Мария Капшина - Идущая. Филологический анализ одного психического расстройства

Обед прошёл торопливо и напряженно, с постоянным оглядыванием, словно ели они ворованные яблоки прямо на месте преступления. Потом путешествие сквозь снег продолжилось, тропа с трудом протискивалась между холмами, изгибаясь самым замысловатым образом и чуть ли не пересекая сама себя. После очередной серии подозрительных поворотов Реана поняла, что ещё немножко, и она или закоченеет напрочь, или заработает нервный тик, а может, и то, и другое разом, чтоб не скучно было. Одним словом, она отвлеклась от параноидальных затравленных оглядываний, предоставив эту увлекательную обязанность двум своим спутникам, а сама возобновила попытки согреться. Нельзя сказать, чтобы она так уж легко отключилась от происходящего: на протяжении следующих трех часов ей было и страшно, и холодно, и уже хотелось, чтобы эти чертовы гвардейцы вынырнули откуда-нибудь прямо сейчас, чтобы они стали реальной, ощутимой, видимой неприятностью, с которой можно и нужно бороться. Ага, сейчас! Щас! Чертов мир! Чертов мир, чертов Шегдар, чертова Реда, ненавижу!!!

А потом вдруг стало всё равно. Реана расслабилась (насколько это возможно сидя в седле и закоченев) и махнула на все рукой. И замечталась о горячей ванне. Может, и правда навязчивая идея, но как бы сейчас здорово зайти в нормальную человеческую ванную, белый кафель с бежевыми разводами, как дома, а на полу жесткий коврик, теплый и колючий под ногами. И вода прозрачно расходится кругами от капли из крана – плимпк! – а от воды поднимается едва заметный легкий пар. И пахнет цветочным мылом. Перешагиваешь через бортик, и сначала вода кажется слишком горячей, и кожа покрывается пупырышками, но потом становится так тепло и спокойно, уютно…

Реана вздрогнула и сфокусировала взгляд. До нее вдруг дошло, что и на самом деле стало тепло, и даже озябшие пальцы оттаяли и немного ноют.

– Раир! – крикнула она. Тот обернулся, как ужаленный, останавливая коня и выхватывая меч.

– Чего ты вопишь, сумасшедшая?! – вполголоса возмутился он, убедившись, что никого пока не убивают. – Что такое? – спросил он мягче, увидев, как счастливая рожа сменилась обиженной. – Только на тон тише, ради Хофо, не надо никого сюда приглашать!

– Ладно, ладно, – буркнула Реана и замолчала.

– Нет, правда, что такое?

– У меня согреться получилось, – решила всё-таки признаться Реана.

– То-то я смотрю, ты уже не синяя! – усмехнулся Раир. Всё было тихо, никто на её крик не прибежал, значит, жить можно. – Ну и темпы у тебя, Х эноар! – он покачал головой, отправляя меч назад в ножны. – С первой же попытки!

– Ничего себе «с первой»! Весь день мучилась!

– Некоторым и недели мало, – заверил её Раир. – А сейчас тоже тепло?

Реана прислушалась к ощущениям. Пожалуй, всё-таки лучше, чем час назад, но уже не так тепло, как только что было. Как будто зашла куда-то погреться, а потом снова выскочила на мороз. Но сказать она ничего не успела, потому что сзади вдруг послышались голоса: кто-то что-то командовал, приближаясь. Раиру тоже ничего говорить не пришлось, все и без слов заторопились вперед – по возможности, быстро и тихо, разумеется. Сворачивать тут было некуда: на крутой осыпающийся склон и в хорошую погоду не особо заберешься. Но метров через тридцать, как они ни торопились, пришлось спешиться: дорога была ни к черту, к тому же она круто забирала вверх, так что даже в поводу кони пробирались с трудом. Ещё метров двадцать спустя наступающие сзади гвардейцы уже показались в белой мути, а впереди замаячил мост – полудохлый висячий мостик, повизгивающий на ветру. Холмы по-прежнему сжимали тропу с обеих сторон, они и у самой реки не расступались, образую высокие крутые берега. По закону подлости перед мостом, разумеется, маячили всё те же гвардейцы – вторая половина отряда. Беглецы остановились. «Слава Богу, хоть не надо больше прятаться, дергаться от каждого шороха…» – подумала Реана с облегчением.

