ваш юмор, но ёрничаете напрасно. Убита ваша близкая родственница, Роза Валерьевна Фессель. Вам об этом известно?

– Нет, не известно. Я много лет не общался с Розой и о степени нашего родства даже не догадывался до недавнего времени.

– А что такого произошло в недавнее время, что прояснило ваше родство? – насторожился Слепцов.

– Ко мне наведался потенциальный покупатель моего загородного дома, адвокат Фессель Борис Вениаминович. Он и сообщил эту информацию.

– Что ещё он сообщил вам?

– Больше ничего заслуживающего внимания.

– Вы уверены?

– Абсолютно.

– Как часто вы общаетесь с Фесселем?

– Я общался с ним один раз на предмет продажи дома.

– И никогда прежде? – Слепцов прищурился внимательно разглядывая Сашу.