Юлия Зубарева - Наследники

– Вот видите, я должна туда ехать, – Виргилия весело обвела всех взглядом: – Ну, не скучайте.

И никому ничего не надо больше пояснять. Она знала, что ее здесь понимают. Как не поймет никогда и никто. Что еще четыре купленных седла долго не останутся лежать, сваленные на лавке у стола. Что пятеро вот-вот разлетятся по свету. Чтобы когда-нибудь, совсем скоро, встретиться вновь. Возможно, не в этом доме. Разве это важно? Так к чему долгое прощание? Она вышла, вскочила верхом, с наслаждением подняла коня на дыбы и бросила его рысью.

Через несколько дней вилла недалеко от славного городка Фаселеса, действительно, опустела. Тиль с Эритеей направились в Галлию. Симону срочно потребовалось встретиться с пророком на Патмосе, а Корд направился на юг. В первую же ночь соскочил от знакомого ощущения: где-то, совсем недалеко убили Виргилию. Римлянин помнил, как на их вилле Симон объяснял, что с ними происходит, если пропущенный удар оказывается смертельным. Как он сам понимал. Но до конца не уверен.

– Что тут думать? Давайте проверим, – в руках фракийской дикарки сверкнул кинжал. Четверо невольно приготовились: проверять на себе что будет после смерти, не хотелось никому. А вдруг? Вдруг возврата не случится? Женщина, очевидно уловив это, презрительно усмехнулась, одним резким движением вогнала кинжал себе в сердце, а потом еще и резко выдернула его из раны. На лице застыло удивленное выражение: – Больно.

Потом появилось знакомое каждому золотистое сияние, сутки беспокойного ожидания и… Возвращение. Опыт удался. Попробовал каждый. Симон, вообще, отличился: «А что будет, если оружие из раны не доставать?». Проверили. Ничего не будет. Стрела, клинки, дротики исчезали, раны – тоже. «А что будет, если напиться яда?». Яд тоже исчезал. Как это происходило, никому запомнить не удалось. Но приняли как достоверный результат: нет ничего такого, что убивало бы насовсем любого из них. Кстати: даже уходя вдвоем, там, в неизведанном, они оказывались в одиночестве. Удивленные лица Эритеи и Тиля после возвращения оказались весьма красноречивы. Да, остальные чувствовали уход друг друга. Может, потому что весь этот год жили рядом. И вот. Оказывается, они способны ощущать беду на расстоянии. Куда же эта ненормальная вляпалась?! Корд понимал, что спешить уже, собственно, некуда. Потому и не спешил. Выехал к следующей ночи на пустынный берег небольшой речушки. Усмехнулся: Виргилия накинула полог невидимости от посторонних глаз. Да только любую волшбу Всадники видели издалека. Это как костер в ночи. К костру-то мужчина и подъехал. Стреножил своего черного как смоль коня рядом с рыжим, подошел к сидящей у огня женщине:

– Что произошло?

– Слишком мерзко на душе. Было. А теперь – спокойно, – она даже не повернулась. Не стала задавать вопросы. И так все понятно: да, почувствовал. Да, беспокоился. Вот, нашел. – Думаю, к боли тоже когда-нибудь привыкну. Я так и знала, что ты махнешь в Иудею.

– Ага. А сейчас вот думаю: вдруг кто узнает? Из старых знакомых? Неловко выйдет.

– Так ты морок накинь, – Симон хорошо их учил этот год. В том числе – эфирному колдовству.

– Морок же издалека виден!

– Только таким как мы. Заодно и встретимся. Поговорим, – Виргилия разгребла руками землю рядом с костром, достала огромный спекшийся кусок глины.

– А! Так ты предлагаешь разведку боем! – Корду сразу все стало понятно. – А это что у тебя такое?

– Кролик. Я его травками, солью натерла, глиной обмазала и в угли положила. За день, думаю, он запекся, – она разбила глиняную корку. На черепках, действительно, оказалось пропеченное сочное ароматное мясо.

– У тебя точно с головой не все в порядке! Это ты положила кролика запекать, а сама?

– Убилась. Ты есть-то будешь?

– Дурацкий вопрос.

– Беру пример с тебя.

Ехать на пару оказалось не в пример удобнее. Особенно, когда рядом задышало, заворочалось отвратительное чудовище – война. Двое встали на древней крепостной стене города Акко. То, что городу досталось донашивать имя фараона Птолемея, ничего не меняло. Внизу под ногами лежало поле Армагеддона.

– Это все пора заканчивать, – Виргилия устало повела плечами.

– Согласен. Иначе их ожидание конца света достигнет логического завершения, – Корд вздохнул. Рассказ Эритеи казался отсюда детской сказкой на ночь. Не страшной ни капельки! На самом деле творилось невероятное, чудовищное безумие: целый народ – сотни тысяч людей – гибли, гибли, гибли. И действительно верили, что смерть каждого из них приближает предреченное на земле Царство Бога. Где не будет больше страданий. Голода. Страха. Отчаяния.

– Попытаешься спасти?

– Беру пример с тебя, – мужчина хлопнул спутницу по плечу. – Я в Кумран. Посмотрю, какие там рукописи эта община ессеев столь ревностно охраняет, что за ними охотятся все. Даже римляне, – пока Всадники ехали сквозь страну, охваченную войной, им стали известно множество подробностей взаимоотношений между иудейскими сектами. Странные ессеи оказались не так просты, как должны были быть. Среди них существовало несколько степеней посвящения. Те, кто обладал высшей, могли даже пророчествовать. И последователи раби Иешуа во многом брали пример именно с ессеев. Новоиспеченная секта становилась год от года все более многочисленной, сильной, обретала примеры неистребимой веры в мученичестве друг друга.

– Ты оставил мне немыслимое.

– Да. Ты права. Йершалаим. Это твой бой.

Каменный лабиринт переходов путал шаги, кружил голову, сбивал с пути. Почему же голоса преследователей становились все ближе?

«Держите его! Да вон же он!» – римская центурия азартно загоняла последнего живого иудея странной общины отшельников в Кумране. Он уносил что-то очень ценное. По крайней мере, именно за этим римлян прислал сюда сам император Тит. Еще довольно крепкий мужчина сунул запечатанную амфору в руки Корду: «Я знал, что ты придешь. Здесь – свидетельства пребывания Шехина Эллохим в этом мире. Их оставил ученик Раби Иешуа Марк. Спрячь их». «Ты знал?». «Я высокий посвященный. Нам иногда открывается будущее. Все. Ступай! Враги близко. Я их задержу». Дальше в лабиринте случился бой. Бойня. Отшельники, наделенные странным знанием и способностями, умирали один за другим. Корд все пытался найти выход, безопасную нишу, спасительное укрытие. Да куда здесь можно спрятать бесценное свидетельство?! Стоп. Всадник на мгновение остановился, прислушался к себе. Так и есть! Под лабиринтом раскинулись многочисленные пещеры. Первыми под рукой волшебника зашевелились песчинки.

Удивленные римляне бросились прочь из каменной ловушки: земля, вздыбилась, начала прямо на их глазах осыпаться в пролом, который неумолимо приближался. Тем, кто успел выскочить, оставалось лишь неподвижно замереть. Наблюдать. Видеть. Свидетельствовать: древнее строение с грохотом уходило под землю. Мелькнуло золотистое сияние. О! Любой из пятерых тут же узнал бы его. Почувствовал. Римляне решили, что это огонь. Да, огонь. Камнем раздавило масляный светильник, вот и загорелось что-то. Мало ли что?