– Реана, бросай коня и кыш с тропы, а мы постараемся их задержать, – скомандовал Раир.

– С чего вдруг? – вскинулась она. – Трое против тридцати – это, конечно, не ахти, но всё-таки лучше, чем двое!

– У меня не будет времени ещё тебя оберегать! – раздраженно сказал Раир.

– Ерунду ты говоришь, – вдруг выступил на стороне Реаны Ликт. – Если дело в этом, то прогонять ты меня должен: Реана дерется лучше меня, раз уж на то пошло, сам знаешь! И никто ни у кого под ногами путаться не будет.

Про себя Раир отметил, что дело не в этом. Он почему-то чувствовал себя в ответе за неё, хотя сперва сработал скорее рефлекс: девушку нужно защищать, а сама она сражаться не может. Лаолиец боялся за неё. Кроме того, он их обоих с удовольствием прогнал бы от греха подальше. Но вслух, впрочем, все это излагать не стал: времени не было.

– Здоровый прагматизм и никаких предрассудков! – усмехнулся Раир. – Ладно, трое, так трое!

Но и трое, спина к спине, против трех десятков – тоже не слишком весело. Впрочем, сперва гвардейцы подобрались поближе и, не тратя времени на выспрашивание имен-паролей-явок, посоветовали сдаться. Вернее, один из них зачитал приказ сдаться, сооруженный из таких громоздких, как мастодонты, выражений, что…

– Какой ужас! – сказала Реана. – Такое откровенное издевательство над языком! Неужели они всегда так разговаривают?

– Нет, только когда зачитывают официальные бумаги, – успокоил Раир. – В остальное время они разговаривают нецензурно.

– Мы матом не ругаемся, мы на нем разговариваем, – задумчиво вспомнила Реана.

– Сдавайтесь! – прокричали теперь со стороны моста, не дождавшись ответа.

– А в рот тебе не плюнуть жёваной морковкой? – осведомилась Реана. Ликт расплылся в улыбке, но ни заржать, ни прокомментировать не успел: гвардейцы без дальнейших заморочек перешли к активным действиям.

Минуты через полторы Реана к своему удивлению поняла, что не боится: на такие мелочи просто не хватало времени. Думать, впрочем, тоже было некогда. Как и удивляться.

Раир успел краем глаза заметить, что его подопечные держатся очень даже неплохо, но коричневых было ровно вдесятеро больше, а шансов на удачное завершение этой истории во столько же раз меньше желаемого. Тем не менее, никого их троих пока даже не ранили, узкая тропа не позволяла гвардейцам навалиться разом, и медленно отступающим удавалось пока отбиваться. Хорошее слово «пока»: не мытьем, так катаньем… Прошли ещё несколько минут. Трое помаленьку выматывались. В рядах коричневых, наоборот, наметилось оживление.

Как-то внезапно оказалось, что наступили сумерки. Почти в тот же момент, когда осознал этот незамысловатый факт, Раир вдруг увидел, что от моста их отделяют всего два человека и четыре метра. «К мосту!» – мысленно скомандовал он своим подопечным, убедился, что они услышали и одним рывком сшиб одного из загораживающих дорогу. Ликт не удивился, услышав «голос» Раира прямо в сознании: он ни на минуту не забывал, что связался с «этим Лаолийцем», магом и вообще… Реана, напротив, совершенно ошалело похлопала глазами, но оба они послушно ломанулись следом, тем более, что план Раира поняли и одобрили: спать хотелось, а не умирать тут смертью храбрых!