Егор Майндер - Точка Скольжения. Архипелаг. Часть вторая

– Ниан, я… – Юньядо попятился.

– Замолчи лучше, – честно предупредила она, – И веди.

– По-моему, лучше уже не сто́ит.

– Уговор помнишь? Сам предложил поединок в обмен на сопровождение. Веди, или пойду сама. Думаешь, Чёрная не отыщет дороги к кладбищу?

– Там есть поворот… По ощущениям, так твоя энергетика идёт оттуда. Но на самом деле, там… Тупик.

– Опиши поворот и иди отсюда прочь, – сказала Мислеги, снова взводя пружины.

– Я отведу, – сказал Лилмел, – Прости, я…

– Да-да, не хотел меня задеть, – перебила Ниан, – И вообще последствий не предвидел, всё, как обычно… Идём. Если захочешь поговорить, начни с двух вещей. Как её звали. И. Когда ты последний раз её навещал.

Видно было, Юньядо ошарашен такой переменой настроения – только что убить была готова, а тут уже снова спокойна, как ни в чём не бывало.

– Знаешь, – признался он, зачем-то размяв шею, – Если честно, то я просто боюсь.

– Вот тебе ещё один урок, – ответила Ниан, забрав плащ из его рук и снова надевая, – Признайся, принял вспышку гнева за настоящую, м?

– Ты и вправду чувствовала гнев. Мимика, жесты, тон голоса, да и по моим ощущениям…

– Естественно. Я сама себя взвинтила, сама поверила, что наяву очень, дико разозлилась на тебя. И ты поверил, и сделал ровно то, что мне и было нужно.

– Например?

– Чтоб перестал разговаривать и держаться со мной вот так, покровительственно, и начал, наконец, принимать как равную. Вернёмся к теме… Чего ты боишься, Лилмел? Что она тебя не простила?

– Да. И… Если уж совсем откровенно, то – я даже не знаю, что ей сказать при встрече.

– Скажи, что думаешь.

– Мне жаль, что так вышло, вот что. Но иначе я поступить не мог, да и прошлого уже не вернёшь.

Узкое, прорезанное ручьём ущелье, разбилось впереди на два рукава, словно рассечённое надвое торчащим кверху клыком окаменевшего исполинского чудовища. Серый камень, почти монолитная глыба, но Ниан знала – порода очень мягкая, легко царапается сталью. Интуит показал рукой направление:

– Нам направо.

– Если она и правда тебя любила, Лилмел, – ободрила его Мислеги, – То она давно уже поняла и простила тебя. Какое наказание ей определили?

– Десять лет.

– И сколько прошло?

– Пять. Уже, в принципе срок для условной свободы.

– Как это?

– Либо де-инициация, курс препаратов и процедур, подавляющих способности и потом поднадзорная жизнь. Или работа на Интерсилу.

– Работа?

– Да. Нас, Посвящёных, не так много, чтобы нами разбрасывались, – усмехнулся Лилмел, – Спроси как-нибудь Тигнема, он тебе примерно расскажет, сколько стоят услуги. Хватит, чтобы окупить своё содержание в тюрьме за пару лет, а потом – только в плюс. Эдакий срок на возмещение ущерба.

– Она согласилась бы на такие условия?

– Та, которую я знал – вряд ли… Но… Мало ли, как она изменилась за это время. Я ведь по работе встречался пару раз с такими людьми, побывавшими там. И чувство… Что они все изменились. Очень сильно изменились, Ниа… н, – вовремя поправил себя интуит, – Почти пришли. Чувствуешь?

Да, Мислеги чувствовала.

Когда-то ручей, чьё течение резало мягкий прочный камень скалы, натолкнулся на грот. Поток провалился туда, заполнил до краёв, снова вышел наружу – и начал заниматься тем, чтобы опять вырваться на волю. Сначала сточил в песок тот край провала, что ниже по течению, потом – больше, больше. Срезанный водой камень оседал на дне грота, и так образовалась эта площадка, заполненная ровным, серым песком.

Камень, из которого состояла скала, был непрост: лёгкий в обработке, недаром из него и построен храм. Но главная черта – способность, словно губка, впитывать энергетику – оказалась куда важнее. Недаром с такой лёгкостью удалось напитать храмовые стены разными формулами, что укрепляли её.

И место для кладбища выбрано не случайно – словно кто-то не хотел, чтобы Чёрная энергетика просачивалась дальше, к Храму. Похоже было, что это имеет отношение к тому самому первому расколу среди Посвящённых, о котором говорил Мислеги когда-то её Наставник, Чинтери. Видимо, кто-то не хотел дать Чёрным возможность просто так взять и применить энергетику этого места против Храмовников.

Осталось только проверить эту догадку.

– Прах сожжённых тел храмовников раньше ведь предавали земле в другом месте? – спросила Мислеги у стоявшего рядом Лилмела.

– Да, но где – не знаю точно. Да и потом, большинство тех, кто не вернулся, находили своё погребение не здесь. Во всяком случае, я не видел ни одного памятного камня старше пятисот лет.

– А насколько тщательно смотрел?

– Тщательно – ни разу. Мне не по себе от этого места. Просто бывал тут часто, – признался, дёрнув плечом, Лилмел, когда они двинулись между стройными рядами камней, – А почему ты спрашиваешь?

– А что было в Храме пятьсот лет назад? Ведь не раскол, верно?

– Спроси Эмаладэ, он наверняка знает.

– Но наверняка не ответит, – возразила Чёрная, – Если не по себе, то можешь уйти. Потому что дальше тебе станет не по себе ещё больше.

– Что ты собираешься делать? – уточнил интуит.

– Поговорить кое с кем, – уклончиво ответила Мислеги.

– И с кем же?

– С кем получится, – уголком рта улыбнулась она, – Мне нужны ответы, Лилмел.

– Мне теперь не только от этого места не по себе, – признал он, – Но и от тебя тоже. Ты словно… в эйфории.

– Это от энергетики здешней, – ответила Ниан, – Её столько, что с ней я могу такое… Но мы тут не за этим. Ещё раз – если хочешь, можешь уйти. Присмотреть за входом, вдруг случайные свидетели…

– Шутка, так? Нет, останусь лучше. Всегда хотел посмотреть на то, как работают Чёрные.

– Ты мало что увидишь… Хотя… Я могу и показать.

– Показать?

– Да. Будешь видеть то же, что и я, только при одном условии. Контролировать свои эмоции, что бы ни происходило. Это всё небезопасно для тебя, но я в любом случае смогу тебя защитить. Ты мне веришь?

Лилмел призадумался: видно было, что колеблется.

– Хорошо, – согласился он, наконец, – Что нужно делать?

– Вначале – прочертить Знак, – сказала Мислеги и, не теряя больше ни кинса, взялась за дело, обнажив клинки.

Юньядо молча наблюдал, как она чертит на сером песке линии, проходящие прямо сквозь памятные камни. Ниан почти не ошибалась, лишь пару раз глянула критично на дело рук своих, и, затерев линию, подправила её. Кривые и петли, исходя из общего центра, причудливо переплетаясь, в конце соединились в почти правильную окружность, и тут уже не требовалось втыкать клинки в землю, как при Испытаниях Кемиры – памятные камни служили отличными опорными точками будущей формации. Оставалось только убрать лишнее, ненужное – на некоторые камни пришлось накладывать формулы рассеяния, чтобы не вмешивались в тонкую энергетическую конструкцию.