Денис Петкевич - Наемник

– Я от тэна, господин, – другой женский голос застал Эвальда в том же месте, что и вчера – в своей комнате на втором этаже таверны.

Весь день, что его эонги кутили и сорили деньгами, он посещал все трактиры и закоулки города, пытаясь узнать хоть какую-то полезную информацию, но слухов, кроме как о двух избалованных родственниках какого-то вельможи, разбрасывающих деньгами и угощающих всех выпивкой, никто не хотел говорить, из-за чего наемник покупал только выпивку и к вечеру изрядно был пьян…

Эвальд вновь огляделся, но на этот раз кинжал не метнул. Вместо этого он разглядел в полумраке красивую нагую девчушка, которая только-только расцвела, с пышными светлыми волосами, плавно окружающие ее груди.

Тяжело вздохнув, Эвальд хотел было сказать отказом – перед работой надо было набраться сил, но дневная попойка, которая была с утра и до вечера утомили его и заставили выпить внизу ещё несколько кубков староместского эля, который дал ему в голову.

Девушка, заметив, что мужчина не отказывает, подошла к нему и закрыла за ним дверь, после чего начала ласкать его шею и грудь. Шаг за шагом она стала стягивать с него кожаную куртку, штаны и сапоги. Движения ее были четкими и осознанными, что позабавило Эвальда, ведь девушка была ещё юна. Чем меньше одежды оставалось на Эвальде, тем ближе они становились к кровати, возле которой горела свеча. Наконец добравшись до последней рубахи, девушка ахнула и отскочила.

– Как… – ее круглые глаза были напуганы и удивлены одновременно.

Эвальд ее не винил. Поглядев на свою грудь, он также рассмотрел три глубоких шрама рассекающих его грудь от левого плеча и до пупа. Три ужасных глубоких шрама, которые чуть было не выпустили кишки Эвальда, но благодаря богам он смог выкарабкаться и выжить…

– Ты не видела шрамов? – он с любопытством перевел взгляд на девушку.

В… Видела, но такие… – она с опаской проглядела ему в глаза, – господин, кто вас так…?

– Дикий медведь, – усмехнулся он, но девушка все равно глядела с опаской.

Обняв ее за талию левой рукой, он правой затушил свечу, погрузив комнату в кромешный мрак.

– Теперь тебя это не должно пугать… – проговорил он томным голосом и опустил девушку на ложе, выкинув сегодняшний день из головы.

– Мама! – детский крик заглушали звуки битвы.

Десятки воинов с ржавыми мечами или ломаными копьями кололи, резали, рубили и били обычных крестьян, занимающихся разведением овец на землях южной четверти Нортланда.

– Неееее…

Ребенок лет шести в серых лохмотьях, покрытых грязью и травой лежал рядом с телом женщины, из груди которой торчало древко черного копья… Открытые глаза ещё как будто были живыми, и ребенок, постоянно толкая ее рукой, думал, что она вот-вот поднимется, после чего они вместе убегут, но женщина продолжала лежать на земле глядя в даль, где до самого горизонта подымался дым и делал день темнее ночи…

– Мама… Поднимайся… – ребенок, вытирая слезы рваными рукавами вновь сделал попытку поднять руку матери, но та камнем рухнул на примятую траву.

Рядом раздался стук копыт, и ребенок с короткими черными волосами только успел моргнуть, как копыта лошади прошлись по лежащему телу матери, но она даже не вздрогнула. Упав на спину он сквозь слезы видел, как высокий бородатый воин, сидя на черном коне глядел прямо на мальчика.

– Живой!? – рявкнул воин, глядя своими маленькими глазами.

Ребенок стал отползать назад, пока не упёрся во что-то мягкое. Оглядевшись он расширил глаза от ужаса: ещё несколько тел лежали все в крови и смотрели прямо на него…

– Мамка? – воин кивнул на женщину, которую пытался поднять мальчик, – жаль, что издохла, я бы с ней потешился…

Мальчик лёжа на земле видел, как ухмыляется воин и как к нему подскочило ещё двое похожих. Они что-то между собой обговорили и один из них спрыгнул на землю. Подойдя ближе, воин в черной кольчуге и длиной бородой, опустился рядом с женщиной и сорвал с той платье….

– Нееет!!!! – мальчик понял, что происходит и прыжком кинулся на насильника.

Как будто тот был комаром, воин оттолкнул его рукой и вернулся к своей работе, снимая себе штаны. Мальчик поглядел по сторонам и нащупав рукой камень с кулак. Схватив его и сжав так, что ногти впились в кожу, ребенок с рыком кинулся со спины на воина и приложив все свои усилия, начал бить того камнем по голове. Смех сбоку прекратился и послышалась ругань, но ребенок не обращал внимание на это и продолжал бить по уже красной голове. Мальчик и дальше бы бил, но крепкая хватка взяв его за шиворот, отбросила в сторону, заставив лицом пропахать землю.

– Фаргус? – злой голос раздался позади, – убил…

Мальчик весь в крови, грязи и слезах с глазами полными ненависти, глядел на двух мужчин, достающих мечи и приближающихся к нему.

– Ах, ты мелкий паразит! – сверкнула сталь….

– Вся деревня вырезана.

«Откуда голос? – мальчик не мог открыть глаза, так как дикая боль отдавалась в груди при каждом вздохе, – мама?»

– Проклятый ярл, – послышался новый голос, – если бы он раньше к нам обратился…

– Жадность – главный порок, мой юный эонг, – первый голос звучал мягко и по отцовский, но в его тоне слышалась скорбь, – скажи остальным прочесать все на расстоянии нескольких верст, возможно они ещё не ушли далеко.

– Да, учитель, – послышался топот копыт, после чего тишина.

– А тут у нас что?

Шаги стали слышны все ближе и ближе, после чего мальчик почувствовал, как его кто-то перевернул на спину, и из-под закрытых глаз прорезался свет.

– Боги… Живой…

Ребенок не подавал каких-то намеков на сопротивление, только лежал, закрыв глаза. Почувствовав, как его кто-то поднял, он попытался открыть глаза, но издал только глухой звук.

– Держись, малыш, – было слышно, как мужчина торопиться.

После неудобной тряски они остановились, и мальчик услышал разговор:

– Мурфий, нужна помощь!

Мальчик чувствовал, как его положили на какие-то доски, после чего с него стащили рубаху:

– О боги! – другой голос, со странным акцентом раздался прямо напротив лица ребенка, – как он ещё жив?

– Спасай, Мурфий, – мужской голос, что его нес продолжал уже усилив интонацию, – делай что хочешь, но что бы мальчик жил!

– Слушаюсь, Донат…

– Господин и его хозяева изволят скоро воротиться? – спросил трактирщик.

Карета была запряжена и готова к отъезду. Раймонд лениво зевал и залезал в повозку, в окно которой улыбалась солнцу Ада, а Эвальд считал монеты, чтобы дать трактирщику за услуги и молчание.

Проснувшись утром, вновь в одиночестве, наемник постоянно зевал, так как девушка не давала ему уснуть и постоянно хотела вновь и вновь, что полностью вымотало его. Он достал из подполы свои одежды, накинул поверх кольчугу, засунул в сапог и за пояс по кинжалу, пристроил сбоку длинный меч, и накинул поверх одежду купца, благо размеры ее позволяли это сделать. Выйдя из комнаты, он зашёл в соседнюю в которой жил Раймонд. Наемник уже застал их вместе с Адой, которые также одевались.