Дмитрий Резаев - Сын ворона

– Девушке неприлично пользоваться оружием.

Он надвинулся на Альмейду. Она сделала несколько замысловатых и резких движений ножом, образуя защитный полукруг. Это тоже оказалось для Манфреда неожиданностью, и он снова отступил.

– Ого! – в его голосе послышалось уважение. – Кто научил тебя владеть кинжалом?

– Моя мать была дочерью вождя пруссов. Мой дядя учил меня.

Манфред попытался обойти ее по кругу. Но не тут-то было – она бросилась в атаку, нанося выпады ножом, целя, то в лицо, то в грудь, то в руку. Теперь Манфред обеспокоился всерьез. Тем более, что оружия при нем не было. Он спиной отступил к двери. Альмейда не решилась преследовать его.

– Ничего, скоро свадьба. Я научу тебя, как нужно любить мужа.

– Этого не будет! Бог не допустит! – крикнула Альмейда, пытаясь скрыть отчаянье.

Манфред усмехнулся.

– Допустит. Бог любит сильных.

На этих словах, он вышел из комнаты, оставив Альмейду дрожать от страха, сжимая кривой кинжал. Некоторое время девушка пыталась совладать с собой, наконец, ей это удалось и обессиленная внутренней борьбой, он села на кровать. Кинжал выпал из ее руки, а из прекрасных глаз брызнули слезы, печальные свидетели несправедливости мира.

Манфред вышел из комнаты Альмейды, как раз в тот момент, когда там появился Дитмар, а за его спиной – Агата. В руках он с трудом держал огромный рыцарский меч. Увидев Манфреда, хозяин замка замер. Еще мгновение назад Дитмар Старый был объят решимостью защитить остатки чести и умереть достойно, тем самым избегнув позора. Но теперь столкнувшись с грозной фигурой возможно лучшего рыцаря Священной империи, его решимость развеялась как дым. Тем более, он полагал, что самое страшное случилось, и его дочь лежит в своей комнате, опозоренная навеки. Совесть смолкла, уступая место расчету. «Главное, чтобы никто не узнал. А потом свадьба все скроет», – подумал он, с облегчением опуская меч. Манфред быстро пошел ему навстречу, и ударил в плечо со словами:

– Готовься к свадьбе, Дитмар.

От этого удара Дитмар уронил меч, который со звоном упал на каменный пол. Дитмар поднял глаза на служанку и заметил, что она смотрит на него с откровенным презрением. Он отвел взгляд, его трясло от собственного бессилия. Агата оставила хозяина и бросилась к комнате Альмейды.

Когда она вошла, Альмейда уже успокоилась, ее зеленые глаза были сухими, хотя ладонь все еще сжимала кривой кинжал. Увидев оружие в руках госпожи, Агата вскрикнула.

– Что он с вами сделал?!

– Успокойся Агата.

Но Агата заметила обрывки нижней юбки на полу, стремительно схватила их и стала внимательно рассматривать.

– Он надругался над вами?

В глазах Агаты читались гнев и любопытство одновременно.

Альмейда усмехнулась и показала Агата кинжал:

– Пытался, и чуть не поплатился за это жизнью.

Агата присела на краешек кровати рядом с госпожой. Она сильно сомневалась в том, что Альмейде удалось отбиться от Манфреда пусть даже и с кинжалом в руках. Агата незаметно для Альмейды осматривала постель, находила следы борьбы, но не находила следов крови.

– Я никому не расскажу, госпожа!

Альмейда покачала головой, а потом прошептала:

– Поклянись, что наш разговор останется только между нами!

Агата кивнула, предвкушая подробности насилия. Альмейда некоторое время набиралась мужества, а затем выпалила:

– Я хочу сбежать!

Агата невольно отшатнулась, вскочила, всплеснула руками. Такого поворота она не ожидала никак.

– А как же ваш батюшка?

– Он меня продал, – в словах Альмейды звучала горечь. – Продал этому животному, убийце!

– Но… куда вы сбежите? На что и как будете жить?

Глаза Альмейды мечтательно затуманились. Дальнейший ход событий после побега представлялся ей не вполне ясно. Перед глазами вставали отдельные смутные картины: она одинокая и несчастная бредет по лесу, на нее нападают разбойники, и тут ее спасает благородный таинственный рыцарь, который впоследствии окажется наследным принцем далекой богатой страны, где живут благородные, веселые люди, где нет убийств, несправедливости и где все счастливы.

– Вот об этом я и хотела тебя спросить. Я ведь нигде толком и не была кроме окрестностей Урсмарки.

– Вокруг Урсмарки владения императора Конрада. Он верховный правитель всех германских земель, а также Италии, Богемии и многих других. А Манфред его лучший друг, первый рыцарь королевства. Бежать некуда.

– Неужели все вокруг подчиняются Конраду, неужели нет нигде уголка, где мог бы свободно жить человек?

Глаза Агаты возбужденно заблестели.

– Есть!

Надежда зажглась в груди Альмейды: вдруг далекая волшебная страна, где все счастливы, существует?

– Говори!

Агата вздохнула и начала:

– Чуть дальше на севере, на берегу моря и на окрестных островах живут многочисленные славянские племена. Славяне язычники и свирепые воины. У них нет королей и императоров, есть только вожди, которых они выбирают по доблести, а не по рождению. Они огромные и сильные как медведи. Любят веселые пиры и охоту. А еще они отважные мореходы и пираты. Они нападают на германские города и города данов, грабят их и освобождают рабов. Наш император и императоры до него не раз пытались их покорить, но у них ничего не получилось. А еще, – она лукаво улыбнулась, – у них свободные нравы, и девушка вольна сама выбирать себе жениха.

Альмейда недоверчиво посмотрела на служанку.

– Сама выбирать себе жениха? Да ну тебя! Врешь и не краснеешь. Это все сказки.

– А вот и не сказки! – Агата обиженно поджала губки. – А первый красавец среди них – Роарг, Сын Ворона. Говорят, он красив, как Бог, и отважен, как лев. Как-то раз граф Мекленбурга объявил награду за его голову за то, что он напал на его купеческий караван. А Роарг проник в Мекленбург в повозке с сеном и соблазнил его дочь. Его застигли прямо в ее спальне. Он сражался отчаянно, но силы были неравны. Солдаты графа схватили его и бросили в темницу. Граф повелел держать его в цепях до тех пор, пока его отец Радомир, вождь бодричей с острова Руя, не возместит ущерб, который нанес этот разбойник Мекленбургу. Но в первую же ночь дочь графа помогла ему бежать. Для этого она сплела веревочную лестницу из собственных волос!

– Как же она могла спасти его, если этот Роарг ее обесчестил?

– Нет! – горячо возразила Агата. – Не обесчестил. Она сама отдалась ему, потому что перед его красотой и манерами не способна устоять ни одна женщина в мире.

– Врешь!

– Клянусь девой Марией и святым распятием!

Агата истово перекрестилась.

– И что же дальше? Он сбежал вместе с дочерью графа?

– Хотел. Она ведь была теперь коротко острижена и переоделась в мальчика, чтобы незаметно выскользнуть из города. Но один из стражников узнал ее, и бегство было раскрыто. Роарг вскочил на коня и был таков. А бедная девушка с тех пор не могла больше смотреть ни на одного мужчину, постриглась в монахини и через год умерла от тоски в монастыре святой Бригитты.