Джанет Нортон - На Другой стороне. Восхождение

– И она счастлива на этой дороге, – вдруг с теплой улыбкой сказал Икрам растерявшемуся Шамиру. – Теперь у тебя есть шанс идти с ней наравне. Все поменяется.

Стоя напротив Икрама, Шамир не смел ни прервать повисшего в воздухе молчания, ни пошевелиться, пытаясь осмыслить сказанное. О чем мог говорить Икрам? О том, что вдруг спустя столько времени он признает в Шамире члена семьи? Примет как сына и забудет о его происхождении? Шамир надеялся на это раньше, когда он еще готов был верой и правдой служить Басилее, но теперь, когда его готовы были принять как равного, принять как своего, ему было страшно, что не оправдает этой надежды, а правда про его роль в Динео откроется в предстоящей беседе с шаманом… Ведь он искренне хотел стать арья. Алия действительно вела его за руку по единственно верной дороге – дороге, по которой их направляет любовь друг к другу. Бесконечной дороге, что не ограничена территориями двух народов эна, не зависит от Мглы и теней.

Шамир надеялся, что идет правильно, не оступаясь, и точно знал, что следующий шаг ждет за дверью в зал совета, куда с молчаливого позволения Икрама и зашел, оказавшись в просторной комнате, освещенной лишь несколькими неочищенными спифами, расставленными по углам широкого богато украшенного ковра. В центре на пухлой подушке восседал седовласый эна с сияющими проницательными темными глазами. Сгорбившийся под тяжестью своих дум, Низар следил за медленно подошедшим ближе Шамиром, будто глядя сквозь него. Шамир сел напротив Низара на точно такую же широкую пухлую подушку и слегка развел руками.

– Вы хотели видеть меня, лучезарный?.. – осторожно спросил Шамир, решив нарушить тягостную тишину.

– Не только тебя, – загадочно ответил Низар. Шамир понял, о чем говорил шаман, и медленно вытащил из-за воротника свой кристалл. Сияющий камень искажала глубокая червоточина, но ее наличие нисколько не смутило Низара, напротив, он зачарованно смотрел на темень кристалла, коснувшись камня одной рукой.

– Закрой свои глаза здесь, открой их в другом мире, – сказал Низар, и Шамир с замиранием сердца зажмурился, чувствуя, как дрожит. Низар мог увидеть все его потаенные мысли, все то, что Шамир хотел забыть как сон, чтобы раствориться в лучах рассвета и начать новый счастливый день вместе с Алией. Мысли об Алии стали для Шамира путеводной нитью из охватившего его отчаяния, и мир вокруг словно засиял, став ярче, будто в комнате зала совета зажглось солнце. Вдруг Шамир почувствовал, что летит, падает как камень, теряя высоту, свет солнца за закрытыми глазами стал исчезать, растворяться в серой дымке. Шамиру стало тяжело дышать, словно вдруг стало просто нечем, и он открыл глаза.

Мир вокруг него был полон темноты, в нем не было ни капли света, лишь разные оттенки черного дыма, постепенно обретающего странные формы и очертания. Одни тени неслись мимо него в двух противоположных потоках, другие, крупнее, проносились вблизи с невероятной скоростью, растворяясь в темной дали. Подняв голову, Шамир увидел высокие столбы дыма, больше похожие на горы, и серое полотно над ними, простирающееся подобно небу. Как никогда прежде Шамир чувствовал тяжесть, давящую на него с высоты этого серого полотна невидимой силой. Он шел среди теней, направляясь к одной из высоких гор, в которой открылся проход. Шамир шел между тенями, пробираясь к новым дверям, за которыми вдруг нашел возможность словно взлететь в воздух, но тяжесть его тела не пропала, лишь сместилась на новый уровень, на котором он вышел, отправившись по узкому коридору к третьим, как он был уверен, последним дверям. Распахнувшись, двери открыли перед ним странный просторный зал, в конце которого стояла еще одна тень, самая темная из всех, что довелось видеть Шамиру. И ему вновь стало страшно, он хотел вырваться из сковавших его оков, точно такого же черного дыма, из которого состоял весь мир вокруг. Но он все равно шел к тени в конце зала, и тень увидела его, и на лице этой тени была улыбка, которая поразила Шамира своей неестественностью. Он протянул вперед руку, и тень пожала ее, передав Шамиру невообразимый прежде холод, от которого Шамир задрожал еще сильнее. Весь мир начал растворяться, расплываться в густом тумане, и Шамир взглянул на руку тени – единственную силу, которая еще удерживала его целым. На руке тени красовался темный перстень с вензелем «Н.Д.»

Шамир открыл глаза, обнаружив себя на полу. Он упал на бок, отчаянно прижимая к себе кристалл. Переведя дух, Шамир взглянул на сидящего напротив Низара, поднялся и сел ровно, пытаясь понять, что случилось с шаманом. Прежде и так темные глаза шамана стали полностью черными, словно окутанными тем самым туманом, в котором Шамир пребывал в мире теней. Вспомнив страшную тень, которая к нему прикоснулась, Шамир невольно подумал, что Низар остался в другом мире своим сознанием. Казалось, Низар смотрел чужими глазами на мир теней, пытаясь в нем что-то обнаружить, и, бродя в своих поисках, вертел головой, порой тяжело вздыхая. Лишь спустя немного времени Низар вдруг с сильной дрожью очнулся, его взгляд очистился, а прежде окутавший глаза темный туман растворился. Шамир не знал, что сказать: он не понимал того, что открылось ему в мире теней, и все еще чувствовал страшный холод, рукой держась за кристалл так, будто лишь свет мог согреть его после путешествия в мире теней и прикосновения одной из них к нему.

Вдруг за спиной Шамира раздался легкий скрип дверей, и в зал медленно вошел Икрам. Алия боялась переступить порог комнаты, застыв в дверном проеме. Она с тревогой смотрела на мужа, а сам Шамир не мог повернуться назад, все еще глядя на приходящего в себя Низара.

– Его тень живет среди теней эферья, – с трудом проговорил Низар, глядя в пол перед собой. – Но его тень не с ними… Его тень избрана могущественными силами, которые мне не доводилось видеть прежде.

Низар все еще выглядел отстраненным, и Икрам, видя состояние шамана, подошел еще ближе.

– Раз его тень не заодно с эферья, он может стать арья?.. – спросил Икрам напряженным голосом. Низар кивнул и начал медленно подниматься на ноги. Алия тем временем влетела в комнату, едва ли не расправив за спиной крылья, и накинулась на Шамира, взяв его за руки, чтобы помочь ему встать. Шамир был настолько поражен всем с ним случившимся, что даже сияющая улыбка Алии не сразу смогла вырвать его из оцепенения.

– Добро пожаловать в семью, – тихо произнес Икрам, подойдя к Шамиру ближе. Алия отступила в сторону, и Икрам приобнял Шамира, грустно ему улыбнувшись. Шамир неловко поклонился Икраму в ответ, не зная, что сказать.

– Летите домой, дети мои, а завтра на рассвете мы празднуем, – сказал Икрам, все еще улыбаясь. Алия закивала и повела Шамира за руку на выход из зала совета, а Икрам остался в комнате с молчаливым Низаром.